Глубокие воды - Патриция Хайсмит

в нетрезвом виде. Вик почтительно выслушал его, ожидая, что их скоро отпустят с миром. Но тут встряла Мелинда:

– Я никогда не водила машину в пьяном виде и заявляю, что и сейчас не пьяна!

Ее убежденность в своей невиновности произвела некоторое впечатление на капитана, как и, конечно же, присутствие Виктора ван Аллена, уважаемого жителя Литтл-Уэсли и учредителя издательства «Гринспер Пресс». Во всяком случае так решил Вик, поскольку капитан, человек средних лет, выглядел достаточно интеллигентным и наверняка слышал и о «Гринспер Пресс», и о ван Алленах. Мелинда отделалась штрафом в пятнадцать долларов, который Вик тут же и заплатил. Мелинда помчалась дальше – в Уэсли, к Уилсонам.

– Расскажи мне: что замышляет Дон Уилсон? – тем же вечером спросил ее Вик.

– В каком смысле замышляет?

– Что вы там вдвоем замышляете? Вы постоянно совещаетесь.

– Он мне нравится. У нас хватает тем для разговоров. У него много интересных гипотез.

– Надо же. Никогда не думал, что тебя интересуют гипотезы.

– А это не просто гипотезы, – сказала Мелинда.

– Что именно?

Она не удостоила его ответом, опустилась на колени и стала наводить порядок на нижней полке шкафа, вытаскивая оттуда туфли, забытые чулки, распорки для обуви, пыльную тряпичную куклу Трикси.

– По-моему, нам надо завести собаку, – неожиданно сказал Вик. – Трикс понравится. Хватит откладывать.

– Только собаки в доме не хватало, – откликнулась Мелинда.

– Я поговорю с Трикси и спрошу, какую она хочет.

Мелинда была против собаки, а Вик – за. Они часто спорили об этом, и Вик всегда уступал жене. Сейчас ему было все равно, станет она возражать или нет.

– Как поживает Джун Уилсон? – спросил Вик.

– Нормально. А что?

– Она мне нравится. Такая милая, непосредственная. Как ее угораздило выйти за него замуж?

– Ужасно нудная особа. Может, он просто не разглядел, на ком женится.

– Она специально приходила месяца два назад, заверяла меня, что ее муж не прав. Помнится, очень тактично. Сказала, что не думает так, как ее муж, и хочет, чтобы я знал это. Очень жаль, что Уилсон теперь подверг ее остракизму. Чем она занимается, когда вы с Доном разговариваете?

В этот вечер Мелинда не поддавалась на провокации.

Она сидела, сгорбившись, лихорадочно вытирала пыль с обуви и выстраивала туфли в ряд, хотя обычно не столь практичным образом давала выход накопившемуся раздражению. Вик хорошо представлял себе атмосферу в доме Уилсонов – единственном месте, где Мелинду принимали без ощутимого холодка. Впрочем, наверняка Мелинда теперь утомляет Уилсона, который видит в ней косвенную причину своего отъезда из Литтл-Уэсли и неприязни местных жителей, однако же чувствует, что обязан выказывать гостеприимство. Джун холодно здоровается с Мелиндой и оставляет ее с мужем, а Мелинда, презирая женское общество, не обращает на это внимания. Наверное, и Ральф бывает у Уилсонов. Возможно, Мелинда иногда заезжает к Ральфу, хотя говорит, что едет к Уилсонам. Если, конечно, у Ральфа хватает храбрости пускать ее к себе в дом. Вик невольно улыбнулся, глядя на длинную, сильную спину Мелинды, на ее хлопочущие руки и пытаясь вообразить, что происходит у Ральфа, когда они остаются наедине друг с другом. Скорее всего, Ральф так напуган, что боится к ней прикоснуться, а Мелинда его за это презирает, но ее тянет к нему, потому что Ральф входит в лигу по борьбе с Виком. Они перемывают ему косточки, повторяются, ноют, как две старушки.

Вик постучал в дверь Трикси.

– Мадемуазель? – позвал он.

– Да-да?

