Стихотворения и поэмы - Ярослав Смеляков

154. РОМАШКА

Из всей земли исполинскойвзаправду, а не рисуясь,Америкою Латинскойвсё больше интересуюсь.

Журналы всю ночь листая,вычитывая газеты,старательно собираюподробности и приметы.

С мальчишеским прилежаньем,с монашеской верой в чудодалекие очертаньярассматриваю отсюда.

При свете настольной лампыты кажешься очень странной,чужая ночная пампа,таинственная саванна.

Но вот я узнал впервые,что там по границам вспашкирастут, как у нас в России,подсолнечник и ромашки.

Мне выразить это трудно,но есть у земли желанье,чтоб сблизились обоюдногражданские расстоянья.

Поэтому эти строкитебе посвящаю смело,рязанский цветок далекий,ромашка Венесуэлы.

155. КУБИНСКОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Средь плантаций и ниввесела гуахира,в этот день получивключ от новой квартиры.

Растерявшись, стоит,на глазах хорошея,и блистает-блеститсветлый ключик на шее.

Не таскать же в рукетот подарок артельный —пусть висит на шнурке,словно крестик нательный.

Хватит спать на полах,по каморкам тесниться,копошиться в углах,на задворках ютиться!

Не пришлось мне быватьтам, где правили янки,но пришлось повидатьчердаки и землянки.

Он повсюду такови везде одинаков,нищий быт батракови ночлежных бараков.

Обозлясь в тесноте,мы отчаянно самивсе клоповники тесокрушили ломами.

Мы развеяли стильчердака и подвала.Только мелкая пыль,постояв, оседала.

И умом и душойпринимаю сугубоэтот ключ небольшой —символ нынешней Кубы.

Будто месяц из туч,тускло смазанный жиром,серебрящийся ключот отдельной квартиры.

156. ВЫ НЕ ИСЧЕЗЛИ

Внезапно кончив путь короткий(винить за это их нельзя),с земли уходят одногодки:полузнакомые, друзья.

И я на грустной той дороге,судьбу предчувствуя свою,подписываю некрологи,у гроба красного стою.

И, как ведется, по старинке,когда за окнами темно,справляя шумные поминки,пью вместе с вдовами вино.

Но в окруженье слез и шума,средь тех, кто жадно хочет жить,мне не уйти от гордой думы,ничем ее не заглушить.

Вы не исчезли, словно тени,и не истаяли, как дым,все рядовые поколенья,что называю я своим.

Вы пронеслись объединенно,оставив длинный светлый след, —боюсь красот! — как миллионымобилизованных комет.

Но восхваления такиечужды и вовсе не нужныначальникам цехов России,политработникам страны.

Не прививалось преклоненье,всегда претил кадильный дымтебе, большое поколенье,к какому мы принадлежим.

В скрижали родины Советовврубило, как зубилом, тысвой идеал, свои приметы,свои духовные черты.

И их не только наши дети,а люди разных стран землиуже почти по всей планете,как в половодье, понесли.

157. ПЕСНЯ

В посольствах, на фабриках, в клубах,набитых народом сполна,открыто братается с Кубойогромная наша страна.

Пускай же о митингах этих,что длятся почти до утра,печатают сводки в газете,вещают вовсю рупора.

Не то чтоб тайком и украдкой,а так, чтоб видал бизнесмен,кладем ее сахар внакладкуи нефть отправляем взамен.

И в маленьких клубах предместий,пока на трибуне доклад,с ушанками русскими вместебереты кубинцев лежат.

Россия братается с Кубой,даря ей величье свое,и прямо в солдатские губызаздравно целует ее.

158. РЯЗАНСКИЕ МАРАТЫ

Когда-нибудь, пускай предвзято,обязан будет вспомнить светвсех вас, рязанские Маратыдалеких дней, двадцатых лет.

Вы жили истинно и смелопод стук литавр и треск пальбы,когда стихала и кипелапохлебка классовой борьбы.

Узнав о гибели селькораиль об убийстве избача,хватали вы в ночную порутулуп и кружку первача

и — с ходу — уезжали самитуда, с наганами в руках.Ох, эти розвальни и санибез колокольчика, впотьмах!

Не потаенно, не келейно —на клубной сцене, прямо тут,при свете лампы трехлинейнойвершились следствие и суд.

Не раз, не раз за эти годы —на свете нет тяжельше дел! —людей, от имени народа,вы посылали на расстрел.

Вы с беспощадностью предельнойломали жизнь на новый ладв краю ячеек и молелен,средь бескорыстья и растрат.

Не колебались вы нимало.За ваши подвиги странавам — равной мерой — выдавалавыговора и ордена.

И гибли вы не в серной ванне,не от надушенной руки.Крещенской ночью в черной баневас убивали кулаки.

Вы ныне спите величаво,уйдя от санкций и забот,и гул забвения и славынад вашим кладбищем плывет.

159. ВЕРНУЛСЯ ТОВАРИЩ

Вернулся в свой город советскийтоварищ из той стороны,куда наши души по-детскинаправлены, обращены.

Из той возвратился он дали,сошел из того далека,куда так нечасто леталипосланцы России пока.

Он стал как бы выше и ширеи даже красивше, чем был:не зря в удивительном миренаш давний товарищ гостил.

Как будто за эту неделю —средь митингов, пашен и скал —он всё обаянье Фиделя,всю ту атмосферу впитал.

Наверное, так за границейрабочие люди глядят,когда из советской столицыворотится их делегат.

Он прежний и вроде не прежний,и братья посланца того,как мы, изумленно и нежновсе вместе глядят на него.

160. ПРОПАГАНДА

К нам несут проводадальний гул революций.Мы не лезем туда,там без нас обойдутся.

Но, однако, не прочь —русской полною мерой —пропагандой помочь,поделиться примером.

Всей земле трудовой,от пустынь до Европы,посылаем мы свойисторический опыт.

Страны южной жары,знают Куба и Чили,на кого топорынаши деды точили.

Средь светящейся тьмывдоль Руси деревяннойсотрясались холмы,словно ваши вулканы.

Не у волжских высот,не в родимой сторонке —Стенька Разин плыветпо реке Амазонке.

161. ПЕРВЫЙ ПЛУГ

По главной площади Гвинеипод рев толпы и бубнов стук,от наслаждения немея,несли два черных парня плуг.

Был в плуге этом смысл немалый,его, до болтика, сполна,сама, ликуя, отковалав народной кузнице страна.

Он первым был. И плыл впервыесредь восклицаний и знамен —мальчишка мирной индустрии,предтеча будущих времен.

Вся площадь пела и теснилась,ей показалось неспроста,что в небе, вслед за ним, струиласьсемян и света борозда.

Нисколько я не умаляюдругих событий и заслуг,но душу просто умиляетосвобожденья первый плуг.

Мне представляется всё чаще,всё больше ум волнует мойтот плуг, на крылышкахлетящий над африканскою землей.

162. ПОД ФОНАРЕМ НА ПЕРЕКРЕСТКЕ