Сон о принце - Эсфирь Серебрянская

разлепление век картину мира не изменило. Было темно. Очень темно. И неудобно. И схлопотать новый удар по голове не хотелось. И полежать-прийти в себя хотелось тоже. А может быть и доспать… Хотя последнее лучше делать в более комфортных условиях, поскольку лежать оказалось неудобно, холодно и как-то вонюче, что ли… Наверно от ведра с мусором тянет. Да и пол на ощупь похож на кухонный.

Вспомнились Валеркины проводы… Стало стыдно. Даже очень. Все же одно дело помянуть, а другое дело напиться в дымину, да уснуть на полу, засунув голову непонятно куда. Под стул, наверное.

Осторожно выбравшись на свободное пространство, я приняла сидячее положение. Все же спать лучше в кровати. Надо просто чуток напрячься и заставить себя пойти лечь в кровать. Прекрасный план. Принимаем безоговорочно и сразу запускаем его в производство. Я даже глаза снова разлепила, на ноги поднимаясь. Вот только конструкция, за которую ухватилась рука, совсем не напоминала ни мой кухонный стол, ни буфет, ни уж тем более холодильник. И еще почему-то пропало кухонное окно. Немного исследований мозгокопательства и…

– Это что, типа сон в развалинах продолжается? – громко спросила я, – Не хочу! Совершенно не хочу! Хочу просыпаться и помнить, как заснула! Причем сразу! Без долгих воспоминаний!

Ответом была тишина.

Я обиделась, уселась в кресло и отключилась.

***

Пробуждение можно было смело озаглавить как «Мечты сбываются», поскольку, еще не открыв глаза, я могла очень четко представить, где проснусь и что увижу. Не могу сказать, что знание принесло хоть какую-то радость. Скорей огорчение. Уж очень сильно хотелось увидеть родную спальню. Пол кухни тоже бы подошел. Но не срослось.

Душа требовала посокрушаться по данному поводу или даже выплакаться, но меня отвлекло хриплое кряканье. Такой громкий неожиданно близкий звук.

Остатки сна слетели в момент. Крик был похож на птичий и вроде как страха не вызывал, но все же разумная осторожность заставила подхватить увесистый камень с пола. Она же потребовала двигаться плавно, без резких рывков. Пташки все же бывают ну очень разные. Так что камень «на взвод» и внимательно осмотреться.

Легкий шорох наверху. Ну, конечно! Я ж сама смастерила такой прекрасный насест. Где ж искать пернатого как не на нем. Но я опоздала. Хлопок крыльев, и большая тень спланировала к медвежьей туше. Выглянув из-за кресельной башни, я постаралась разглядеть гостя. Только тут в дело вмешался мой желудок, громогласно заявив, что хочет не есть, а жрать. Пернатый покосился в мою сторону, однако сразу же вернулся к рассматриванию своего «деликатеса», не понимая, что его тоже разглядывают с весьма гастрономическим интересом. Я, конечно, ни разу не охотница, да и о резке домашней птицы имею весьма теоретическое представление, но голод, знаете ли, не тетка.

Тем более навестившая меня птаха оказалась хоть размером и поменьше курицы, да все ж побольше вороны, что давало надежду почувствовать на зубах не только кости, но и мясцо. С другой стороны, падальщик – далеко не лучшее амплуа для будущей еды. Это как охотиться на городских голубей, которые питаются разной гадостью, не брезгуя помойками. К тому же у меня ни спички, ни зажигалки. Вот они последствия здорового образа жизни, без курения.

Камень в несостоявшуюся добычу я все же бросила. Старалась не попасть, а просто шугнуть ее отсюда. Типа предупредительный выстрел в воздух, мол, вали по добру по здорову. Наглая птичка пролетевшему в метре от нее предупреждению не вняла и даже постаралась приступить к своей трапезе. Прицельно брошенная горсть мелких камешков резко поменяла ее мнение. А повторные залпы убедили падальщика насовсем покинуть помещение.

***

Завтрак из соленых хрустящих шариков и минералки вознес чувство голода на неизведанную мной ранее высоту. Зубы требовали вонзиться во что-то необращающееся в прах после первого же укуса. Во что-то, что нужно жевать. Желательно тщательно. И чтоб оно потом приятной тяжестью осело в животе. Короче говоря, пернатому сильно повезло, что он попался мне на глаза до завтрака, а не после.

Вариант насыщения лежалой медвежатиной не рассматривался. Зато резко подхлестнулось желание выбраться на поверхность. Туда, где шансы раздобыть мясосодержащий обед казались более высокими.

Критически осмотрев результат вчерашнего башнестроительства, я решила слегка поменять тактику. Оказывается, вилка-нож просто замечательно взрезает обивку кресел, открывая взгляду мир стальных пружинок. Извлечение же этих чудес научно-технического прогресса уменьшало вес мебели чуть ли ни в три раза. В результате мне удалось нарастить аж два этажа. И это не считая двух вспомогательных башен. Вершина же архитектурного шедевра украсилась сервировочным столиком. Возможно, «украсилась» не совсем удачное слово, так как прежде чем тащить его на верхотуру, я обработала все стеклянные поверхности ножкой от стола, чтоб даже намека на осколки не осталось. Стало и легче, и безопаснее. Чуток, правда, пришлось повозиться, чтоб данный предмет мебели не соскользнул со своего постамента. На домоводстве такому не учили, но пригодились воспоминания, как Вик на пару с братом обустраивали квартиру для бабушки.

Потом начался этап проверки на прочность. Нужно было прикинуть, как залезть наверх, посмотреть, куда ногу сподручней поставить, за что держаться… Еще корень под руку так удачно подвернулся. И как-то само собой я оказалась на самом верху.

До желанной поверхности оставалась метра полтора. Может даже меньше. Висящие перед лицом корни предлагали вполне очевидный способ преодоления оставшегося пути.

Я задрала голову, увидела клочок неба с двумя маленькими облачками, темную листву, слегка волнующуюся под порывами легкого ветерка, и поняла: хочу в туалет. Причем побыстрей. Вот только куда? Как птичка, сидя на жердочке, извините, не приучена. Да и не безопасно как-то. Рвануть вверх с большой вероятностью оказаться висящей на корнях в мокрых штанах? Опять-таки, извините, не хочется. Остается только вниз.

Я глянула на пол и вздрогнула. «Высоко сижу, далеко смотрю» – оказалось явно не моей мечтою. Столик под ногами, легонько скрипнув, совсем не легонько пошатнулся. Я изо всех сил вцепилась в висящие корни, со страху едва не выполнив все желания своего организма. Никогда, совсем никогда не буду больше смеяться над «глупенькими» котятами, которые забравшись на дерево, боятся слезать вниз, оглашая двор жалобными мяуканьями.

Мне сейчас самой впору мяукать, очень-очень жалобно. Потому как выросла я по более котенка, а вот мозгов, судя по всему, до сих пор как у Кэрроловской Алисы: совершенно не задумываюсь о том, как вылезу, прежде чем забираться куда-то. Только она спала, а я, похоже, нет. И к ней вроде бы все время кто-то приходил. Ко мне же в лучшем случае никто не заявится. В