Колючий крыжовник (СИ) - Гринвэлл Ольга

— Опаздываете, товарищ Бортко! — строго сказал кому-то капитан. От этого имени Полина вздрогнула и вытянула шею, чтобы рассмотреть человека с фамилией Бортко. Не может же быть таких совпадений! Её глаза встретились с глазами Германа. На его губах показалась лёгкая ухмылка.

Полина не могла поверить увиденному. Да она специально поменяла своё расписание, нашла новое судно только для того, чтобы быть подальше от этого демона! Как же так? Ей хотелось кричать от отчаяния. Она сжала что есть силы кулаки.

Уже после того, как все разошлись, Полина подошла к невысокой розовощекой женщине, протянула ей руку. Той на вид было около сорока лет.

— Меня зовут Полина, — улыбаясь, произнесла девушка, разглядывая женщину.

— А меня Марьяна. Я буду работать поваром. Это моя первая работа на корабле.

— А я врач.

— Мне очень приятно! — женщина улыбнулась, и ямочки заиграли у неё на щеках.

«Какая она симпатичная!» — подумала Полина. У Марьяны были каштановые вьющиеся волосы, аккуратно заправленные в пучок, серые выразительные глаза и яркие губы, которым даже не нужна была помада.

Полина была рада, что на этом корабле она не будет единственной женщиной.

К ним подошла щупленькая блондинка, несмело кивнула головой.

— Привет! — Полина протянула ей руку. — Давайте знакомиться. Я — Полина, судовой врач.

Марьяна тоже представилась.

— Меня зовут Лили. Я недавно окончила университет и нашла работу.

Девушка слегка поморщилась.

— Не ожидала, конечно, что на корабле, но… выбирать сейчас не приходится.

— А кто ты по специальности?

— Я переводчик. Знаю арабский, фарси и английский.

— Думаю, втроём мы тут не пропадём. Я уже почти четыре года плаваю и всегда одна, ни одной женщины за все это время на корабле не было.

— С ума сойти! — Лили прижала ладонь ко рту.

— А мне нравится быть одной! — Марьяна рассмеялась. — Такие матросы, офицеры, аж в жар бросает! А ведь путь к сердцу мужчины, как известно, лежит через желудок.

— Тут их более чем достаточно — выбирай любого! — Полина махнула рукой в сторону матросов, сгрудившихся на корме.

— Мне вон тот красавчик по нраву! — Марьяна прищурилась, показывая рукой в сторону. Полина проследила за ее взглядом.

— Г… Герман, что ли?

— Ты его знаешь?

— Немного. Ходили с ним в плавание.

Марьяна опустила глаза.

— Познакомишь?

— Я? — девушка рассмеялась. — Да что тут знакомиться-то? Каждый день в камбуз будет приходить.

Она постаралась поскорее уйти от этой темы разговора. Ещё не хватало Марьяну знакомить с Германом!

— Ну, девочки, мне пора заниматься делами! — Полина наскоро попрощалась с Лили и Марьяной и стала спускаться в трюм.

Каюта, которая досталась на этот раз Полине, была рассчитана на двоих. Девушка оглядела аккуратно застеленные койки, открыла прикроватную тумбочку и стала перекладывать из своего рюкзака личные вещи.

Достала половинку от пули, долго держала её на ладони. Какой же это талисман, если он лежит в тумбочке? Где бы взять хоть какую-нибудь тесемку?

Дверь открылась, и вошла Лили. Полина вздрогнула от неожиданности, и пуля со звоном упала на пол.

— Ой, извини! — Лили наклонилась, помогая Полине в поисках. — Я искала свой номер.

— Номер? Каюту, наверное?

Полина потянулась за металлическим предметом, поднялась с колен.

— Что это?

— Это? Это мой амулет на счастье, — она улыбнулась, увидев, как у Лили от удивления вытянулось лицо. — Шучу. Просто пуля, которую я вытащила из одного человека.

— Он умер?

— Надеюсь, что нет. По крайней мере, года четыре назад он ещё был жив.

— Полина, ну ты и шутница! А где вторая половина?

Девушка пожала плечами.

— Этого я не знаю. Должна быть у него, если он её не выбросил.

— Ты любила этого человека?

Полина опешила. С секунду стояла с приоткрытым ртом.

— Ты чересчур романтичная. Какая глупость! — пожала плечами. — Я люблю свою работу, и этих пуль, которые я в своё время вытаскивала из мужиков, у меня сотни. Что я во всех, по-твоему, влюбляюсь?

