Эволюция эстетических взглядов Варлама Шаламова и русский литературный процесс 1950 – 1970-х годов - Ксения Филимонова

После исправлений, после освежения словаря первые части записок годятся для печати. Возможно, что для «Нового мира» они не представят интереса. Можно рекомендовать автору послать рукопись хотя бы в «Неделю»[75] (при газете «Известия»).

В. Шаламов. Москва, А284. Хорошевское шоссе, 10 кв. 2

В архиве «Нового мира» сохранились два письма старшего редактора отдела прозы М. Рощина, адресованных И. С. Костыре.

Первое, от 24 сентября 1962 года:

Уважаемый тов. Костыря! Мы внимательно познакомились с Вашей рукописью. В ней много свежего, привлекательного, однако в целом, учитывая те замечания, которые Вы найдете в прилагаемой рецензии, рукопись нас не устраивает. Для «Нового мира» нужен материал, литературно более крепкий. Вы не огорчайтесь. Ваши записки несомненно увидят свет. Вам следует прислушаться к советам тов. Шаламова. Извините, что так долго не отвечали. Старший редактор отдела прозы М. Рощин[76].

Второе датируется 13 декабря 1962 года:

Уважаемый Иван Сергеевич!

Както Вы меня огорчили своими рассказами. Недостатки «Записок врача» здесь, в рассказах, проступили отчетливее. Рассказы, что называется, газетные. И мало того, что газетные – в них столько умиления, розовой сентиментальности, и, простите меня, пустоты, что грустно становится. Все истории очень банальны, очень придуманны, дурнолитературны. Вы человек способный, но вот серьезного, глубокого подхода к жизни у Вас пока нет.

На самом деле, что это за рассказ «Капли светятся»? или «Ручеек»? Так нельзя.

Простите за выговор, но мне захотелось Вам сказать все это прямо. Хотелось бы, чтобы мои слова помогли Вам. Старший редактор отдела прозы М. Рощин[77].

Л. Бекерман [78] «Автобиография рядового человека» записки 21 стр. 1962 г

РГАЛИ. Ф. 1702. Оп. 8. Ед. хр. 744. Л. 3637.

«О Достоевском» заметка 2 стр.

«Автобиография рядового человека» Л. Бекермана – первые три главы задуманного автором труда – описания своей жизни. Присланы главы «Детство», «Юношеские годы», «Царская военная служба».

Мемуары «рядового человека» могут представить интерес как памятник эпохи, оставленной не «актером, а зрителем великой драмы жизни», пользуясь выражением Бора[79]. Такие воспоминания (при надлежащем качестве рукописи) могут иметь и литературную ценность. Все зависит от таланта, от кругозора, от глубины и верности оценок.

Однако, пока произведение не окончено, судить о нем нельзя. Никакие «фрагменты» не могут заменить законченную вещь. В этом и заключается ответ автору. Однако, Л. Бекерман просит высказать все же суждение о его «фрагментарном» неоконченном труде, у которого даже план не определился. Вывод, суждение могут быть лишь предварительными, приблизительными.

Время, о котором пишет автор, получило разностороннее и яркое освещение и в различных мемуарах и в многочисленных произведениях художественной прозы. Задача мемуариста – из-за этого усложнилась, потребовала высокой художественности, новизны в мелочах, в людском поведении, свежести и яркости языка.

Первые главы «Автобиографии» бледны, особенно глава «Детство». Эпизоды детства не представляют чего-либо яркого, интересного.

Лучше других – вторая глава – «Юношеские годы». О Лейкине стоило бы рассказать подробнее, живее. Кое-что новое в этой фигуре есть. Уфимский период, доктор Зайцев, съезд – обо все этом сказано скороговоркой, наспех. Скороговорка вызвала и непонятное сравнение доктора Зайцева с Лениным (!?) – странное и ненужное. Третья глава, хотя и написана более внимательно и подробно – неудачна вся. О военной службе еврея в царской армии рассказали многие мемуаристы и писатели. Приключения Л. Бекермана в качестве старшего лавочника не интересны.

Язык воспоминаний Бекермана грамотен, но не отличается яркостью и выразительностью. Есть и «огрехи».

«Это было то недолгое время, когда мой отец жил в Петербурге и приезжавшим на праздники побывать с семьей» (1)

«За прошедшие 60 с лишним лет, не возвращаясь к этому, из моей памяти исчезло все…» (1)

«О Достоевском» рассказ о том, что в фашистском отрывном календаре для русских были цитаты из Достоевского – антисемитские высказывания писателя; автор пишет, что не знает, принадлежат ли эти цитаты Достоевскому или не принадлежат[80]. Надо, чтобы автор послал эту заметку какому-либо из специалистов по Достоевскому, например, В. Б. Шкловскому[81].

Для «Нового мира» записки Л. Бекермана не представляют интереса.

В. Шаламов Москва, А284. Хорошевское шоссе, 10 кв. 2

В. Волков [82] «Фистула деда Ефима». Рассказ 9 стр. 1962 г.

РГАЛИ. Ф. 1708. Оп. 8. Ед. хр. 744. Л. 73.

Сюжет рассказа «Фистула деда Ефима»[83] таков. В деревне живет колхозный кладовщик дед Ефим, вместе с женой Прасковьей. Прасковья – самогонщица. Дед Ефим не дурак выпить и, когда напьется, поет песни фистулой, знакомой всей деревне. Однажды Прасковье приходится прервать варку самогона – в деревню приехал милиционер вместе с агентом уголовного розыска. Гости ищут Ефима. Испуганная Прасковья выливает бурду скоту, а неполную бутыль с готовым самогоном прячет в снег[84]. Выясняется, что начальство приехало по другому делу. Огорченные супруги допивают самогон. Пьяные коровы, свиньи, куры бушуют в сарае. Дед Ефим поет фистулой.

Рассказ производит впечатление надуманности, искусственности. Описание пьяных животных сделано явно «заглазно». «Корова совершала вращательно-колебательные движения, при которых передние ноги перемещались в сторону, противоположную задним» и т. д. Изображение приключений деда Ефима и его собаки заставляет вспомнить приключения деда Щукаря[85].

Приметы времени отсутствуют в рассказе. Мы узнаем, например, что Прасковья – присяжная плакальщица[86] на похоронах, что это ее профессия.

Рассказ со всеми его событиями, разговорами, действиями героев мог быть написан и пятьдесят и сто лет назад.

Характеров в этом рассказе нет. Анекдот, лежащий в основе «Фистулы», составляет как бы главное его содержание.

Автор не лишен литературных способностей. Сцена, где Прасковья прячет наскоро бурду, написана живо. Но в целом рассказ неглубок, незначителен по теме.

Автору следует обратиться к живой жизни и там искать материал для своих рассказов.

Для «Нового мира» рассказ «Фистула деда Ефима» не представляет интереса.

В. Шаламов Москва, А284. Хорошевское шоссе, 10 кв. 2

Л. Салдадзе [87] «Весенние зерна». Рассказы – 130 стр. 1963 г. (пометка – рукопись возвр.)

РГАЛИ. Ф. 1702. Оп. 10. Ед. хр. 63. Л. 2528

В рассказах Салдадзе изображена современная действительность, ее люди – хорошие и дурные, вопросы большие и малые, которые деревню волнуют.

Рассказы связаны друг с другом темой, героями. Это – как бы картинки жизни, деревенские сцены.

Автор – литератор умелый. Это уменье сказывается и в композиции «Весенних зерен» и в художественных подробностях и в характерах. Удача – в характере Василия Дмитриевича, старого агронома, одинокого, всю жизнь отдавшего земле. Сцена,