Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Историческая проза » Великий понедельник. Роман-искушение - Юрий Вяземский

Великий понедельник. Роман-искушение - Юрий Вяземский

Читать онлайн Великий понедельник. Роман-искушение - Юрий Вяземский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 91
Перейти на страницу:

Филипп не стал стучать. Он осторожно толкнул калитку, и та открылась до половины, во что-то упершись.

Этим что-то оказался человек, лежавший по другую сторону калитки поперек входа. Он тотчас вскочил на ноги, сначала толкнул калитку на Филиппа и захлопнул ее, а потом резко распахнул на себя и угрожающе выдвинулся в дверном проеме. Но, увидев Филиппа, затряс сонной головой и стал извиняться:

– Прости, прости, брат Филипп. Я тебя не толкнул?

– По-моему, это я тебя, Гилад, толкнул, – виновато ответил Филипп. – Я должен просить у тебя прощения.

– Прости, брат, – бормотал Гилад. – Симон велел сторожить у входа. Но после полуночи никто не входил и не выходил. А мне очень спать хотелось. И я решил так улечься, чтобы никто не мог пройти мимо меня… Не говори Симону. Будет недоволен. Мне попадет…

Человек нагнулся и подобрал с земли свою верхнюю одежду, которую использовал в качестве подстилки.

Филипп вошел внутрь.

Во дворе никого не было. Если не считать мужской фигуры, которая помещалась на каменной ступеньке перед входом в гостевую горницу и, прислонившись спиной к притолоке, тоже, по-видимому, наблюдала сладкий сон.

И еще одна фигура, женская, виднелась слева от входа под широким деревянным навесом.

Не выходя на середину двора, а двигаясь вдоль стены, Филипп пошел к навесу, увитому диким виноградом.

Женщина его не заметила. Она была поглощена работой: обмакивала губку в миске с водой и терла ею длинный дощатый стол, потом снова медленно обмакивала губку, осторожно отжимала ее и снова тщательно протирала столешницу, особенно старательно торцевую часть стола, возле которой одиноко стоял деревянный стул с высокой спинкой.

Женщина выглядела так: волосы у нее были черные и блестящие, а кожа на лице – светлая и матовая. Рот был большим и чувственным, глаза – темными и круглыми, как фонари. Но эти глаза, когда женщина поднимала взгляд, не сверкали и не светились, а словно обливали смотрящего в них человека своей чернотой, окутывали, обволакивали и увлекали в темную и бездонную глубину.

Красивой была женщина, протиравшая стол. Но красота ее была какой-то томительной и душной, одновременно отпугивала и привлекала. И это чувствовалось с первого взгляда на нее.

Филипп подошел к навесу и сел на одну из длинных скамей, которые обычно с двух сторон приставляли к столу, а сейчас стояли по другую сторону зеленой виноградной стены. Под тяжким филипповым телом скамья скрипнула и хрустнула ножкой о землю. Но женщина так была увлечена работой, что не заметила ни скрипа, ни хруста. Она протирала стол. А Филипп следил за ней сквозь виноградные листья.

Из дома вышла и направилась к столу под навесом другая женщина. Она несла в руках две плетеные корзины. Женщина с корзинами в руках выглядела так: волосы у нее были рыжие, а кожа на лице – словно святящийся перламутр; на щеках – шаловливые ямочки и множество прелестных веснушек на лице, руках и на той части груди, которая была видна из-под платья; ротик – пухлый и аккуратный; глаза – пронзительно зеленые и насмешливые. Казалось, от этой женщины должно пахнуть, как от булочки с изюмом.

Еще не дойдя до стола, а лишь приближаясь к нему, вторая женщина воскликнула:

– Хватит тереть, Магдалина. Тем более одно и то же место… В других местах протри быстренько. И помоги мне носить из дома. Вот-вот проснутся, и надо будет прислуживать при омовении. А мы с тобой еще не одеты как следует. И стол еще не накрыт.

Черноволосая Магдалина подняла задумчивый взгляд на рыжеволосую женщину и, ничего не ответив, переместилась с губкой и миской на другой конец стола. А пришедшая из дома поставила на торец корзины и стала выгружать из них широкие и пухлые хлебы, раскладывая их на равном расстоянии друг от друга.

Магдалина сперва неприязненно посмотрела на корзины, поставленные на то место, которое она так заботливо протирала, затем покосилась на хлебные буханки и строго сказала:

– Он не любит пшеничный хлеб. Он любит тонкие ячменные лепешки.

Рыжеволосая хозяйка улыбнулась, отчего веснушки запрыгали у нее возле рта.

– Мы не держим в доме дешевого хлеба. Тем более не подаем дорогим гостям.

– Я не говорю о том, что дешево и дорого. Я говорю, что Он любит пресный ячменный хлеб, а сдобный пшеничный – не любит и не ест, – возразила Магдалина.

– Что ж ты мне раньше об этом не сказала? Я бы послала купить, – вроде бы укоризненно заметила рыжеволосая, но улыбалась при этом ласково и насмешливо.

