Фрагменты сожалений - Сергей Блейк

– За секунду до того, как ты задал мне этот вопрос, – не растерялась она с ответом, игриво высунула язычок и показала средний палец с покрытым алым лаком ногтем.

Познакомились Максим с Лерой два с половиной года назад. Началось все, пожалуй, с того, что в возрасте немногим меньше трех лет она лишилась родного отца, оставшись с единственным родителем. Нет, он не променял свою семью на чужую, не ушел к другой женщине; жену он любил всем сердцем, а в малютке души не чаял. Просто так получилось, что он разбился на мотоцикле. Мать Леры полюбила его прежде всего за в меру безбашенную натуру, за постоянную тягу к новым впечатлениям и ярчайшие эмоции и переживания, которые, в отличие от прошлых ее ухажеров, он в состоянии был ей подарить. Однако каждый раз, когда он садился за руль своего спортивного байка, невероятно стильного, агатово-черного Kawasaki, она не могла подавить в себе тревогу, зная, что при любом удобном случае муж будет лететь по дороге со скоростью свыше двухсот километров в час. И в конце концов ее опасения воплотились в реальность. Сколько жизней ежедневно уносят дороги по всему миру? И сколько еще жизней унесут? Население Земли растет, стремительно растут темпы расширения автопрома, а вместе с тем – и скорость транспорта. Закономерно с каждым годом аварий на дорогах становится все больше. Но разве это кого-то останавливает? Прокладывают новые дороги, расширяют и ремонтируют уже имеющиеся – и это, похоже, единственное решение проблемы – а точнее, видимость решения, – которое могут предложить власти. А дорогам наплевать на то, кто ждет вас дома, пока вы за рулем; наплевать им и на то, кого вы собой представляете: нищего маргинала, угнавшего чужой автомобиль, обыкновенного, среднестатистического мирного гражданина или же звезду мировой величины.

Лерина мать для всех тех, кто ее знал, была сильной женщиной и после смерти мужа не позволила себе слишком долго пребывать в депрессии, потому как ясно понимала, что такое состояние способно привести к еще большим потерям. И менее чем через год повстречала другого мужчину, а еще через год они поженились. Лера, так обожавшая своего отца, так скучающая по нему, была еще совсем малышкой, чтобы хоть что-то понять, а к тому времени, когда все поняла (по крайней мере, она была убеждена в этом), ее уже опекала бабушка. Да, мать Леры, возможно, была сильной женщиной, но ее чувства к новоиспеченному мужу и страх перед повторной утратой оказались сильнее, поэтому она была готова выполнить любые требования своего мужчины (в пределах почти разумного, как она говорила). А муж недвусмысленно, пусть и в мягкой форме, намекал, что не хочет растить чужого ребенка, уверяя в том, как хорошо и спокойно им будет жить без малютки, только вдвоем. И женщина без лишних колебаний согласилась, ничуть не смутившись тем фактом, что мужчина сообщил об этом уже после сыгранной свадьбы, при том что уже на первом же свидании узнал о наличии у нее ребенка. Позвонив родной матери, что жила в нескольких часах езды от столицы, она поведала ей о своих (а точнее, мужа) планах (в чем-то, конечно, солгала, где-то смягчила углы, дабы старушка не осыпала ее проклятиями), сказала, что на данном этапе жизни Лере лучше всего будет пожить у бабушки, и та, немного помявшись, что-то промямлив о беспокойстве за будущее своей внучки, дала согласие.

Весной девочка отметила свой седьмой день рождения в Москве, вместе с мамой и отчимом (причем, как она позднее вспоминала, это был самый яркий день рождения за все ее детские годы, – что, в общем-то, неудивительно), а уже летом, со второй половины июня, наслаждалась чистым свежим воздухом и относительным спокойствием на улицах маленького городка – городка сельского типа. Там она осенью того же года поступила в первый класс одной из ближайших от дома школ, познакомилась с детворой.

«Данный этап жизни» у Леры длится вот уже с десяток лет. Ее мать боялась, что дочь вырастет эгоцентричной, агрессивной и обиженной на нее, и именно такой Валерия и выросла. Кажется странным, что родители по всему миру никак не могут – или не хотят – уяснить для себя одну деталь, сколь множество историй ни выслушали бы об этом: брошенные ими дети уже никогда не полюбят их так же сильно, как любят дети родителей, рука об руку помогавших им преодолевать трудности на протяжении всего пути взросления. Такова уж правда – правда горькая на вкус и слух, но справедливая.

Подспудную неприязнь к матери Лера начала испытывать на тринадцатом году жизни. В шестнадцать уже презирала ее всей своей сущностью. Отчима при этом готова была сжечь живьем. Но временами, уже после шестнадцати лет, ее окутывали грусть и отвращение к себе же самой, сплетаясь со злостью в отношении родителей, и этот ядовитый комок в такие моменты выливался в необходимость либо глотать успокоительные (растительного происхождения, которые всегда наличествовали в бабушкиной аптечке), либо запираться в своей комнате и заливаться слабоалкогольными напитками. Терзания, страдания, которые, накрывая ее с головой и вдавливая в кровать или холодный пол, продолжались в среднем до двух часов (и со временем эти приступы апатии становились чернее, длительнее и посещали ее все чаще, отчего трезвые паузы между погружениями в расслабленное состояние от успокоительного или алкогольную эйфорию закономерно сокращались, а напитки требовались либо более крепкие, либо в бо́льших объемах) и всегда заканчивались одинаково: она вспоминала отца и говорила себе, что его смерть не должна была стать для матери причиной – или предлогом – для отказа от кровной дочери в пользу какого-то самовлюбленного кретина с всегда набитым до отказа портмоне. А спустя некоторое время Лера засыпала.

Стоит оттолкнуться от всегда набитого портмоне и уточнить, что в плане материального достатка Лера никогда не была обделена. Мать понимала: решение отправить свою дочь к бабушке на долгие одиннадцать лет (то есть пока та не окончит школу) нельзя было назвать разумным и стоило хоть как-нибудь давать понять девочке, что она продолжает ее любить и скучает. Поэтому вместе с мужем они каждые два месяца, пока той не исполнилось одиннадцать, высылали ей подарки. На двенадцатую в ее жизни новогоднюю ночь ей подарили стационарный игровой компьютер, сборку которого доверили знакомому IT-специалисту из ближнего окружения, заверившего, что в ближайшие