Когда молчит совесть - Видади Бабанлы

- По делу? Вот и прекрасно, садись.

Но Зумруд упрямилась, точно капризный ребенок:

- Некогда мне сидеть! - И неожиданно официальным тоном спросила: Почему задержали квартплату? За два месяца не уплачено!

- Со вчерашнего дня собираюсь, все времени нет. Сегодня обязательно заплачу.

Зумруд обозлилась:

- Из-за таких должников, как вы, не можем выполнить квартальный план, нам достается! И работникам нашим вовремя не выдают зарплату.

- Хорошо, хорошо! Все поняла! Не порть себе кровь, лучше садись, я тебя таким пловом угощу...

- Не голодная, благодарствую.

- Знаю, что не голодная. Кто трудится, голодным не бывает. Хоть две-три ложки отведай... Вчерашний плов - что может быть вкуснее? Мархамат силой втащила Зумруд в прихожую и захлопнула дверь. - Признаться, я тоже еще не завтракала, аппетита нет. Поедим вместе, в компании-то веселее!

Заглянув в кухню и увидев груду немытой посуды, Зумруд нахмурилась:

- Понятно. Значит, вчера гости были?

- Товарищи Сохраба...

- Это по какому же случаю?

- Так, пустяки, - с неохотой ответила Мархамат, - день рождения Алагёз.

- Почему меня не пригласила? Недостойна попасть в такое общество?

- Зачем перегибаешь палку? - Мархамат запнулась, подыскивая отговорку. - Собрались мужчины, все незнакомые.

- Что из того, что мужчины? Если хочешь знать, я сама любого мужчину за пояс заткну!

- Тты права... - Мархамат снова замялась. Но тут же заговорила быстро-быстро, не давая Зумруд слова вставить. - От скуки мухи дохли! Хорошо, что тебя не было, испортила бы себе настроение на целую неделю...

- Не води за нос! Сочинять небылицы тебе соперниц нету!

- Тобою клянусь! Счастьем и жизнью единственной дочери клянусь, только правду говорит мой язык! Сколько денег ухлопала, так старалась, и все понапрасну! Какая разница, вчера или сегодня ты у меня пообедаешь? Идем, покажу, что из Кисловодска привезла.

- Что ты могла привезти?

- Идем, увидишь!

Жеманясь и сопротивляясь, Зумруд соблаговолила пройти в гостиную. Мархамат исчезла и тут же вернулась, держа в руке блестящую переливающуюся ткань - отрез китайского бархата.

- В Кисловодске из-за него была настоящая драка! Но я сумела договориться с продавщицей и взяла три отреза. Один для себя, другой Алагёз, третий - тебе...

- Сколько стоит?

- Цену подарка не спрашивают... - Она многозначительно взглянула на Зумруд.

- Подарок? - удивилась Зумруд и пожала плечами. - Ты купила это мне в подарок? Интересно! Сколько лет проработала председателем райисполкома, другие важные посты занимала, а таких подарков не получала.

- В те годы боялись подарки преподносить, думали сочтешь за взятку.

- Откуда мне знать, что и это не взятка.

- Взятки дают, когда хотят тепленькое местечко получить или по службе продвинуться. А я, слава аллаху, ни в чем не нуждаюсь. Зачем тебя подкупать? Прими подарок от сестры.

- Дай бог тебе всегда жить богато! - Зумруд поспешно сунула отрез в сумку.

- Носи на здоровье!

Теперь Мархамат могла быть спокойной - Зумруд выполнит любую просьбу. Она юркнула на кухню, наложила полную тарелку аппетитно дымящегося плова, хрустальный фужер до краев налила коньяком и поставила все это перед Зумруд.

- Осуши чарку для аппетита!

Упрашивать Зумруд не пришлось. Лихо, по-мужски она осушила фужер, вытерла ладонью рот и накинулась на плов, как голодная волчица. Мархамат поглядела на нее с опаской - не слишком ли много коньяку выпила? Не то разговорится, не остановишь!

- Не слышала ли, сестрица Зумруд, поблизости нет свободной комнаты?

- Тебе зачем? Уж не покупать ли собираешься?

- Снять хочу.

- Если есть нужда, найдем.

- Не было бы нужды, не просила! Комната нужна хорошая. Чтоб чистая и обязательно изолированная.

- Постараюсь... Это для кого же?

- Есть у нас близкий знакомый, живет в ужасных условиях, подвал, сырость. Он давно просил узнать, я как тебя увидела, сразу вспомнила.

- Для хорошего знакомого чего не сделаешь!

- Ох, благое дело, сестрица! Ты уж постарайся. Да чтобы поближе к нам...

- Уж не дочкин ли жених? - Зумруд хитро подмигнула Мархамат.

- Проныра, все-то тебе нужно знать! - заерзала на стуле Мархамат.

- А что ж плохого, если и узнаю?