Магдалина не ответила, сосредоточенно протирая губкой оставшуюся часть стола.

– А какой хлеб любит Иуда? – вдруг, словно невзначай, спросила рыжеволосая.

– Не знаю. Спроси у него, – не поднимая головы, ответила черноволосая женщина.

– Ты же всех их кормишь, Магдалина. Давно ходишь и готовишь для них еду. Я думала, ты выучила их вкусы…

Черноволосая перестала протирать стол, бросила губку в миску с водой, подняла голову, тряхнула волосами и сердито сказала:

– Меня зовут Марией. Зачем называешь меня по прозвищу?

– Все так тебя называют, – невинно стрельнула глазами рыжеволосая.

– Повторяю, Марфа, Марией меня зовут. И все меня так называют, пока мы не приходим в Иерусалим. А тут сразу начинают называть Магдалиной. Видимо, чтобы не путать с твоей сестрицей…

Слово «сестрицей» Магдалина произнесла едва ли не с яростью.

Наступило молчание. Потом Марфа сказала:

– Прости меня, Мария. Я не знала…

– Он, между прочим, ни разу не назвал меня Магдалиной, ни здесь, ни где бы то ни было! – с гордостью объявила Мария из Магдалы.

– Прости… Я не знала, что тебе это неприятно, – сказала Марфа.

– Мне всё равно, – мрачно усмехнулась черноволосая, снова взялась за губку и вдруг сказала: – Иуда любит медовые лепешки в масле.

– Да что ты говоришь?! – изумленно воскликнула Марфа и тут же достала из корзины две медовые лепешки. – А где обычно сидит Иуда?

– Вечером, когда возлежат, у всех есть свое место. За завтраком – не так строго, и порядок иногда нарушается. Но Иуда всегда старается лечь или сесть на последнее место. С левой стороны. Если это место раньше него не займет Андрей. И тогда Иуда располагается справа.

– Мария, ты положи эти лепешки на то место, которое сейчас протираешь. Но только дождись, чтобы стол высох. А то хлебцы намокнут, – попросила рыжеволосая и, подхватив пустые хлебные корзины, поспешила к дому – вернее, к левому одноэтажному строению, в котором, судя по всему, размещались хозяева и была кухня.

Как только она отошла, Магдалина, обмакнув губку и отжав ее от воды, направилась к тому месту, на котором только что стояли корзины, и несколько раз снова старательно протерла столешницу.

А Марфа, остановившись на пороге дома и обернувшись, насмешливо посмотрела на нее, покачала головой и скрылась в дверном проеме.

Но в следующее мгновение она вновь появилась во дворе, неся в руках два деревянных блюда: одно – широкое и большое, другое – поменьше. На большом блюде вперемежку лежали сушеные смоквы и финики, на блюде поменьше – баккуроты. Оба блюда Марфа поставила в центр стола и сказала:

– Баккуроты вчера Лазарь нарвал. Вкусные – прелесть!

Магдалина тут же взяла один баккурот в руки, повертела, понюхала, потом аккуратно положила обратно, а блюдо переставила с центра стола на тот торец, возле которого стоял стул с высокой спинкой.

Глаза у Марфы прищурились и заблестели, губы еще больше припухли.

– А как тебе Иуда? Давно хотела тебя спросить, – вдруг сказала Марфа.

– Что значит «как мне Иуда»? – спросила Магдалина, оглаживая спинку единственного стула.

– Ну, как ты к нему относишься? – уточнила Марфа.

– А как я должна к нему относиться? – спросила Магдалина, медленно поднимая на Марфу черный, глубокий и тяжелый теперь взгляд. Обычного человек такой взгляд наверняка бы смутил и заставил потупиться. Но Марфа обычной женщиной не была.

– Иуда красив, – не без вызова объявила Марфа.

– Ну и что из этого? – спросила Магдалина.

– Он красивее всех других первых учеников. Мне кажется, он даже красивее Иисуса.

На короткое время между двумя парами женских глаз возник как бы поединок: зеленые глаза угрожающе сверкали и напористо светились, а черный взгляд сначала словно отступил и поддался, а потом окружил взгляд зеленый, стал отбирать у него лучики и гасить блестки, опустошая его и точно засасывая. И когда ничего уже от вызова и насмешки в глазах Марфы не осталось, Магдалина ответила уверенно и грустно:

– Красивее Него никого нет, не было и быть не может! Смазливее – пожалуй.

Опустошенный свой взгляд Марфа отвела в сторону и обиженно заявила:

– Иуда к тебе неравнодушен. Мне кажется, он тебя любит.

– Иуда не может меня любить, – печально усмехнулась Магдалина.

– Это почему же? – оживилась Марфа, и тотчас на щеках ее запрыгали розоватые веснушки.

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 91
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Великий понедельник. Роман-искушение - Юрий Вяземский торрент бесплатно.
Комментарии