Шестиклассники - Юрий Сальников

— Мистер в раздумье? — подмигнул Барин, под­ходя ближе, и протянул руку, ощерив жёлтые зубы. — Привет птенцу! Не надоели ещё школьные проработ­ки?— Он опять подмигнул. — Имеем данные, что вчера вас, мистер, продраили?

— Откуда узнали?

— Это неважно! Угощайся!

Барин вытащил из кармана портсигар и, рас­крыв, протянул Лёне. Но Лёня отказался. А Лядов тоже достал портсигар и с небрежным видом ухва­тил двумя средними пальцами папиросу. Он по-прежнему старался ни в чём не отставать от Барина: так же прищуривал глаз, прикуривая; кривил губы, выпуская дым, и похлопывал Лёню пе плечу, называя «мистером».

— Ничего, мистер, терпи, терпи…

Они бродили по улице, как обычно, без дела, гла­зея по сторонам и болтая о разном. Но чем дальше двигался Лёня рядом с Барином и Андрюшкой, чем больше слушал, как перебрасываются они корот­кими фразочками («караси уплыли», «цапля клюну­ла»), тем сильнее чувствовал себя лишним и ненуж­ным в их компании, и не прельщали уже ни испы­танные развлечения, ни бесплатные сладости, а блуждание по улицам становилось тягостным. Оно не успокаивало и не отвлекало от собственных мыс­лей, а, наоборот, вызывало смутную тревогу, словно поступал Лёня как-то совсем не так, как надо, хотя он и сам не знал, как именно надо ему сейчас по­ступать.

Барин вдруг сказал:

— Стойте, мистеры!

И поспешил навстречу парню в зелёной шляпе, с которым уже разговаривал однажды у кинотеат­ра и который теперь вывернулся откуда-то из аллеи сквера.

— Андрюшка, — произнес Лёня тихо, не спуская глаз с парня в зелёной шляпе и с Барина, начавших о чём-то беседовать в стороне. — Пойдём скорее от­сюда! Голубей у тебя погоняем… Или ещё что…. Ну его к черту, этого Барина!

Лядов не ответил.

— Слышишь, Андрюшка… Не нравится мне он…— Лёня повернул голову и увидел, что Лядов, плотно сжав зубы, смотрит вдаль тяжёлым, угрю­мым взглядом.

— Прошу прощения, мистеры!

Барин появился рядом, повеселевший и ещё бо­лее развязный.

— Скучаете? А повеселиться не хотите? Хотите, фокус вам покажу? Ну-ка, живо за мной!

Он свернул на пустынную боковую аллейку в сквере и, оглядевшись по сторонам так, будто фокус, который он собирался показывать, был неве­роятным секретом, скомандовал Лядову:

— Выкладывай свою посудину!

Андрюшка вытащил из кармана свой портсигар и положил его на ладонь.

— Так, — кивнул Барин. — Хорошая штучка! Ну ладно, спрячь.

Лядов спрятал, с недоумением ожидая, что после­дует дальше.

— А у меня зато папаха вон какая! — восклик­нул Барин. — Видал?

Он встал рядом с Андрюшкой и, вертя перед ним фуражкой, начал нахваливать её, приваливаясь к Андрюшке плечом, притираясь почти вплотную. Потом, как-то странно изогнувшись, отошёл в сторо­ну и потребовал, надевая фуражку:

— Дай-кось закурить!

Андрюшка сказал:

— У тебя же есть!

Он машинально опустил руку в карман, и Лёня увидел на его лице полную растерянность. Барин, довольный произведённым эффектом, громко захо­хотал: в руке у него блестел лядовский портсигар.

— Ловко? Вот тебе и фокус! Попробуй-ка сам! Он сунул портсигар в карман и, заложив руки за спину, степенно зашагал по аллее, словно прогу­ливаясь, а Лядов на ходу попытался залезть в его карман. Но Барин тут же схватил Андрюшку за руку.

— Шалишь! Плохо сработал! Давай-ка теперь ты, — повернулся Барин к Лёне. — Авось тебе боль­ше повезёт!

Не двигаясь с места, Лёня молча смотрел в наг­лое лицо Барина. Так вот какие у него фокусы! Вы­годная работёнка… Поездка в Ташкент с премиаль­ными… Чемодан-посудина! Караси, Цапля, Га­лушки!

Лёня на одну секунду представил, как лезет Ба­рин в чужой карман, противно изворачиваясь, па­костливо шныряя вокруг глазами, и от омерзения даже передёрнулся.

— Иди ты со своим фокусом, знаешь куда?

— А дай-ка я снова, — вызвался Лядов. К великому удивлению Лёни, он опять начал пристраиваться сбоку от Барина, прицеливаясь к его карману рукой и взглядом.

Тогда Лёня повернулся и пошёл прочь.

— Стой! — раздался свирепый окрик. — Куда? — Барин подскочил, загородив Лёне дорогу.

— Пусти!

— Нет, постой! — медленно процедил Барин, при­щуриваясь, и схватил Лёню за курточку. — Сладости на мои гроши лизал?

— Верну я тебе твои гроши!

