Крымский излом - Александр Михайловский

   Наш нарком оторвал свой взгляд от карты и кивнул, - Да, товарищ Берия, верно. Это один из самых лучших кораблей Черноморского флота. Я надеюсь, что мы не дадим погибнуть ему так нелепо, как в тот раз.

   - Товарищ Кузнецов... - укоризненно покачал головой Берия, - вот ви сами и нарушаете. А ведь товарищ Сталин вас предупреждал...

   У меня возникло ощущение, что совсем недавно произошло какое-то событие, которое в корне изменило мир, который уже не будет прежним. И разгром 11-й армии это какой-то побочный эффект этого явления. Вот Кузнецов с Берией в обнимку ходит. Арестован Козлов, который при высадке десанта угробил народа и техники больше, чем в боях, арестован "идейный" Октябрьский, потому, что его пассивность была просто неприличной на фоне чужих успехов. Да еще в наши палестины пожаловали одновременно, зам начальника генштаба и два наркома. Делайте выводы, товарищи, делайте выводы.

7 января 1942 года, 23:15. ТАКР "Адмирал Кузнецов".

   Старший лейтенант Покрышкин А.И. (Глава из книги "Небо войны" А.И. 1985 год)

   - Товарищи, неужели так бывает? - я стою растерянный и смущенный на палубе тяжелого авианесущего крейсера и не могу разобраться в себе. Хорошо это, что к нам на помощь пришли наши потомки из далекого будущего, или плохо? С одной стороны, сколько же жизней наших товарищей они уже сохранили, и это за какие-то три дня. А сколько сохранят еще? Нет, товарищи, тут, пожалуй, счет пойдет на миллионы. С другой стороны, а как же мы сами, в их-то истории мы победили, и без помощи из будущего? Но, наверное, мы там недостаточно победили, со слишком большими потерями. Кажется, это называется пиррова победа. И вот кто-то решил подправить ситуацию, сделать потери меньше, а результаты победы больше. Чтоб война закончилась, к примеру, не в Берлине, а в Париже. Не в сорок пятом, а сорок третьем. И народу чтоб погибло вдвое меньше. А кто же такой этот кто-то, так недолго и до бога договориться. И вообще, мысли путаются, лучше не задумываться о причинах, а принять все как оно есть. Я уже один раз был великим летчиком, трижды Героем Советского Союза и Маршалом Авиации, хи-хи, как Геринг.

   А начиналось все вот так: Когда мы вошли в аэродромную столовую, меня приветствовали возгласом: "Ахтунг! Покрышкин ист ин дер люфт!" - "Внимание! В небе Покрышкин!". Ну, я сначала не понял о чем речь, потом мне пояснили, оказываются, так орут гитлеровские авианаводчики, когда я вылетаю на задание.

   Еще чуть позже ребята сознались, что такую славу среди фрицев я должен обрести только через полтора года, когда буду драться с фрицами над Кубанью на американском истребителе Р-39 "Аэрокобра", у которого огневой мощи, как у дурака махорки. Да, приятно узнавать о себе такое, но еще приятней это оттого, что значит - не зря я веду свой дневник, записывая в него все свои находки и идеи, не зря стараюсь придумать что-то новое, ведь недаром сказал один великий полководец: - Удивить, значит победить.

   Но, сперва, был сытный ужин, правда - без ста грамм... Я спросил - почему? Майор Скоробогатов сощурил так левый глаз, и с легкой усмешкой сказал, - А я знаю научный способ продления жизни летчика - не пить! Особенно для летчиков на таких машинах как у нас. Зевнул малехо у земли, и все - Митькой звали.

   И тут я вспомнил, что собственно за всей суетой не спросил названия их машин, и кроме того почему нельзя пить за ужином, ведь ночь впереди, до утра все выветрится. Майор опять сощурился, ну чисто наш комполка, Виктор Петрович, когда на вопрос не хочется отвечать, но надо, - Знаешь что, Александр Иванович, раз уж ты здесь, значит и подписку ОГВ, как я понимаю, ты давал?

   Я не понял, при чем здесь подписка ОГВ, и те два моих вопроса про название самолета, и о ста граммах, но все равно, согласно кивнул.

   Майор хмыкнул, пододвинул поближе пепельницу, и достал пачку американских сигарет. Ну, понятно, у осназа снабжение по первому разряду, им махру на курево не выдают. Но сказать честно, свой паек они вполне окупают. В Крыму с их появлением, ситуация с головы встала на ноги, и бегом побежала в нужном направлении.

   Но и мы не лыком шиты, поэтому предложенную сигарету я взял, как должное. Прикурил от электрической зажигалки, затянулся, прищурился на помаргивающую лампочку, ничего себе табачок, нормальный. Потом одернул себя, ведь передо мной не какая крыса тыловая, сидит, а летчик-истребитель, осназовец. Вот уж не знал, что есть авиационный осназ, но почему бы и нет. Например, для испытания новейшей секретной техники в боевых условиях, как раз то, что мы имеем сейчас. Тем более что и по званию он меня старше, совсем как наш командир полка, да и по возрасту тоже.

