Левиафан - Валерий Ковалев

Когда он ознакомил с его содержанием заместителя и старпома, те помрачнели.

— Да, мавр сделал свое дело, мавр может уходить, — горько сказал Сокуров. — Не думал я, что за все нами сделанное будет такая благодарность.

— И что будем делать, Александр Иванович? — сказал Круглов. — Может, все-таки вернемся?

— Исключено, — жестко ответил Морев. — Будем ждать.

Когда команде стало известно о повелении императрицы, многие, как и следовало ожидать, возмутились.

После блистательной столицы, служба в забытом богом краю никого не прельщала. Однако Морев настоял на своем, и постепенно страсти улеглись. Этому способствовали наступившее лето, чудная природа и искреннее радушие жителей Охотска. Узнав, что «Левиафан» задержится здесь на неопределенное время, Якоби приказал выстроить для его команды несколько домов и вскоре экипаж получил вполне комфортабельное жилье на берегу.

Не остались в долгу и моряки. Вместе с обывателями и солдатами гарнизона они возвели на ближайшей к городу реке плотину и, под руководством механика, занялись сооружением первой в этих местах электростанции. Кроме того, в мастерской флотилии была изготовлена и установлена на одном из пакетботов очередная паровая машина, работающая на дизтопливе, которое начали производить из отысканной неподалеку нефти. Вскоре судно стало выполнять регулярные рейсы между материком и островом Кадьяк, обеспечивая бесперебойную работу прииска.

А в перерывах между ними часть команды крейсера, под руководством Лобанова и нескольких охотников-промысловиков, занимались добычей моржей и каланов, посещая их многочисленные лежбища на побережье.

Минуло еще два года, а в начале третьего в Охотск пришло известие о кончине императрицы и восшествии на престол Павла.

По этому поводу в Охотске был отслужен молебен, после которого, посовещавшись с Якоби и старшими офицерами крейсера, Морев принял решение возвращаться в Санкт-Петербург. Командой крейсера оно было воспринято с воодушевлением, и все занялись подготовкой к походу. В первых числах мая, проверив все необходимые механизмы и введя в действие заглушенный реактор, «Левиафан» вышел в море. Помимо необходимого для плавания продовольствия, в его трюме покоились три тонны кадьякского золота, а также несколько сотен моржовых бивней и тысяча шкур каланов.

— Интересно, как нас встретит новый самодержец? — провожая взглядом исчезающий за кормой Охотск, произнес Сокуров. — Судя по тому, что мы знаем из истории, сейчас следует ждать перемен.

— Да, — кивнул головой стоящий рядом Морев. — И причем не в лучшую сторону.

— А может, нам упредить нового императора о том, что его ждет? — выдержав паузу, вопросительно взглянул на него заместитель.

— Я думаю, пока этого делать не стоит, — ответил Морев. — Пусть все идет своим чередом.

— Ну что же, пусть будет так, — вздохнув, согласился Сокуров.

Глава 12

К новым берегам

Переход прошел удачно и спустя месяц, ранним утром, «Левиафан» на малом ходу входил на кронштадский рейд. Теперь помимо парусных кораблей, там стояли несколько десяток паровых фрегатов и две подводные лодки.

— Похвально, — одобрительно заметил Морев, рассматривая их в бинокль. — Налицо явный прогресс.

— Что-то нас не встречают, как раньше, — кивнул в сторону приземистых фортов Сокуров. — Хотя нет, кажется, встречают, — указал он рукой в перчатке в сторону порта. Там действительно появилось несколько карет, из которых выходили люди.

— Сергей Ильич, стопорите ход, встаем на якорь, — бросил Морев вахтенному офицеру.

Через минуту вскипавший за кормой бурун исчез, крейсер прошел по инерции еще сотню метров и неподвижно застыл на глади залива. А от портовой стенки отвалил паровой катер и, дымя высокой трубой, направился в его сторону. Вскоре, выйдя на надстройку, Морев и Сокуров радостно обнимались с Грейгом.

— Вот уж не думал снова встретиться с вами на Балтике, Самуил Карлович, — озадачено сказал Морев, обращаясь к адмиралу.

— Что поделаешь, такова наша служба, — пожал плечами Грейг. — А вы все такой же молодец. Значит, прибыли по повелению императора?

— Да нет, Самуил Карлович, самостоятельно. То, что нам поручалось, мы выполнили, — сказал Морев. — Пришли доложиться.

— Ну что же, может оно и к лучшему, — кивнул адмирал. — А я вот собираюсь в отставку.

