Сердце Агрессора - Андрей

— И не думай отказываться, Ильн, — посоветовал немного пьяный Пахан. — Это же такая честь!

— Но мы еще не победили! — сказал я мозгу Джо, а потом повторил только для Ларри.

— Почему? Смотри, Реутов…

— Умей видеть невидимое.

— Реутов всегда прав! — Джо хорошо меня понимал. — Пока Стальная планета такая, какая она есть, нам не будет покоя.

— Навестим Тэнно? — спросил я Джо.

— Понадобится моя помощь?

— Очень может быть.

— О`кей. Мой корабль готов.

— Нет. Мы полетим туда на моей звездной лодке.

Пронизанная лучами местного солнца, атмосфера Конвикта переливалась всеми оттенками голубого. От этого зрелища мурашки пробегали по спине. Захватывало дух. Реутов же сидел спокойнее сфинкса.

— Иль, смотри какая красота! Я не разу не видел этого.

— Джо, знаешь, что меня сейчас действительно беспокоит?

Если Реутова что–то беспокоило в такую минуту, значит это что–то серьезное. Его неведомое беспокойство передалось и мне.

— Что же?

— У меня все в глазах двоится! А знаешь почему?

— Почему? Пахан угостил тебя вином?

— Ты передаешь на всех псиволнах то, что видишь!

— Извини, я больше не буду.

— Да ладно, это даже забавно…

— Ты изменился! Стал более человечным, что ли.

— Мне понравились люди, и я захотел стать таким же. Кстати, чем ты занимался всю ночь?

— Любопытство, это тоже чисто человеческое качество… У меня был медовый месяц.

— Не понял.

— Ну, в общем… Мы с Мичи жили в квартире Хокки. Ели, пили, спали… Но в основном, спали.

— Ты меня научишь этому?

— Как ты это себе представляешь? Показать тебе на примере?

— Ну, расскажешь, что ли, как там все это происходит… Видишь ли, я и Ларри… ну, в общем…

— Я понял! Имей в виду, приятель, она еще не совсем физически взрослый человек…

— Я предполагал это.

— Тебе будет сложно с ней. Люди могут не понять.

— Придется все им объяснить.

— Ух, ты!! Реутов, что это?!

Лодку обволокло какое–то серое непроглядное облако, которого попросту не должно было быть настолько далеко от планеты.

— Мы вышли в межвременное пространство. Сталепланетяне мало летают в космосе. На наших лодках не установишь все нужное оборудование для дальних полетов. Зато очень легко, вместо некоторых систем жизнеобеспечения, вставить машину времени. Ты хочешь знать зачем?

— Конечно. До революции, во время войны с Ома у нас тоже использовали корабли с хронодвигателями. После революции их запретили. Но это было очень давно. Тысячи полторы лет назад.

— А какой сейчас год, по вашему летоисчеслению?

- 4309–ый.

— Понятно. Ты знаешь принцип работы хронодвигателя?

— Нет. Информация о них считается секретной.

— Это просто. Вся Вселенная движется, и каждая точка пространства имела те же координаты, что любая другая, но в другое время. Достаточно узнать, например, когда координаты Земли и Конвикта совпадали, переместиться в тот период времени, а потом проделать обратный путь с хронополем планеты. И вот мы возникаем в текущем для нас времени в небе нужной планеты.

— Действительно просто. Но хронодвигатель должен быть четко отрегулирован.

— Ну, это уже дело техники.

— Где мы сейчас?

— Когда! Нужно спрашивать, когда.

— Когда же мы сейчас?

— Скоро ты увидишь Стальную планету. Осталось четверть времени возвращения.

И действительно. Очень скоро лодка выпрыгнула из бесцветного мира безвременья, и передо мной открылся удивительной живописности вид: елочная рождественская игрушка на фоне звезд.

— Прости, Джо. Посмотришь потом, нам нужно спешить.

— Конечно, конечно.

Реутов прицелился в одно из отверстий и его глаз не подвел: мы с поразительной точностью влетели в шлюз. В огромном ангаре с рядами аварийных катапульт для выброса лодок в пространство, Иль нашел площадку со своим именем и посадил туда лодку.

— Бежим, — воскликнул он, как только открылся защитный колпак корабля.

И едва мы выскочили, как в потолке открылось отверстие и Реутовскую лодку катапультой выбросило в пространство.

— Мне дома не рады, — мрачно пошутил Иль, и повел меня к грузовым лифтам.

— Ложись на пол, — посоветовал он, нажимая кнопку нужного уровня, и сам немедленно опустился на корточки.

