Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
.
Глава 384. Ненависть, похороненная в душе (часть 8)
— Сообщите всем, что под напором того, что вы наносите увечья сами себе, я была вынуждена простить вас, ведь если я все-таки не успокоюсь, это будет означать, что я недалекая, бездушная, что я безразлично смотрю на то, как вы до смерти замерзаете в снегу прямо передо мной. Расскажите всем открыто о моем безучастии и безразличии.
— Эмилия! — При этих словах лицо Татьяны побледнело, в губах не осталось ни кровинки.
Открыв рот, женщина как будто не знала, что сказать.
Я сорвала с себя плюшевое пальто и отдала его Анне, равнодушно сказав лишь одно слово:
— Спасибо!
Девушка приняла его и, кивнув, спросила:
— Уже поздно, останешься у нас?
Я покачала головой:
— Я на машине.
После чего, не глядя на стоявших в снегу людей, я просто вышла из дома Алешиных.
Снег этой ночью шел особенно сильно. Я не знала, вернулся ли Руслан домой, поскольку, приехав обратно, я закрыла дверь в спальню и не спала всю ночь.
Теперь, когда мы подошли к этой точке, что ни делай, все будет ошибкой.
После сильного ночного снегопада Москва переоделась в серебряный наряд. Еще не рассвело, а серебристо-белое сияние уже проникала в спальню сквозь окно. Я никак не могла заснуть и, подняв глаза, бросила взгляд на часы — пять часов утра, нужно вставать.
Завернувшись в одежду и спустившись вниз, я увидела, что в гостиной всю ночь горел свет — видимо, Руслан не вернулся. После таких ночных метаний я вошла в кухню, чтобы приготовить завтрак и дождаться, когда Люба проснется, чтобы отвезти ее в школу.
***
Должно быть, было еще слишком рано, и школа, в которую ходила девочка, все еще была закрыта.
— Мама, мы приехали слишком рано, как спать хочется, — зевнула Любочка и, прислонившись к машине, прищурилась, желая обратно лечь спать.
Я погладила ее по волосам, жестом велев ей продолжать спать, а неописуемых эмоций в душе стало больше. Только спустя полчаса школа открылась, и, отправив дочку туда, я осознала, что, похоже, на сегодня у меня не было никаких дел.
Новости о Ксении я узнала, вернувшись домой. Руслан так и не приехал, и я, взяв телефон, принялась читать. Мо внимание привлек всплывший заголовок, я машинально нажала на него и, открыв, внимательно прочитала, выяснив, что Ширяева в университете подвергала однокурсников травле и была записана на видео.
В эпоху стремительного информационного развития все могли превратиться в возвышенных нравственных мудрецов, сочувствующих слабым и с отвращением ругающих насильников. Сплетни звучали из каждого угла, и, как высокопоставленного офисного работника корпорации «Demigroup», ее, конечно же, могли уволить. Но, можно сказать, это было кстати — появление видео с участием Ксении частично отвлекло внимание журналистов от меня
Приехала Анна. Поскольку на улице все еще мело, она была одета в толстенный пуховик. Когда она зашла в дом, с ее одежды упал слой белого снега. Девушка сняла с себя верхнюю одежду и, отряхивая ее от снежинок, сказала:
— Судя по всему, в Москве, пожалуй, перекроют дороги.
Я взяла ее одежду, повесила на плечики и, протянув ей стакан теплой воды, спросила:
— В столице перекрыли дороги?
Девушка взяла стакан с водой, чтобы согреть руки, и, сев на диван, со смехом сказала:
— Несомненно, это обычное дело. Московские дороги знамениты своими пробками, а если пошел снег, еще и очень сильный, вероятность аварий увеличивается, поэтому не перекрывать дороги нельзя.
Я кивнула. Вспомнив, что в доме были фрукты, я хотела встать и пойти за ними, однако Анна остановила меня:
— Не суетись, давай поговорим!
Почти подсознательно я на мгновение растерялась.
— О чем?
— О Руслане и Алешиных! — сказала она. Постоянно откровенная, девушка почти нисколько не беспокоилась.
— То, что произошло четыре года назад, осталось в прошлом. Я не могу уговаривать тебя отпустить все это, кто, кто переживал подобное, тот и страдает, поэтому тебе незачем заставлять себя во что бы то ни стало прощать или успокаиваться. Я понимаю, что в твоей душе бушуют противоречия и тягость, и они посильнее, чем у остальных. — Девушка сказала это все прямо и искренне.
Я слушала ее спокойно, но мои руки крепко сжались — это не было напряжение или дискомфорт, мне всего лишь казалось, что она очень похожа на Марию, что приводило меня в некоторую растерянность. Выдержав паузу, Анна продолжила:
— Я понимаю, сейчас ты потеряна и абсолютно не знаешь, что тебе делать. Но, Эмилия, люди всегда должны идти вперед, нельзя постоянно жить прошлым, тебе необходимо следовать за своим сердцем, не стоит увязать в прошлом, не оставляя себе возможности выбраться.
Я кивнула — разве я не понимала всего этого?
Девушка сжала мою руку, ее лицо оставалось невозмутимым и строгим.
— Сегодня я пришла не как посредник, а как твой друг. Я не хочу, чтобы тебе было тяжело, поэтому, Эмилия, не отталкивай меня.
Я с некоторой горечью улыбнулась:
— Спасибо тебе, что в такое время приехала ко мне и сказала мне все это.
Девушка несколько беспомощно вздохнула.
— На самом деле, я с самого начала испытывала огромное отвращение к Татьяне, этот человек прячет свое коварство в глубине души и ради достижения своих целей вступает в борьбу, не брезгуя никакими приемами, даже будучи готовой отдать все. Когда смотришь на таких людей, кажется, что у них нет ни желаний, ни стремлений, однако они вызывают особый ужас.
Я не стала добавлять свои комментарии, но все же согласилась с ее словами. Действительно, что бы Сорокина ни делала, ее цели были крайне сильны.
Анна продолжила:
— И благодаря этой черте в эти годы она, живучая, как таракан, не щадя себя и прилагая все усилия для достижения своих желаний и стремлений, искала тебя двадцать шесть лет. Я видела, как эта женщина, в одиночку совершая трудные переходы, прошла много недосягаемых горных деревень, чтобы найти тебя. Ее обманывали, ты, вероятно, не знаешь, но, в какую бы деревню она ни пришла, она всегда помогала бедным, искупая свою вину.
Я сжала губы и немного тихим голосом сказала:
— За четыре года я всерьез обдумала все неудачные стечения обстоятельств.
Девушка кивнула.
— Таким образом, именно из-за материнской тоски и заботы о дочери она, встретив Александру, отдала той