— Что так? — удивились Морев с Сокуровым, — решили отправиться на покой?

— Вроде того, — кивнул тот. — И не я один. Но не будем о грустном, господа, прошу всех ко мне. Позавтракаем, чем бог послал, а заодно и поговорим.

За завтраком в своей резиденции Грейг с интересом выслушал рассказ Морева о плавании к берегам Аляски, освоении русскими поселенцами ее территории и том грузе, который находился на борту «Левиафана».

— Весьма, весьма похвально, — заявил он. — Думаю, это непременно заинтересует государя-императора. Он, кстати, с первых дней восшествия на престол, по примеру своего великого деда, решил заняться государственным переустройством.

— Вот как? — сделав вид, что удивлены, переглянулись Морев с Сокуровым. — И в чем же оно заключается?

— Для начала государь-император объявил указ о престолонаследии. Отныне, — наклонился адмирал к собеседникам, — на российский трон могут возводиться только его потомки по мужской линии.

— Что же, это вполне разумно, — сказал Морев. — Не будет дворцовых переворотов.

— Вы думаете? — сжал губы Грейг. — А я не уверен. Одновременно с этим началась реформа армии. Теперь она будет строиться по прусскому образцу.

— И чем же он лучше? — поинтересовался Сокуров.

— Да ничем, — ответил, нахмурившись, Грейг. — Сплошная муштра и парады. Императору это нравится и на высшие армейские должности уже приглашены несколько прусских генералов.

— А на флот?

— И на флот тоже. Мне на днях назначен новый заместитель, некий барон фон Штульбах. До этого он командовал гусарским полком.

— М-да, чудны дела твои, Господи, — пробормотал Сокуров.

Завершить беседу они не успели. В дверь постучали, вошел адъютант и, подойдя к Грейгу, наклонился и что-то прошептал тому на ухо.

— Ну что же, проси, — кивнул головой адмирал. — К нам нарочный от императора, господа, — сказал он офицерам.

Через минуту на пороге возник офицер в непривычной глазу форме и, деревянно вытянувшись, сообщил, что император просит вице-адмирала Морева и капитана 1 ранга Сокурова, немедленно прибыть к нему.

— В Зимний? — взглянул на гостя Морев.

— Нет, в Гатчину, — бесцветным голосом ответил тот, глядя пустыми глазами куда-то в потолок.

— Ну что же, мы готовы, — сказал Морев, и они с Сокуровым встали из-за стола.

— Удачи вам господа, — пожал им на прощанье руки Грейг. — Надеюсь, к вечеру мы увидимся.

Немного спустя, в сопровождении офицера, который, как выяснилось, был одним из адъютантов Павла, Морев с Сокуровым поднялись на борт стоявшей у причала императорской яхты и она отошла от стенки. В столице вся группа пересела в ждавшую их на набережной карету и та, с несколькими конногвардейцами позади, покатила по Невскому.

— Да, давненько мы здесь не были, — сказал Сокуров, с интересом разглядывая из окна помпезные особняки и праздно гуляющую публику. — А что, господин полковник, далеко ли до Гатчины? — поинтересовался он у неподвижно сидящего напротив адъютанта.

— Двадцать верст, — холодно ответил тот. — Через пару часов будем на месте.

К Гатчине подъехали во второй половине дня. На въезде в город, у полосатой будки со шлагбаумом, сопровождавший предъявил караулу пропуск, и карета загремела по булыжной мостовой. Миновав ее центр с роскошным парковым ансамблем, карета въехала на живописный, расположенный над озером холм и остановилась перед императорским дворцом. Построенный несколько лет назад по проекту итальянского зодчего Ринальди, он походил на средневековый замок и производил мрачное впечатление. На площади перед дворцом, под барабанный бой и пронзительные звуки флейты, маршировала рота солдат в прусских мундирах и слышались лающие команды на немецком языке.

— Император любит наблюдать за военными экзерцициями, — перехватив взгляд Морева, ухмыльнулся адъютант. — Прошу вас, господа. — И первым вышел из предупредительно распахнутой форейтором кареты.

Павел принял офицеров сидя в кресле в обширном, отделанном дубовыми панелями кабинете, который больше походил на оружейный арсенал, и с минуту пристально рассматривал их.

— Итак, вы вернулись, — вместо приветствия сказал он. — Что имеете сообщить?

Морев коротко доложил о походе на Аляску и его результатах. При упоминании о золоте император оживился.

— И сколько же его на корабле? — поинтересовался он, подавшись вперед.