Скорпика - Грир Макаллистер

Тогда он дрожащей рукой выхватил меч, но с таким же успехом он мог бы оставить его в ножнах – все равно пользы от него не будет.

Ее первый удар пришелся прямо в рукоять его меча, и хотя мужчина поднял щит, пытаясь блокировать ее удар, она все равно была слишком быстра для него.

От удара меч выпал из его руки, словно его пальцы были лишены нервов, как у мертвеца. Когда он повернулся, чтобы проследить за падающим клинком, Тамура свободной рукой вырвала щит из его хватки. Неподготовленный, не владеющий собой, он отпустил его. Щит и меч покатились по земле в противоположных направлениях, каждый из них скользнул по пыли и упал к ногам разных зрителей.

Лишившись меча и щита менее чем за минуту, мужчина остался без защиты. Тамура уже была готов нанести второй удар, но замерла в ожидании.

Что оставалось делать? Он даже не поднял руки и не сжал раскрытые ладони в кулаки. Его тело, казалось, ослабло даже в положении стоя, и после долгой заминки он закрыл глаза.

Тамура с отвращением опустила меч.

– Даже не драка, – сказала она. – Даже не ее подобие.

Он не открыл глаза и поэтому не видел, как она сделала выпад в его сторону, подняв руки, но не ударила. Когда ее нога попала ему под колено, он удивленно открыл глаза, но было уже поздно: ее руки уже сомкнулись вокруг его горла, и он начал падать.

Тамура оседлала его заваливающееся тело, прижавшись к нему на мгновение, за которое его высокая фигура рухнула и ударилась о землю. Когда он упал на спину, ее руки уже сжимали его горло, а большие пальцы давили на трахею.

Она сдвинулась в сторону, чтобы встать коленями на его плечи, расположившись на его верхней части торса. Как бы сильно он ни брыкался и ни дергался, он не мог освободиться. Его лицо приобрело уродливый пунцовый оттенок. Кровь заливала открытые глаза, он беззвучно боролся, не в силах набрать воздуха даже для крика.

Спустя долгую, страшную минуту, когда его конечности ослабли, а тело под Тамурой обмякло, мужчина, которого звали Баликон, неподвижно распростерся на земле.

Только тогда Тамура поднялась на ноги, достала свой меч и одним ударом вогнала его в тело. Плоть не сопротивлялась.

– Скорпион пьет кровь побежденных, – сказала она. – Бой окончен.

Тамура уперлась ногой в его живот, чтобы вытащить меч, и убрала его в ножны, не вытирая. Она сделает это позже, но сейчас желала, чтобы эта история распространилась. Тамура хотела, чтобы каждый, воин или кто-либо другой, кто посмотрит на нее, знал, что кровь, запятнавшая ножны ее меча, принадлежала мужчине, который не знал своего места. Она убивала голыми руками, потому что могла и хотела; кровь была для зрелища. Но зрелище закрепило бы этот момент в их памяти так, как не смогли бы никакие слова.

Собравшиеся вокруг нее воительницы не подбадривали и не свистели, только смотрели и ждали. Только помощница оружейницы Марбера попятилась, прикрывая рот рукой, словно ее рвало, и все знали, что ей не хватает настоящего характера бойца. Остальные, казалось, не хотели покидать круг, который они образовали вокруг незваного гостя. Ни один воин не хотел, чтобы его свет погас так решительно, без достоинства, словно выброшенная в кастрюлю, наполовину наполненную дождевой водой, крыса. Сама его неспособность умереть подобно воину доказывала, что он заслужил свою участь.

Казалось, воительницы ждали ее слов. Что она должна сказать? Горячая, импульсивная кровь. Королева просто открыла рот и озвучила свои мысли.

– Передайте весть, когда будете путешествовать, – сказала Тамура своим воительницам. – Любой мужчина, стремящийся присоединиться к скорпиканкам, встретит конец, подобный этому. Кто-нибудь возражает?

Послышалось какое-то бормотание, слишком низкое и тихое, чтобы его можно было разобрать. Тамура встретилась взглядом с каждой воительницей, осмелившейся посмотреть на нее, но заговорила только одна.

– Он мог бы нам пригодиться, – недовольно произнесла Ларакхи, и каждая женщина в кругу точно знала, что она имеет в виду.

Звенящим голосом Тамура обратилась к собравшимся бойцам.

– Никогда не используйте слабаков.

Затем она заговорила прямо с Ларакхи, приближаясь к ней, ее голос звучал все громче с каждой фразой.

– Раньше я бы сказала тебе: если ты хочешь родить воительницу, найди сильного мужчину с сильной кровью и возьми его. Если первый откажет тебе, найди другого. Найди другого, даже если первый отдастся тебе. Даже если они все отдадут себя. При желании ты могла бы таким образом пройти через все Пять Королевств. Ты могла бы прыгать из постели в постель, пока твоя муони не поддастся и не зародится жизнь. Возможно, однажды, когда закончится Затишье, ты сможешь снова отправиться в это путешествие.

Ларакхи молчала, глядя на землю. Ее взгляд скользнул по распростертому у ее ног телу мужчины, истекающего кровью, затем нащупал новое место на земле, не тронутое кровью.

Тамура подняла руку, чтобы прикоснуться к щеке Ларакхи – ласковый жест. И сказала:

– Но теперь мы должны действовать мудрее. Ты понимаешь, почему.

Ларакхи кивнула.

Тамура повернулась, чтобы обратиться к своим подданным, зная, что момент настал. Она никогда раньше этого не понимала: они были готовы слушать, пока в воздухе витал запах крови. И у нее была идея, ее первый указ как королевы, первое, чего она хотела. Будущее Скорпики.

– Вот что нам могут предложить другие королевства, – сказала она. – Мужчин и слабаков. Вы, наверное, думаете, что мы настолько сильны, что нам нечего бояться. Разве это так?

Все молчали. Казалось, они не знали, какой ответ ей нужен. Тамура хотела, чтобы они подумали сами, но если это не удастся, она была рада подумать за них.

Она говорила дальше, подыскивая нужные слова.

– Вы видите надпись на стене. Нашим самым младшим девочкам сейчас по шесть лет. В течение десяти, двадцати, даже тридцати лет они смогут сражаться. Но после? Если все продолжится в том же духе, через пятьдесят лет Скорпики не будет.

– Так и есть, – пробормотала Ларакхи. Она была смелее остальных.

– Мы не выживем. Если у нас не будет молодежи, у нас не будет будущего.

– Так и есть, – подхватили другие.

Тамура заявила:

– Значит, у нас должно быть больше молодых воительниц.

– Но как? – спросила Гретти, мрачная и непреклонная женщина. Она была одной из преданных сторонниц Кхары с давних времен; Тамура ожидала, что она выступит, чтобы произнести Слова Вызова, но она этого не сделала. Если подобные вопросы – это все, что может предложить Гретти, подумала Тамура, то опасаться ей нечего.

Вместо ответа Тамура позволила тишине