Вечность Эллы и Миши - Джессика Соренсен

— Надень это, пока ты не замерзла до смерти.

— Со мной все будет хорошо, — заверяю я его, обнимая себя руками.

Он настойчиво натягивает на меня свою толстовку.

— Возьми это, потому что я не надену её обратно.

Я беру толстовку и быстро целую его в щеку, перед тем как просунуть руки в рукава и застегнуть её. Она пахнет его одеколоном, смешанным с ароматом, принадлежащим только ему, и я глубоко вдыхаю, наслаждаясь.

— Ты только что нюхала мою толстовку?

— Она пахнет, как ты, — поясняю я и натягиваю толстовку себе на нос, чтобы закрыть его от холода. — И мне нравиться, как ты пахнешь.

Он кажется удовлетворенным моим странным ответом и натягивает капюшон мне на голову.

— Запах прочь.

Улыбаясь, я поворачиваюсь к заправке, когда красный мустанг того же года, что у Блейка, подъезжает к насосу на два ряда ниже нас. Я отмахивают от этого, как от простого совпадения, пока из машины не выходит Блейк. На нем серая шапочка и толстовка поверх синей футболки. На его штанах нет пятен краски и на его руках перчатки. Миша и Итан отвлечены блондинкой, чья задница торчит, пока она пытается наполнить бак своей машины. Итан говорит что-то вульгарное насчет её задницы, в то время как Миша поощряет его пойти помочь ей «наполнить её бак».

Закатывая глаза, я наклоняюсь к Блейку, когда он скользит своей кредитной картой для оплаты.

— Что ж это чудовищно странное совпадение, — говорю я, пугая его, и он роняет кредитку на землю.

— Черт, ты напугала меня, — он приседает, чтобы поднять карту и выпрямляется. — Что ты здесь делаешь?

Я быстро смотрю на Мишу, смеющегося над Итаном, пытающимся приударить за блондинкой, которая захлопывает капот явно незаинтересованная.

— Я еду домой на каникулы, — я направляю свое внимание на Блейка. — Что насчет тебя? Что ты делаешь здесь? Ты что не знаешь что Калифорния в другой стороне?

Уголки его губ поднимаются в ответ на мою неудачную шутку.

— Моя мама живет в Калифорнии, но отец живет в Колорадо.

— А, так ты решил рвануть на восток, — говорю я. — Понимаю.

После нажатия нескольких кнопок на машине для кредитных карт, он берет насадку, вставляет ее в машину, и бензин начинает булькать.

Он откидывается на машину и складывает руки.

— И так, ты в дороге со своим парнем, — говорит он с подчеркнутым смыслом.

Я вздрагиваю от чувства вины.

— Да, насчет той ночи в ресторане, я собиралась разыскать тебя и извиниться.

Его брови поднимаются со скептицизмом.

— Смешно, потому что такое впечатление, что ты избегала меня.

Я вздыхаю.

— Что так заметно?

Он качает головой.

— Элла, ты практически бежала прочь от меня, когда я окликнул тебя после занятия, но я просто хотел поговорить.

Я неровно выдыхаю, возясь с молнией на толстовке.

— Прости. Я просто не знала, что сказать. Он был пьян и расстроен в ту ночь из-за некоторых вещей.

Он взглянул через плечо на Мишу, достающего насадку из бака, и Итана, который откопал газировку в холодильнике в задней части грузовика.

— Он кажется напряженным.

— В том то и дело. Он не такой, — говорю я, оправдывая его с раздражением, всплывающем в моем голосе. — Обычно он не такой.

— Хорошо, если ты так говоришь, — говорит он терпимо.

Я усаживаю свою задницу на капоте, позволяя ногам свисать, одновременно меняя тему разговора.

— Почему ты не взял свою девушку с собой?

Насос для бензина щелкнул и он повернулся, чтобы достать его.

— Мы расстались.

— Как так? — спрашиваю я удивленно. — Вы выглядели такими счастливыми.

Он вырывает чек и засовывает в задний карман.

— Не знаю. Последний раз, когда я был там, все просто развалилось, — он проводит рукой по лицу. — Мы встречались с пятнадцати лет, и я думаю это длилось так долго лишь потому, что мы боялись потерять то, что имели уже целую вечность… Мы были вместе, потому что мы были связаны идеей о нас.

Мой разум обратился к Мише и мне. Мы знаем друг друга вечность. Так все обернется? Тревога охватывает мою грудь. Я не хочу потерять Мишу. Никогда.

— Что ж, если тебе будет что-то нужно, ты можешь позвонить мне когда угодно.

Я спрыгиваю с капота, и мои сандалии хлюпают в разноцветной луже.

— Я не собираюсь делать ничего, кроме разве что вероятного попадания в неприятности.

Он смеется, пока обходит машину.

— Ты не слишком-то похожа на ту девушку, которая вызывает проблемы.

Смех вырывается из моих губ, и я перемещаюсь к водительской стороне.

— Это показывает, как плохо ты меня знаешь.

Он открывает дверь машины.

— Ты права. Я едва знаю тебя. Знаю только, что ты рисуешь, не имеешь машины и думаешь, что акварельные картины профессорши Марлин выглядят как из набора «раскрась по цифрам».

— Они так и выглядят, — говорю я серьёзным тоном. — Клянусь Богом, она скопировала их с одной из тех книжек.

Он улыбается, смотрит по направлению Миши, и потом его взгляд возвращается ко мне.

— У меня есть вопрос.

Я задумываюсь.

— Хорошо.

Он колеблется, раздумывая о чем-то, держа руку на двери.

— Скажем так, я живу в доме своего отца, и порой мне становится там очень скучно. Могу я позвонить тебе? Просто поговорить.

Я переминаюсь с ноги на ногу, засовывая руки в рукава.

— Да, если ты хочешь.

Он подмигивает мне, и чувство неловкости подпрыгивает на ступеньку выше. Как, черт возьми, все происходит так быстро?

— Ловлю на слове.

Я дарю ему напряженную улыбку, когда отхожу в сторону, чтобы он мог закрыть дверь. Помахав, он сдает назад и выезжает с парковки заправки. Когда я поворачиваюсь к грузовику Итана, то врезаюсь в кого-то.

— Развлекаешься? — спрашивает Миша снисходительным тоном с холодными, как лед, глазами.

— Мы просто говорили, — я отступаю назад и затем в бок, чтобы обойти его, но он делает шаг и преграждает мне дорогу.

— Элла Мэй, прости, что бросаю это в тебя, но парень точно клеился к тебе, — он опускает свой голос до предостерегающего рычания, пока склоняется, и его глаза темнеют. — И если я увижу, что он делает это снова, он получит по морде.

— Никакой жестокости, — молю я с тяжелым вздохом. — Почему парням всегда обязательно бить друг друга?

— В отличие от сбивания с ног кого-то на землю и вырыванию волос пока они не заплачут? —он отходит с пути заезжающей машины и тянет меня за рукав за собой.

— Я сделала это однажды, когда мне было двенадцать.

— Или бить их по руке.

Я разочаровано вздыхаю и вырываю свою руку от него.