Мархамат задумалась, замолчала, давая понять Зумруд; что доверяет ей строгую тайну. А в душе обрадовалась: что известно Зумруд, то завтра будет знать весь город. А именно этого и добивалась Мархамат. Выдержав многозначительную паузу, она сказала:

- Пока ничего определенного сказать не могу. Никак не решу. Парень мне проходу не дает, просит, добивается...

- Специальность-то у него есть?

- А как же! Самого Сохраба питомец! Не сегодня-завтра получит ученое звание. Все хвалят: умный, смышленый...

- Чего ж медлишь? Выдавай - и дело с концом!

- Тсс... - Мархамат приложила палец к губам. - Никому ни слова! Даже Сохраб ничего не знает... Пойдет по городу молва, нехорошо будет...

- К чему пустые слова? Или ты меня не знаешь?

"Я-то тебя прекрасно знаю, - мысленно усмехнулась Мархамат. - Выйдешь из квартиры и затрубишь в трубу..."

- Смотри, забудешь мои предостережения, хоть словом обмолвишься, прощай наша дружба, навеки чужими станем! - Мархамат хорошо усвоила простую истину: чем настойчивее предупреждать сплетниц, тем быстрее летит весть.

Каких только клятв не давала Зумруд, обещая молчать, но ее хитрый взгляд и лукавая, застывшая на жирных губах улыбка говорили о другом.

- И еще у меня просьба! - Мархамат подошла к самому сокровенному. - У тебя много знакомых, человек ты уважаемый! Не найдется ли дружка в крепостной части города?

- Как не найдется! У меня везде друзья.

- Прекрасно, в таком случае есть дело!

- Говори, что за дело, посмотрим!

- Живет в крепости старый нефтяник по фамилии Гюльбалаев. На какой улице живет, не знаю. Слышала, работает на промысле Нефтяные Камни. Не можешь узнать, что за человек?

- А для чего? Что у тебя общего с нефтяниками?

- Да так... Мархамат теперь уже и вправду старалась не заронить подозрений в сердце Зумруд. - Один знакомый просил узнать...

- О чем узнавать-то? О работе, что ли?

- Какое мне дело до его работы? Анкету я собираюсь заполнять, что ли? Разузнай, хороший ли человек, откуда родом, кто родственники... Короче, какого поля ягода, понятно? - Мархамат на минуту задумалась и поспешно добавила: - Говорят, дочка у него есть, Арзу. Она нас интересует... Постарайся узнать поподробнее, какого поведения, ну и прочее там...

- Понятно... - самодовольно протянула Зумруд и много значительно улыбнулась. - Верно, кто-нибудь из ваших жениться собирается?

- От тебя ничего не скроешь! - весело воскликнула Мархамат, довольная, что пустила Зумруд по ложному следу. - Приглянулась она сотруднику Сохраба. Он меня так просил, так просил, узнайте, мол, о ней все. А ты знаешь, я домоседка, кажется, уйди из дома - все вверх дном пойдет. Я в крепости с детства не была, никого там не знаю, если и пойду, какой от меня толк.

- Я не знала, что в обязанности моего управления входит сватовство и сводничество, - недовольно пробурчала Зумруд и нахмурилась, показывая, что подобная миссия не по ней.

- Нет, нет, ты неправильно поняла меня! - поторопилась успокоить ее Мархамат. - Я вовсе не прошу тебя сводничать и тому подобное. Просто узнай, что за люди, и все тут. Остальное тебя не касается.

Черные тучи заволокли лицо Зумруд. Вот до чего дошло! Когда-то имя Зумруд Вахидовой внушало уважение и почтение, а теперь какая-то домохозяйка смеет давать ей унизительные поручения. По ее мрачному лицу Мархамат поняла, что зашла далеко, и постаралась исправить оплошность:

- Не сердись, сестрица Зумруд! Я к тебе, как к родному человеку... как подруга к подруге. Жаль мне желторотых, приехали, из деревни, ни родных, ни друзей, вся надежда на меня да на Сохраба. Чуть что, бегут к нам. Меня иначе как "мама" не называют. Что остается, как не заботиться о них по-матерински? Жалобно просят... Сердце не камень, а уж и мне и Сохрабу бог вложил в грудь сердце мягче шелка.

Лицо Зумруд просветлело, как небо после дождя, обида рассеялась. Что ж, и у нее сердце не камень...

Глава десятая

Вугар ехал в дом отдыха с чистым сердцем и спокойной совестью. Тревожиться не о чем: работа закончена, передана в проектный отдел, в ученый совет подана докладная записка. Можно и побездельничать!

И он бездельничал - гулял, спал, ел, все по расписанию.

Ровно в полдень - купание. Вугар вспоминал, как на пляже в Мардакянах устыдился белой кожи и даже сравнил себя с северным медведем. А теперь он раздевался смело, бронзовый загар покрывал тело с ног до головы. На пляже он всегда находил веселых собеседников, можно было поговорить, пошутить, посмеяться. А вечером - кино или концерт, в удовольствиях он себе не отказывал.