Вечность Эллы и Миши - Джессика Соренсен

Его глаза, такие бесстыдные, опускаются к моей груди, когда он делает глоток пива. Убрав бутылку от губ, он делает движение пальцами. — Продолжай.

Я хочу ударить его по голове, но расстегиваю джинсы. Мои колени трясутся, я выхожу из штанов и стою уязвимо в центре внимания, то есть делаю именно то, что так презираю. К счастью, я ношу боксеры, так что, по крайней мере, моя задница прикрыта. Его глаза лениво скользят по моим длинным ногам, обнаженному животу, и наконец, останавливаются на моих глазах.

— Теперь ты можешь сесть, — говорит Миша так, словно он босс.

Доказывая свою точку зрения, я иду по кухне и краду пиво из холодильника. — Я не собираюсь садиться лишь потому, что мы сказал мне…

Теплые пальцы касаются моего бока и разворачивают меня, выхватывают пиво из моей руки, когда моя спина прижимается к двери холодильника. Миша стоит рядом со мной, глаза ожесточенны, губы дразнят, а его глаза выражают нужду.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, но моя рука упирается в его грудь, отталкивая. Его голая кожа такая теплая. — Ни в коем случае. Ты ничего кроме шоу не выиграл.

Опуская голову, я пролезаю под его рукой, но он цепляется за мое запястье и поднимает его над моей головой немного грубовато. Мы пьяны, никто из нас не думает рационально, но мой интерес к тому, что произойдет, заставляет меня стоять неподвижно.

Его зрачки такие большие, осталось лишь кольцо голубого. Щекой я ощущаю его горячее дыхание, когда он берет вторую мою руку и поднимает ее над головой, отчего мое тело прижимается к его. Кажется, я должна нервничать, но волнение пузыриться сквозь мое жаждущее тело.

Он наклоняется ко мне, и его грудь потирает мои возбужденные соски. — Ты хочешь, чтобы я остановился? — Его голос хриплый.

Я честно качаю головой. — Нет.

Большой палец его свободной руки путешествует по моему боку и вдоль каждого ребра, прежде чем остановиться на моей тазовой кости. Облизнув губы языком, он передвигает рот к моей груди, и мои глаза закрываются, когда он берет в рот мой сосок.

— О Боже, — стону я, когда экстаз выстреливает между моих ног, и образуется в моем животе, когда моя спина изгибается. — Миша...

Он освобождает мои руки, и прежде чем возражение покидает мои губы, он поднимает меня и обрушивает свои губы на мои. Я сцепляю ноги вокруг его бедер, мои губы охотно раскрываются, разрешая его языку скользнуть в мой рот для останавливающего сердце поцелуя. Слепо двигаясь к дивану, его руки чувствуются по всей моей коже, оставляя повсюду за собой горячий след.

— Не на диване, — бормочу я. — Лила и Итан могут вернуться в любой момент.

Он бросает глаз на входную дверь, а затем поворачивается в направлении коридора. Его пальцы подбираются к низу моих трусиков и поддерживают мой зад, когда он сильно толкает дверь спальни ногой, и ручка двери ударяется о стену. Не разделяя наши губы, мы падаем на матрац и отскакиваем. Хихикая, мои пальцы скользят вниз по его твердой груди и к пуговице на его джинсах, но он останавливает мою руку своей.

— Элла, может, мы не должны…. — говорит он, изумленно моргая сквозь алкоголь.

Мне удается скользнуть другой рукой вниз по переду его джинсов, и его дыхание колеблется. — Ты не хочешь меня? — спрашиваю я.

Резко вдыхая через нос, его голова падает вперед, когда я потираю его, сводя Мишу с ума. — Поверь мне, это не так. Я думаю, мы...

Я нахожу правильное место, и все его мысли уплывают. Его губы снова стремятся к моим, и он свободно целует меня, пока его рука скользит вниз по моему животу, а затем к краю моих трусиков. Зацепившись пальцем за край, он дергает их вниз по ногам, и когда они достигают моих ног, я отталкиваю их.

Вместо того чтобы вернуть свои губы к моему рту, они стремятся к моему животу, чуть выше моего пупка. Успокаивая поцелуями мою кожу, его теплый язык облизывает весь свой путь вниз, и мои ноги открываются, так что его язык может скользнуть в меня, и мой разум становится еще туманнее.

Когда мои глаза открываются, солнце заливает комнату, и в голове гудит. Одеяло на мне скомкалось, но через отверстия, слава Богу, проникает прохлада. Вытерев пот со щеки, я сажусь и рассматриваю футболку, подписанную «Silverstein», прикрывающую мое тело.

Появляется улыбка, когда я замечаю сложенный кусочек бумаги на подушке рядом со мной и поднимаю его. Почерк Миши. Записка написана небрежно красными чернилами.

Привет красавица,

Это была довольно пьяная ночь... каких у нас с тобой раньше не было. Думаю, я должен добавить новую песню в наш плэйлист.

Во всяком случае, не заводись. Я остановился раньше, чем все зашло слишком далеко, в том случае, если ты не помнишь. Я не хочу, чтобы ты страдала от пьяной ошибки. Поверь мне, я в них эксперт, и они не очень веселые.

Ненавижу бросать тебя, но я должен был идти на работу. Позже я заеду к тебе. И ты можешь оставить футболку. В любом случае, на тебе она смотрится лучше.

Люблю тебя больше жизни, больше чем солнце и воздух.

Ты владеешь моей душой, Элла Мэй.

Миша

Все еще улыбаясь, я встаю с кровати и влезаю в свои джинсы. Это по части Миши писать такие письма. У него всегда была страсть к словам, к поэзии, и его красота сияет с каждой буквой.

Хватая свою футболку с пола, подхожу к входной двери, аккуратно складывая записку и бережно убирая в задний карман джинсов. Я чувствую легкость, даже не смотря на то, что я с похмелья. Я не жалею о том, что произошло, хотя, было бы хорошо, если бы мы были трезвыми. Это странное чувство, но может оно обозначает, что я лучше стала справляться с жизнью.

Гостиная захламлена, пивные бутылки валяются по всему полу и на кофейном столике, на столе пустая бутылка «Бакарди», наряду с разбросанными картами для покера. Хватая мешок для мусора с кухонного стола, я напрягаю свой мозг, вспоминая, где оставила свой телефон и кошелек. Помню, что была в клубе, Миша играл на сцене, затем мы пришли сюда и его руки оказались на мне. Мои веки закрываются, когда я вспоминаю каждый момент.

«Only One» группы «Yellowcard» начала играть где-то в комнате, и мои глаза распахиваются. Навострив уши, я следую за звуком, который приводит меня к дивану. Под старой потрепанной подушкой лежит мой телефон. Мои брови поднимаются, когда я вытаскиваю его, не узнавая мелодию. Когда я посмотрела на экран, в происходящем появился смысл.

Я отвечаю. — Ты изменил мой рингтон на свою мелодию?

Его смех звучит по другую линию телефона. — Она показалась подходящей для этого утра.