   Подумав об этом, я как-то подтянулся, и посмотрел на майора, Тот одобрительно кивнул, и вдруг мне его лицо показалось полным такого всезнания, такой вселенской грусти, что стало даже немного страшно, - Саш, - начал он свой разговор, - можно мне тебя так называть? Ведь мы все-таки, что говорится, вне строя, и вещи тебе я сейчас буду объяснять не совсем обычные. - я кивнул, - Тогда я, Виктор, или Виктор Сергеевич, как хочешь.

   - Командир полка у нас, Иванов Виктор Петрович, - не знаю почему, сказал я, - тоже майор.

   Тут майор Скоробогатов сказал Странную Фразу - Хороший командир и человек тоже, читал про него. Жаль... Хотя еще ничего не предрешено, жизнь еще всяко может повернуться, - заметив мое непонимающее и растерянное выражение лица, майор прищурился, будто прицеливаясь, - Ты, Сань погоди буянить, до конца выслушай... Ты думаешь, мой самолет новый, да, новейший можно сказать? - я заворожено кивнул, - Ты даже не представляешь насколько он новейший, - майор последний раз глубоко затянулся и загасил окурок в пепельнице, - Как ты думаешь, в каком году он принят на вооружение, а какого года та машина, на которой летаю лично я? Не гадай, не надо, все равно не догадаешься, - майор Скоробогатов вздохнул, - Машина марки МиГ-29, постановка на боевое дежурство первого авиаполка это восемьдесят пятый год, тысяча девятьсот, разумеется. Данная конкретная машина, на которой летаю я, выпущена в две тысячи двенадцатом году, и является совсем новой, сюда прямо с госиспытаний.

   Ну, товарищи, тут он меня убил и закопал. - Насмерть! Я сидел как громом стукнутый. Попадалась мне как то книжка английского сочинителя Уэллса еще дореволюционного издания, "Машина времени" называется, но не впечатлила она меня, нет. И тут тебе в лицо говорят, - Я человек из будущего, верь мне! - А почему собственно ему не верить? - Не знаю?!

   А майор, как будто прочел мои мысли, - Не веришь, машину мою видел и не веришь? Ну-Ну! - он вытащил из кармана маленькую коробочку, которая на поверку оказалась рацией, выдернул антенну, щелкнул на передней панели каким-то рычажком, лицо его озарилось хитрой улыбкой, - Алло, товарищ полковник, доброй ночи. Тут у меня гость, известный вам Александр Иванович Покрышкин. Да-да, он самый. Аэродром их полка тут рядом в Ростове. Нет, не стоит благодарностей, это товарищ Берия подарок сделал, от широкой кавказской души, с собой прихватил товарища Покрышкина. Так вот этот самый будущий Трижды Герой и маршал авиации не верит в наше происхождение из будущего, думает, что я ему тут сказки рассказываю! Зачем?! - Так вы же, товарищ полковник, говорили про резервных летчиков из местных, так с кого же начинать, как не с него? - Ага, понятно? - Да, ждем! - затолкав антенну внутрь, майор убрал рацию в карман.

   Знаете, именно в этот момент в меня проникла первая мысль, что майор надо мной не шутит. Рация такого размера, с таким качеством связи... Не знаю, но слова майора уже не выглядели такой уж фантастикой. А потом прилетело это, странный аппарат, трепещущий двумя винтами над кабиной, способный сесть где угодно, и взлететь оттуда с четырьмя тоннами груза...

   Майор Скоробогатов сказал, что командование авиагруппы приглашает меня посетить тяжелый авианесущий крейсер "Адмирал Кузнецов". И тут, уже у борта этого вертолета, я вспомнил, что майор так и не ответил на мой второй вопрос, про сто грамм... В ответ майор Скоробогатов широко улыбнулся, - Ночь для нас это самое рабочее время, ибо со своими навигационно-разведывательными приборами, мы - ужас летящий на крыльях ночи, пусть крепче спят фашисты, а некоторые из них не проснутся никогда.

   И вот я стою на палубе самого настоящего авианосца и понимаю, - Не врал товарищ Скоробогатов, ох не врал. - Не врал, хотя бы потому, что на мне уже одета полная экипировка пилота XXI века, полный компенсационный костюм, шлем, кислородная маска. Оказывается, без этой экипировки перегрузки способны сделать меня инвалидом после первого же вылета. Мой командир, капитан Гуссейн Магомедов, внук известного в те времена летчика-испытателя Магомеда Толбоева. Сам я полечу во второй кабине Миг-29 КУБ простым пассажиром. Моя задача - примерить эти скорости и перегрузки к себе, и если что, на обратном пути, товарищ капитан даст мне попробовать, почувствовать машину в горизонтальном полете. Маленькими шажками, и к великой цели. Но все равно, я счастлив и горд, потому, что уверен - у меня все получится! Я одолею сверхзвук, и сумею выполнить пока невероятные для меня фигуры высшего пилотажа "Колокол" и "Кобру Пугачева". Говорят, их и тогда можно было сделать только на этом уникальном самолете, созданным гением советских конструкторов и инженеров.