— Щедрый! Мне, может, не гроши нужны от те­бя! Своих хватит! Мне от тебя другое требуется! По­нял? Услуга за услугу! — Барин отпустил Лёню и, подбросив портсигар, ловко поймал. — Дельце одно деликатное имеется…

— Знать больше не хочу никаких твоих дел! — твёрдо отрезал Лёня и опять рванулся. — Пусти!

— Полегче, полегче! — Барин надвинулся грудью.

— Пусти, говорят.

— Молчи, птенец! — Барин замахнулся.

— А ну, ударь!

Глаза в глаза, не скрывая ненависти, застыли они друг перед другом. Все прежние драки Галчонка с ребятами не шли ни в какое сравнение с этим назревающим поединком, потому что Барин был сильнее в два раза, а милости от него ждать не приходилось!

Должно быть, и Лядов понял это, потому что крикнул:

— Да оставь ты его, птенца желторотого! — И засмеялся неестественным смехом.

Барин скосил глаза.

— Ладно! Говори ему спасибо, — кивнул он в сто­рону Андрюшки, опуская руку, и пригрозил. — Всё равно от нас не уйдёшь!

Нахлобучивая фуражку козырьком на самые бро­ви, он подвинулся к Андрюшке. Лядов молча скалил зубы. Лёня понял, что звать его с собой бесполезно, повернулся и пошёл из сквера один, не огляды­ваясь.

Большой шумный го­род жил своей обычной неугомонной жизнью.

Нескончаемые потоки пешеходов заливали па­нель. Одна за другой с шуршанием неслись авто­машины. Низко гудя, со­лидно проплывали крас­но-жёлтые, неповоротли­вые, как бегемоты, авто­бусы. Все куда-то хло­потливо спешили.

А Лёня брёл медлен­но, испытывая слабость в теле.

На площади гулко звучало радио.

Монтажники – троллей­бусники подвешивали и натягивали на столбы зо­лотистый трос. К празд­нику сорокалетия Октября по городу должен впер­вые пойти троллейбус.

А какой огромный у них Оперный театр, над ку­полом которого всегда полощется красный флаг! Ночью его подсвечивают прожекторами, и флаг по­лыхает над городом, как гигантское, неугасимое пламя…

…Подходить к домику Кнопки было невыносимо трудно. Казалось, ноги тянули назад, и калитка не хотела открываться, и рука едва поднялась для сту­ка в дверь.

Но выглянула оживлённая Надюшка, спросила: «Олега? Сейчас?» Появился, как всегда, будто не­много ошарашенный ударом по макушке Олег, по­звал за собой в дом, и у Лёни исчезла неловкость.

Он остановился в сенях перед входом в мастерскую Бориса Леонтьевича и сказал прямо:

— Рейки наши, – вчерашние… Ну, нету их у меня. Так получилось, Не виноват я, понимаешь, только нужны ведь они отряду… Давай снова сделаем…

Олег выслушал, не прерывая, хмурясь, потом молча посмотрел на Леню и только заметил:

— С колечками не успеть.

— Без колечек хоть!

— Ладно…

Он ушёл в дом, и через дверь, обитую истёртой кошмой, местами висящей клочками, до Лёни до­неслось, как Олег договаривался с кем-то о мастер­ской. Ему отвечал женский голос, должно быть мамин.

Лёня старался угадать, чем кончатся Кнопкины переговоры, а перед глазами всё ещё стояла зарос­шая кустарником аллея, в которой, быть может, до сих пор забавляются Барин с Андрюшкой Ля­довым.

Эх, Андрюшка, Андрюшка, неужели прельстил тебя своими фокусами этот подлый карманник?

Глава 35

ПОДГОТОВКА В РАЗГАРЕ

Аня с нетерпением поглядывала на часы: стрелки приближались к десяти. Скоро должен явиться Гал­кин.

Сегодня он придёт заниматься шестой раз. В пер­вый день он обманул: условились, а его не было. Аня до сих пор не может понять, что ему тогда помешало. Он объяснил, что никак не мог из-за ре­ек. Возжов тоже горячо подтвердил: Галкин не виноват.

Аня махнула на них рукой.

— Ладно, но больше не пропускать!

Она решила быть строгой и неподкупной, раз уж обязали её развивать в Галкине настой­чивость.

Надо сказать, что он и сам относился к этому серьёзно.

Прежде всего не хватается сразу за разные де­ла. Со сборов и собраний не убегает, сидит даже тогда, когда ему совершенно не обязательно, но ес­ли хотят что-нибудь поручить, отказывается.

— Да ты что? — возмутилась однажды Гусева,— Принимать участия не хочешь?

— Хочу, — ответил Галкин. — Но у меня есть де­ло — на звёзды лететь. А за пятое-десятое сами ру­гали.

— Правильно, — поддержал Зайцев. — Пусть од­но дело как следует до конца сделает.

— Правильно! — подтвердил и дедушка, когда Аня рассказала ему об этом.

Дедушке Галкин понравился с первого раза. Они долго разговаривали о спутнике, о звёздах, и дедуш­ка пообещал Лёне достать специальную книжку. К следующему занятию он действительно принёс из районной библиотеки толстую книгу под названием «Мечте навстречу».