— Извини. Я не хотела тебя обидеть!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ладно, проехали!

Уже приукрасив своё гнездышко, девушки переоделись в более комфортную одежду. Вечерело.

Полина, увидев на тумбочке Лили маленькую вазочку с цветком, рассмеялась.

— Советую тебе это убрать. При первой же качке твоя ваза упадёт и разобьётся на мелкие осколки.

— Качке? А что ещё больше может качать?

— Конечно. А ещё бывают штормы. Эй, ты чего?

— А меня всегда в машине укачивает.

— Во дела! Не туда ты попала, значит. Назад пути нет.

Девушки сдружились. Лили была очень тихая и скромная, и внешне она была худенькая, как тростинка, с белыми тонкими волосами. Марьяна наоборот — шебутная хохотушка, с искрами в глазах. Многие мужчины обращали на неё внимание, когда она, погромыхивая своими кастрюлями и половниками, орудовала у плиты. Она же засматривалась только на одного мужчину и тайно вздыхала по нему. Герман. Она только и говорила, что о нем. В такие моменты Полина старалась куда-нибудь уйти. Ничего хорошего она не могла рассказать о нем своей новой подруге, тем более, что Герман опять начал оказывать знаки внимания Полине.

— Полин, — как-то раз спросила ее Лили, сидя на краю своей койки и расчесывая свои белокурые волосы. — Почему ты недолюбливаешь Германа? Я же вижу. У тебя аж лицо меняется.

Девушка что-то буркнула себе под нос.

— Он к тебе приставал, да? — допытывалась Лили.

— Слушай, давай уж спать! Ну да, он пытался ко мне приставать так же, как и другие. Я ему дала от ворот поворот.

— А я бы такому красавцу, наверное, подарила бы свою девственность.

Полина резко повернулась к Лили, выпучила на неё глаза.

— Ты что, ещё девочка? Тебе сколько лет-то?

— Двадцать три.

— Даже не вздумай близко подходить к Герману! Он не для тебя.

Полина наклонилась к уху подруги и быстро зашептала.

— Это очень плохой человек. Ты многого о нем не знаешь. Он способен на любую подлость.

Она быстро пересказала Лили все, что произошло с ней в прошлом плавании.

Лили сидела, прижав ладони ко рту. Взгляд её был испуганным.

— Интересно, зачем он подбросил тебе эту брошюру?

Полина пожала плечами.

— Не понимаю. Я вообще не знаю, за что он так ненавидит меня.

— Да потому что ты такая…

— Какая?

— Ты строгая, решительная и, вообще, колючая, как крыжовник.

Полина расхохоталась.

— Кто? Что?

— Ну да. Я один раз через забор лезла и упала в куст крыжовника. Столько заноз у меня было по всему телу.

— А я-то тут причем?

— Да у тебя глаза, как недозрелый крыжовник. Такого же цвета.

— А Герман зовёт меня верблюжьей колючкой.

Девушки рассмеялись.

32

Герман заглянул в камбуз. Марьяна, увидев его, поспешила отвернуться. Её зардевшееся лицо выдало бы ее чувства к этому мужчине.

— Привет, милая! Не найдётся ли у тебя чего-либо перекусить? Что-то я изголодался.

— Заходи уж. Борща могу налить.

Герман прошёл внутрь. Потянулся.

«Какой же красавец!» — восторженная мысль пронеслась игривым ветерком в голове женщины. Она зачерпнула половником суп и налила в миску, добавила ложку сметаны.

— Садись!

— А выпить у тебя ничего не найдётся?

— Слушай, ты же не в ресторане! Это военный корабль все-таки.

— Ну ладно, ладно. Я пошутил.

Марьяна слегка замялась.

— У меня есть чуть-чуть вишневки, самодельной.

— О, что же ты молчишь?

Герман вскочил со стула, чтобы закрыть дверь на засов.

Марьяна достала свою заначку и налила себе и ему по рюмке.

— За ВМФ России! — он протянул к ней свою рюмку. Она согласно кивнула, выпивая свою порцию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ох, даже в жар бросило! — он стянул с себя тельняшку, являя перед изумленной женщиной своё загорелое мускулистое тело. Марьяна, словно заворожённая, глядела на него. — Ну давай ещё по одной! Ты разве не знаешь поговорку: между первой и второй промежуток небольшой?