Крымский излом - Александр Михайловский

   - Откуда налет? - не понял я, - Вы же вроде...

   - Эх, Николай Герасимович, Николай Герасимович, - покачал головой контр-адмирал Ларионов, - вы забыли про немецкие авиабазы в Греции и на Крите. Они для нас недосягаемы по двум причинам. Во-первых, удар через территорию формально нейтральной Турции должен решаться совсем не на моем уровне. И во-вторых, зачем облегчать жизнь нашим заклятым друзьям англичанам? А вот Берлин вполне может выкрутить президенту Иненю руки, чтобы он разрешил пролет немецких самолетов над турецкой территорией. Так что налет маловероятен, но вполне возможен. Это же касается и Евпатории, два СКРа, плюс уже выгруженные там самоходные зенитки "Панцирь" быстро отобьют у асов люфтваффе желание летать. Один мой приятель-мусульманин говорил: - "На Аллаха надейся, а верблюда привязывай". Теперь понятно, Николай Герасимович? - я кивнул, и контр-адмирал продолжил, - кроме ударных кораблей в действующий отряд будут включены все четыре больших десантных корабля. Без техники, по поговорке - в тесноте, да не в обиде, каждый из них сможет поднять не менее двух тысяч штыков.

   Мой план такой. Насколько я знаю, сейчас в районе Феодосии находятся: линкор "Парижская Коммуна", крейсер "Красный Крым", эсминцы "Незаможник", "Железняков", "Шаумян". Корректировать огонь группировки можно будет с "Ушакова", там есть специальная радарная система управления артиллерийским огнем. От эсминцев, как от кораблей артиллерийской поддержки толку будет не особо много, зато для подавления береговой группировки немцев будут крайне полезны "чемоданы" с "Парижской коммуны"... Но это уже ваша епархия Николай Герасимович, это вам решать. Все что я хочу вам предложить, это артиллерийский удар перед рассветом, с высадкой десанта с первыми проблесками зари непосредственно на причалы в Ялте. Как только немцы втянутся в бой с десантом, вдоль берега от Фороса и Алушты ударят сухопутные части. Как вам мой план, товарищи?

   Я не знал что сказать, конечно, жаль, что боекомплект кораблей потомков нельзя пополнить с наших складов, но, в конце концов, у нас тоже силы не маленькие, если к соединению "А" которое сейчас находится на траверзе Феодосии, добавить корабли находящиеся в Севастополе, то немцам будет несладко. Переподчинить себе соединение "А" я смогу и отсюда, как нарком военно-морского флота, за всем прочим надо идти в Севастополь и разбираться с Октябрьским. Я посмотрел на Ларионова и кивнул, - Примем это, как возможный вариант, Виктор Сергеевич. - мы посмотрели на Берию, он тоже кивнул, - Теперь в Севастополь?

   - В Севастополь! - контр-адмирал Ларионов вызвал по телефону своего начальника штаба и отдал ему соответствующие указания. Некоторое время спустя вибрации корпуса корабля стала сильнее - мы набирали ход.

7 января 1942 года. 20:05. Симферополь. пос. Сарабуз. КП ОТМБ-1 ОСНАЗ РГК . Старший лейтенант СПН ГРУ Бесоев Николай Арсеньевич.

   Напротив меня сидит майор Санаев, глаза усталые, настроение - как в понедельник, - Товарищ старший лейтенант! - майор задумчиво перебирает бумаги, потом поднимает голову и смотрит мне в глаза, - Перед вашей группой поставлена ответственная задача, Вы должны немедленно выехать в Севастополь и оказать содействие в задержании бывшего командующего Черноморским флотом гражданина Октябрьского Филиппа Сергевича, 1899 года рождения, уроженца деревни Лукшино Старицкого уезда Тверской губернии.

   Содействие в смещении с поста и аресте бывшего командующего ЧФ будете оказывать лично Наркому Внутренних Дел, Лаврентию Павловичу Берия, и Наркому Военно-Морского Флота, Николаю Герасимовичу Кузнецову. Для чего не позднее двадцати двух ноль-ноль вы вместе с группой должны прибыть на аэродром Херсонес. С задержанным обращаться вежливо, излишней грубости не допускать, физическое воздействие - по необходимости. - Вам все понятно?

   Козыряю, - Так точно, товарищ майор, все! - я тоже, считайте, не спал трое суток и у меня тоже гудит голова, но очевидно - это еще не финиш. Вопрос, за что арестовывают Октябрьского, я задавать не стал. Это было известно всей бригаде. Та поза лежачего камня, которую он принял, наверняка, наконец-то вывела Иосифа Виссарионовича из равновесия. Первая молния ударила в командующего Крымским фронтом генерала Козлова... Да это я со своими парнями сопровождал тогда генерал-лейтенанта Василевского в Феодосию, в штаб Крымского Фронта. И стрелял начальник охраны Козлова не в кого-то из нас, а именно в генерал-лейтенанта Василевского, сей факт, надеюсь, еще станет предметом тщательного изучения следствием.

