Окрик памяти. Книга вторая - Виктор Ефимович Копылов

собраниях Лондона и нашей страны[23]. Так, при оценке известных беспорядков в Петрограде в июле 1917 года Красин крайне отрицательно охарактеризовал бестолковость большевиков, с неодобрением отзывался о программе Ленина как об «утопическом бреде», предрекая ей катастрофическую будущность. Самого Ленина, этого «маньяка», «опасного мечтателя» и «мелкого демагога», считал Красин, следовало убить, «как бешеную собаку». Обратите внимание, что все это было сказано Красиным буквально накануне октябрьских событий. Другими словами, те отрицательные черты характера Ленина, которые нам стали известны только в последние годы, наш земляк разглядел одним из первых, если не раньше всех. В ноябре, когда большевики захватили власть, Красин не преминул отозваться о революции как об «абсурдной и глупой затее» и «социалистической утопии, дни которой сочтены».

Возникает вопрос: почему у Красина столь круто изменились ход и система собственных убеждений? Опыт общения с представителями делового мира на Западе заставил его радикально переоценить свои революционные взгляды, в том числе на социализм. Он лично наблюдал за стремительным ростом экономической мощи Германии в условиях развитой рыночной системы и убедился, что подлинными творцами процветания страны стали финансисты, экономисты, изобретатели, инженеры, предприниматели, ученые, но только не политики, пусть и профессиональные. Что свободный рынок, несмотря на все его недостатки, в демократическом обществе вполне удовлетворяет основные потребности людей.

Глубокая вера в технический прогресс и в людей, его обеспечивающих, в сознании Красина отодвинула в сторону идеи классовой борьбы и руководящей роли рабочего класса. Неслучайно, когда в 1918 году по инициативе и при посредничестве Л. Троцкого Красин с согласия Ленина оказался-таки в составе правительства, он всячески отстаивал беспартийных специалистов из числа дореволюционной интеллигенции, знающих инженерное дело, умеющих управлять заводами, а не выступать с речами по самым различным поводам и темам с привлечением универсальных цитат классиков и со ссылками на их труды.

В молодости, по признанию самого Красина, он начал интересоваться социализмом только потому, что видел в нем эффективное средство интенсивной индустриализации России. Более того, согласившись на очередное сотрудничество с Лениным, Красин надеялся, как сейчас становится ясным, наивно, что его участие в большевистском правительстве и привлечение к руководству промышленностью осторожных и благоразумных политиков из круга деловых людей и прагматичных деятелей науки и техники окажет сдерживающее влияние на некоторых революционных фанатиков, которые могут привести страну к беспорядкам, анархии, разрухе и в конечном итоге к гражданской войне. Что и случилось после октябрьских событий. Страной, считал Красин, должны управлять не журналисты и публицисты, а экономисты, инженеры, администраторы. Одним словом, специалисты. Он не только не верил в перспективы мировой революции, но и всеми доступными для себя способами пытался отмежеваться от участия в революционном движении в свою бытность за рубежом, в Германии. История показала правоту Л.Б. Красина.

Располагая высоким авторитетом в среде технической интеллигенции, крайне отрицательно восприняв военный коммунизм и, напротив, с энтузиазмом НЭП, Красин постоянно ощущал подозрительное отношение к себе товарищей по партии. Сталин, Дзержинский, Зиновьев и Каменев открыто не доверяли ему, называя его то «красным купцом», «дельцом-коммунистом», то «западником» – почти буржуа, и космополитом. Свое презрение к руководству большевистской партии Красин не скрывал во все годы работы в правительстве. Несомненно, доживи Красин до репрессий тридцатых годов, он оказался бы одним из первых, кого Сталин без колебаний отправил бы в «десятилетнюю ссылку» «без права переписки».

Ирония судьбы: после кончины и Ленина, и Красина история снова свела их вместе, на сей раз их объединили стены бывшего реального училища в Тюмени, причастного отныне к судьбе двух имен: на стенах здания висят памятные доски, посвященные тому и другому...

В музее истории науки и техники Зауралья при Тюменском нефтегазовом университете бережно хранится телеграфный аппарат Морзе, выпущенный фирмой «Сименс» в Берлине в начале века во времена, когда Л.Б. Красин был главным инженером предприятия. Этот экспонат – то немногое, что еще сохранилось и напоминает нам в Тюмени о замечательном инженере-электрике.

***

В июле 2000 года исполнилось 130 лет со дня рождения Л.Б. Красина. В связи с юбилеем интерес к личности выдающегося инженера и к семье Красиных необычайно возрос. Вот почему находки новых документов, дающих дополнительные сведения о семье, представляют несомненный научный интерес.

В записках Тобольского музея-заповедника хранятся фрагменты личного дела младшего брата Л.Б. Красина, Германа. Он родился в селе Мостовском Курганского уезда Тобольской губернии в 1871 году, годом позже своего старшего брата. Как и Леонид Борисович, он окончил в Тюмени реальное училище (1880–1888 гг.), а затем, не без влияния старшего брата, стал студентом Санкт-Петербургского технологического института. Со званием инженера-технолога он получил диплом о высшем образовании в 1895 году. Копия диплома, кстати, хранится в Тобольске.

Инженерная деятельность Г.Б. Красина началась на постройке Московско-Архангельской железной дороги, в Управлении северных железных дорог и служб путей и зданий. В 1906–1907 годах в должности и.о. управляющего он возглавляет Богословскую железную дорогу на Урале. В предвоенные годы (1908-–1914 гг.) работает в Петербурге и Москве как совладелец «Технической конторы инженерных работ и изобретений».

В годы первой мировой войны судьба свела его со старшим братом на российских филиалах германской фирмы акционерного общества «Сименс и Гальске». Он занимал должность инженера на заводе динамомашин, а затем – заместителя директора правления общества. Другими словами, заместителем своего старшего брата.

После революции и национализации заводов Г.Б. Красин руководит «Электротрестом», участвует в строительстве Шатурской электростанции, работает начальником «Торфотехники» и техническим руководителем жилищно-строительного комитета Москвы. В 30-х годах – заместитель начальника строительства и соавтор Дворца Советов по инженерной части. Эта деятельность замечательного инженера продолжалась вплоть до начала войны 1941 года.

Как и старший его брат, Г.Б. Красин занимался революционной деятельностью, состоял членом марксистских кружков, принимал участие в забастовочном движении на северных железных дорогах, подвергался арестам и суду.

Возможно, по советам более опытного брата Г.Б. Красин не состоял в каких-либо политических партиях и не принимал активного участия в февральской революции и в октябрьском перевороте.

Архив Тобольска располагает материалами о некоторых изобретениях Г.Б. Красина. В частности, привилегиями от 1913–1914 годов на водоочистительные аппараты по известково-содовому способу типа «Струя». Аппараты широко использовались для очистки воды, идущей в котлы паровозов, на станциях Бердянск, Гришино, Юзово, Екатерининской железной дороги, в Ташкенте, во Владимире, на центральных электрических станциях