Стесняться было некого, и я поспешил воспользоваться советом. Лифт рванулся вверх, как сумасшедший. Я мысленно поблагодарил Реутова за спасение моего позвоночника и мысленно получил ответ. Говорить было невозможно — перегрузка достигала девяти G, нижняя челюсть отвисла, и поднять ее могли лишь силы помощнее моих лицевых мышц.

После остановки я только успел вытереть слюни, как уже обнаружил себя вне лифта, а кабина тут же упала куда–то вниз.

— Я надеюсь, на нижнем уровне никто не стоит в шахте. Шутки Тэнно могут кончиться плачевно! — Реутов еще находил в себе силы на сарказм. — Мы уже в сердце планеты. Осталось преодолеть только живую охрану… Теперь наше спасение только в ногах. Старайся почаще ими перебирать.

— Зачем тогда мне нужен бластер? — покручивая смертоносной игрушкой, поинтересовался я.

— Ты еще не навоевался? Ты хочешь воевать этим с воинами Тэнно?

— Что–то же может их убить…

— Да, — согласился Реутов. — Я могу их убить…

— Ну, так…

— Замолчи! — буркнул воин как–то смущенно. — Это же моя Родина. Я не могу здесь убивать…

Я кивнул. Реутов плечом распахнул дверь и мы, топоча как стадо бизонов, проскакали караулку, шумно вломившись в апартаменты занимаемые Тэнно.

По сути, комната была одна. Мы заперли за собой высоченные ворота и постояли немного, осваиваясь в незнакомом помещении. Комната была круглая и только с одной дверью. По всей окружности, до самого потолка зал был уставлен какими–то аппаратами со вспыхивающими огоньками, а в самой его середине, под стеклянным куполом лежал обыкновенный, прошитый проводами человеческий мозг.

— Вот и весь твой Тэнно, — вырвалось у меня.

Я был разочарован, ожидая больших приключений на пути сюда. А встречу с Тэнно я представлял себе и вовсе не так.

— Почему мы так легко забрались в сердце планеты? — решился спросить я Реутова.

— Тэнно следит за своей безопасностью сам. Он просто предостерегал нас, пробуя выкинуть лодку обратно в космос и раздавить в лифте. Планета это и есть Тэнно! И если бы он действительно пожелал нас уничтожить, то ему бы ни что и ни кто не смог бы противостоять. Он знает, что мы не можем причинить ему вреда: наверняка наше оружие уже разряжено.

Я немедленно проверил это предположение, навел пистолет на мозг Тэнно и нажал спуск. Из ствола показался огонек достаточный разве что сигарету прикурить.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — я не мог понять причину спокойствия чужака, так много сделавшего для чужой и мне и ему планеты. Ввязавшего меня в это чуждое Земле дело.

— Раз мы пришли сюда, значит, Тэнно хочет говорить с нами! И куда бы мы теперь не пошли в этой планете, все равно придем сюда!

Реутов выглядел необычайно счастливым.

— Эй, Тэнно! Говори, — позвал он мысленно.

— Ты во всем прав, воин, — раздался голос у нас в головах. — А кого это ты притащил с собой? Уж не землянина ли? Зачем ты привел его? Ты же понимаешь, что вы оба умрете.

— Один раз Реутов уже пообещал мне смерть, а я вот живой. Так что не говори гоп, пока не перепрыгнешь.

— Это ты, воин, научил зверя разговаривать? — Тэнно был плохого мнения о нас, землянах.

— Мы не звери.

— Реутов! — властно позвал Властелин.

— Да, Тэнно.

— Ты имеешь право на один вопрос перед смертью. Ты что–то хочешь узнать?

— Нет.

— Я хочу тебя спросить, Тэнно! — вмешался я. Любопытство снова грызло мои внутренности. — Скажи, повелитель искусственной планеты, с какого мира выгнали твоих предков?

— О, ты знаешь, что предков наших выгнали? …Хорошо, я скажу…

Я краешком глаза увидел, что Иль снимает свой волшебный панцирь, а Тэнно продолжал:

— Предков моих предков выгнали из будущего! А планетой этой была планета…

Тут раздался страшный треск, голубые снопы искр взметнулись к темному потолку, погасли тысячи лампочек на пультах. Боль! Боль умирающего Властелина ударила по разуму с силой парового молота. Он кричал, умирая, и его крик вырывался из наших ртов.

Наконец он замолчал. Все было кончено. Цепи в аппаратах еще продолжали рваться, искры еще роились в догорающих аппаратах, но раздавленный панцирем мозг Тэнно умер. Боль кончилась, и мы могли вздохнуть свободно. Комната быстро наполнялась дымом, оттеснившим нас к дверям.

— Ну, куда теперь? — размазывая сажу по лицу и все еще не веря в смерть Повелителя Разумов, спросил я.