   И вот очередь дошла и до Октябрьского. Ведь в нашей истории, несмотря на все художества, к примеру, при эвакуации Севастополя, его так и не репрессировали. А зря! Хорошие репрессии тут совершенно не повредят. - А то распустились, понимаешь!

   А майор-то смотрит на меня внимательно, не отпускает. - Время же идет! Потом он все-таки решается заговорить, - Товарищ старший лейтенант, у меня к вам личный вопрос. Я понимаю, что мы никак не могли встречаться раньше, но у меня постоянно такое ощущение, что я вас где-то видел...

   Я вздыхаю, - В зеркале вы меня видели, товарищ майор, ну или почти меня. Особенно когда были моложе, примерно лет десять назад. - майор уставился на меня непонимающим взглядом, - Ведь вы же Санаев Иса Георгиевич, тысяча девятьсот пятого года рождения? - майор машинально кивнул, - Ваша младшая сестренка Нина, двадцать четвертого года рождения, приходилась матерью, моей матери, а вы мне, Иса Георгиевич, соответственно, двоюродный дед. - с остолбенелого майора можно было с натуры писать картину про солевой столп. Было так тихо, что казалось было слышно, как в майорской голове ворочаются шестеренки. Я лично его не знал, да и не мог знать, его, полковника госбезопасности, расстреляли вслед за Берией в пятьдесят третьем. Но у бабушки Нино был альбом с фотографиями времен ее молодости... Я узнал своего двоюродного деда сразу, как только увидел его вместе с генерал-лейтенантом Василевским на КП бригады. Тогда он не увидел нашего сходства, лицо у меня было перемазано устрашающим гримом, а руки были по локоть в крови. Пришлось подручными средствами экстренно потрошить одного пленного немецкого офицера-цивилизатора. Вы слышали, когда-нибудь, как визжит свинья когда ее режут? Тот вопил ничуть не тише, а в конце допроса просто взял и издох. Но мы уже получили все нужные нам ответы, что и позволило развить успех в ночь с пятого на шестое.

   Что-то я отвлекся, дедушка-то, кажется, хоть еще и держится за голову обеими руками, но уже начал постепенно приходить в себя. Эх, дед, дед, а еще кровавая гебня!

   Кашлянув, майор поднял на меня глаза, - А ведь точно, стервец, похож! А я-то голову ломал! А Бесоевы - это какие будут, Владикавказские или...

   - Бесланские! - вздохнул я и постучал пальцем по циферблату часов, - Время, товарищ майор.

   - Ах, да, - встрепенулся тот, и, вскочив, начал быстро одеваться, - Поеду с вами, а то неровен час... - чего неровен час он не уточнил, а вместо этого спросил, - Ну и как там?

   - Плохо там, товарищ майор, - ответил я, - Опять была война, опять горе, опять кровь. Не надо об этом, тут этого своего хватает.

   - Да, хватает! - майор одел полушубок, - Но, все таки, так вот какие у нас внуки, холодные и безжалостные! - Манштейна брал?

   Я мотнул головой, - Нет, товарищ майор, в это время я со своей группой, брал Евпаторийское гестапо. Поверьте, после этого любой Манштейн - это такая преснятина.

   - Оба-це! - майор остолбенел, - Так Евпаторийское гестапо это твоя работа?! - Не знал?! - Вы что, в самом деле там всех в ножи взяли?

   - В ножи, не в ножи - не в этом суть. Есть такие девайсы для бесшумной стрельбы...

   - Что, что? - не понял майор, - какие такие девайсы?

   - Ну, устройства - по-аглицки! - я показал ему глазами на часы, - Товарищ майор, времени же совершенно нет!

   - Ах, да! - он затянул ремень, снял с крюка трофейный "МП" и мы вышли в коридор. Это была та самая школа, в которой еще двое суток назад размещался штаб Манштейна. Мои парни квартировали в самом конце коридора, в угловом классе. После давешней шутки с подрывом подстанции, резервные генераторы едва справлялись с освещением, вольфрамовые волоски в лампочках едва рдели. Так, в багровой полутьме, почти на ощупь, мы дошли до нужной двери. Я распахнул ее и рявкнул внутрь, - Парни подъем, выходи строиться, есть работа срочная и вполне не пыльная. - Ну, а дальше было как всегда. У нас же не пехота какая, парни понимают что ради забавы после трех суток боев я их от отдыха отрывать не буду. Вышли и построились, как миленькие.

   Пока они с привычными матюками обмундировывались и экипировывались, я связался с дежурным по бригаде и договорился взять для выполнения задания особой важности два "Тигра" и один тентованный КАМАЗ. Во-первых, понадобится возить товарищей Берию и Кузнецова. Во-вторых, арестованного, в-третьих, для целого взвода моих головорезов в полной экипировке КАМАЗ - это самое то.