Он открыл дверь. Трикси, сидя на кровати, раскрашивала цветными карандашами картинки в книжке. Он улыбнулся ей. Она стала такой самостоятельной, независимой и довольной собой. Он гордился ею. Папина дочка.

– Трикс, хочешь, чтобы у нас была собака? – спросил он.

– Собака? Настоящая собака?

– Ну конечно не плюшевая.

– Вот здорово! – Она скользнула на край кровати, соскочила с нее и запрыгала, выкрикивая: – Собака, собака! Ура!

Она стала колотить его кулаками по животу.

Он подхватил ее под мышки и поднял:

– Какую ты хочешь?

– Большую.

– А какой породы?

– Колли.

– Гм. А может, что-нибудь поинтереснее?

– Немецкую овчарку!

Он быстрым движением опустил ее и поставил на пол.

– Они же чисто служебные. Может быть, боксера? Я на днях ехал по Ист-Лаймскому шоссе, заметил объявление про щенков боксера. Ты ведь хочешь щенка?

– Да. – Трикси продолжала подпрыгивать, согласная на что угодно.

– Давай съездим туда завтра, после обеда. В три часа я заберу тебя из школы. Договорились?

– Да! – отрывисто выпалила она, не прекращая прыгать. – А какой он, боксер?

– Ты что, не знаешь, как выглядит боксер?! Коричневый, с черной мордой, такого вот примерно роста. Тебе понравится.

– Здорово!

– Ну что, напрыгалась? А теперь пора спать. Давай раздевайся.

Он пошел к двери.

– Набери мне ванну!

– Ты же принимала ванну перед ужином.

– Еще хочу.

Он не стал возражать, прошел через коридор в ванную и пустил воду.

С недавних пор Трикси полюбила принимать ванну – из-за игрушечного водолаза, подарка Вика. Водолаз лежал на бортике ванны. Вик бросил водолаза в воду и сжал грушу, чтобы кукла размером дюймов десять, в шлеме и резиновом водолазном костюме, с гибкой трубкой на спине, осталась на плаву. Вик пару минут наблюдал, как водолаз, подскакивая, держится на поверхности, а когда воды набралось достаточно, отпустил грушу, и игрушка начала послушно погружаться, пуская над собой пузыри, пока утяжеленные ступни не оперлись о дно. Вик улыбнулся от удовольствия. Он еще раз сжал грушу, поднял водолаза наверх, а потом снова пустил на дно. Чудесная игрушка. Вик часто думал, что если бы его не привлекало так печатное дело, то он изобретал бы игрушки. Приятнее занятия он не мог себе представить.

Трикси вошла в ванную, сняла халатик в красно-белую полоску и доверчиво ступила в ванну, даже не попробовав, горячая ли вода.

– Мадемуазель, ванна в вашем распоряжении, – сказал он, уходя к двери.

– Пап, а когда Чарли утонул в бассейне, он тоже стоял на дне на ногах?

– Не знаю, солнышко, меня там не было.

– Да был ты там! – возразила она, укоризненно сведя светлые брови.

– Ну, под водой было не видно, – ответил Вик.

– Ты же толкнул его ногами вниз!

– Мм, я… Я его не трогал, – полушутя-полусерьезно сказал Вик.

– А вот и трогал! Джейни говорит, что трогал, и Эдди, и Дункан, и… и Грейси, и Пит, и все, кого я знаю!

– Да неужели? Господи, это ужасно!

Трикси захихикала:

– Ты шутишь!

– Нет, не шучу, – серьезно сказал Вик, хотя именно так с ней и шутил. – А откуда твои друзья все это знают?

– Они слышали.

– От кого?

– От… от родителей.

– Кто? Все?

– Да! – По взгляду Трикси было ясно, что она врет – редкий случай, – а к тому же сама не верит в то, что говорит, и сомневается, что отец ей поверит.

– Не верю, – улыбнулся Вик. – Кто-то один услышал, а вы потом подхватили.

«Не смейте этого делать», – хотел сказать он, однако знал, что Трикси не послушается; вдобавок не стоило показывать ей, что он предостерегает ее из страха.

– Все просят рассказать, как ты это сделал, –