Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эмилия, прости!
Голос был слишком смутным, и я продолжила спать.
***
На следующий день.
Неожиданно приехал Давид. Он прибыл один, принес некоторые вещи, в большинстве своем, для Любочки. Увидев мой не слишком здоровый вид, он, не страшась Руслана, просто спросил:
— Может, тебе вернуться в дом Афанасьевых?
Хоть семья Афанасьевых и жила в центре города, однако это место находилось под управлением военных, и, если бы журналисты по неосторожности проникли туда, их ожидали бы юридические санкции.
Я покачала головой. Любочка не пошла в садик, кажется, ей очень нравились игрушки, которые принес мой брат — она внимательно разглядывала их, не в силах выпустить из рук даже коробку из-под них.
Подумав о Жанне, я невольно нахмурилась.
— Ты проведывал Жанну?
Он, слегка опешив, равнодушно ответил:
— Ага.
Зная о его халатности, я немного забеспокоилась.
— Давид, если ты ее не любишь, то абсолютно можешь скорее отпустить ее, к чему держать ее около себя, не давая ей ни ответа, ни привета? Ты думал о том, что делать, когда появится ребенок?
Мужчина нахмурился, подняв руку, ущипнул себя за лоб и, со вздохом посмотрев на меня, ответил:
— Эмилия, не лезь в это дело, хорошо? После рождения ребенка я дам Жанне все, что должен, я ее не обижу.
Лишь после долгого молчания я посмотрела на него и спросила:
— Тебе нравится эта Наташа?
Давид слегка насупился:
— Это просто увлечение, не выдумывай.
— Мама, когда дядя забирал меня, мы встретили бабушку, она сказала, что через несколько дней приедет навестить меня, — внезапно заговорила Люба.
Я обомлела и машинально посмотрела на Давида.
— Бабушку?
Тот кивнул.
— Сорокину, сейчас она занимается благотворительным фондом, я увидел ее в школе Любы и просто поздоровался.
Я, ничего не говоря, сжала губы. Если бы он не упомянул о ней, то, боюсь, я бы и позабыла о наших с ней отношениях.
Видя, что я молчу, Афанасьев, поколебавшись, сказал:
— Я знаю, что в душе ты обижена на нее, однако она, в конце концов, родила тебя, искала тебя всю жизнь, в этой ситуации много чего безвыходного. Эмилия, возможно, она страдает еще сильнее, чем ты.
Я сжала губы, чашка в руках немного обжигала.
— Давид, когда в «Грушевом саду» я впервые встретилась с ней, начальник Никитин сказал, что мы очень схожи лицом. Затем, вернувшись домой, я долго стояла перед зеркалом и всматривалась в отражение, думая про себя, что. Если бы моя мама не оставила меня, то она должна была быть такого же возраста и внешности, как она. Когда я была очень маленькой, бабушка говорила, что я — одуванчик, когда мама взяла меня на руки, меня случайно сдул ветер. Затем я летела по ветру, удаляясь от матери, поэтому и попала к бабушке. На самом деле, я никогда не ненавидела ее. Хоть меня вырастила бабушка, однако она никогда не говорила мне, что меня бросили, я просто ребенок, которого унес ветер.
Любочка посмотрела на меня, придвинулась, оперлась о мои ноги и успокаивающе сказала:
— Мама, ничего, я с тобой!
Я улыбнулась, не чувствуя тяжести на сердце. Глядя на Давида, я продолжила:
— Поэтому я никогда не испытывала к ней ненависти за то, что она бросила меня. Поняв, что Александра — это та дочь, которую она так долго искала, я действительно ревновала в душе, я видела, как она оберегает, лелеет, обожает Рябову, мне было завидно, что у нее есть такая мама, которая не остановится ни перед чем, лишь бы ей было хорошо. Однако я не думала, что, не останавливаясь ни перед чем, она навредит мне.
Я рассмеялась, чувствуя, как это смешно.
Давид смотрел на меня, и в его глазах читалось сожаление. Глубоко вздохнув, он сказал:
— Эмилия, нельзя всю жизнь жить прошлым, не так ли?
Я не могла не знать, что нельзя всю жизнь жить прошлым, но даже если так, то эти травмы действительно останутся.
— Поэтому я не смею ненавидеть ее и обижаться на нее, поскольку мы с ней люди одной крови. Свою боль я похоронила и перестала тревожиться. — Глядя на Давида, я почувствовала, как на душе скребут кошки. — Давид, я не так великодушна, знаешь, почему я не хочу видеть, как ты равнодушно игнорируешь Жанну? Потому что некогда я, как и она, любила очень ничтожно.
.
Глава 382. Ненависть, похороненная в душе (часть 6)
— Из-за моего социального положения замужество с Русланом стало главной удачей в моей жизни, хоть я и знала, что он неравнодушен к Александре. Грозовой ночью, услышав раскаты грома, он тут же просыпался, беспокоясь, что она напугана, и проезжал несколько часов на машине, чтобы утешить ее. Ты не представляешь, как тогда я ревновала. Я тоже боюсь грома и молний, однако я не могла позвонить ему, поскольку я знала, что он должен оберегать ее, поэтому мне оставалось лишь, свернувшись в комочек, пережидать эти грозовые ночи.
Эти минувшие дни были похожи на старые видеозаписи, четко врезавшиеся в жесткий диск. Без упоминания они словно забылись, а при малейшем касании вызывали горечь и боль. Вероятно, такова ценность воспоминаний.
Давид хотел что-то сказать, чтобы утешить меня, однако, когда его взгляд упал на что-то за моей спиной, он сделал небольшую паузу и промолчал. Я догадывалась, кто там был. Обернувшись, я действительно увидела Руслана, в его блеклом взгляде мелькало что-то глубокое и мрачное.
Давид встал и, обронив несколько простых объяснений, ушел.
Любочка выбежала во двор поиграть в снежки, и в огромной гостиной остались только мы с Русланом. Обернувшись, я опустила взгляд на телефон, который держала в руке — интересно, сколько же он слышал из того, что только что было сказано? Невольно слегка вздохнув, я промолчала.
Плечам вдруг стало тепло — это мужчина накинул на меня пальто.
— В Москву пришла зима, не забывай одеваться теплее.
Голос Руслана был низким и таинственным, с магнетическими и привлекательными нотками, он очаровывал так, что за него практически хотелось отдать жизнь. Я кивнула, подняв руку, поправила пальто и, увидев, как он зажигает неизвестно откуда взявшуюся сигарету, инстинктивно нахмурилась. При виде того, как мужчина элегантно держит ее во рту и вдыхает табачный дым, я машинально подумала о том, как давно я не видела его курящим.
Похоже, произошедшее на этот раз с «Demigroup» довольно серьезно.
— Не знаю, будет ли завтра снег, — сказала я, нарушив тишину.
Мужчина сильно затянулся,
