Эволюция эстетических взглядов Варлама Шаламова и русский литературный процесс 1950 – 1970-х годов - Ксения Филимонова

безвинным мучеником доктором Песковым – одной из бесчисленного множества жертв сталинского времени.

Я горячо рекомендую эту повесть журналу.

Возможно, что «Всюду жизнь» следует превратить в мемуар. Расстояние между рассказчиком и автором невелико и сделать такую переделку будет нетрудно.

В письме, которое сопровождает рукопись, автор пишет: «Я выполнил свой гражданский долг». Да, тов. Чигарин выполнил свой гражданский долг. Долг журнала – напечатать эту правдивую повесть.

В. Шаламов

Москва, А-284, Хорошевское шоссе, 10, кв. 2

Ответ редактора И. Борисовой А. П. Чигарину

РГАЛИ. Ф. 1702. Оп. 10. Ед. хр. 121

13 июля 1964 г.

Уважаемый товарищ Чигарин!

А. Т. Твардовский из-за крайней занятости не мог прочесть Вашу рукопись сам и передал ее в отдел прозы. Мы внимательно ее прочли и должны сказать Вам следующее: Ваша повесть относится к тем человеческим документам, ценность которых определяется главным образом не их литературными достоинствами. Здесь живое свидетельство об испытаниях, пережитых в известные годы, причем свидетельство сильного духом человека, которого эти испытания отнюдь не сломили.

Должны сказать Вам, что напечатать Вашу повесть в настоящее время мы не можем – мы загружены подобными рукописями (особенно после повести Солженицына, написанной на том же примерно материале, но обладающей выдающимися художественными достоинствами). Однако мы, редакция, не хотим просто отклонять эти рукописи. Мы сохраняем их (конечно, с согласия авторов) в нашем архиве мемуаров. Так или иначе, они представляют непреходящий исторический интерес.

Если Вы не возражаете, мы оставим у себя и Вашу рукопись. На большее сейчас, при отсутствии специальных изданий, рассчитывать, к сожалению, не приходится.

Простите, что долго не отвечали Вам. Желаем всего доброго,

Старший редактор отдела прозы И. Борисова

Рецензии В. Шаламова на произведения самодеятельных авторов, поступивших в редакцию журнала «Новый мир» в 1959–1964 гг.[69]

И. Костыря [70] «Поселок счастливых людей». Записки – 96 стр. 1962 г

РГАЛИ. Ф. 1702. Оп. 8. Ед. хр. 744. Л. 2427

«Записки молодого врача. Поселок счастливых людей» напоминает известные «Записки врача» Вересаева[71]. Написанные в том же «литературном плане» записки рассказывают о первых шагах молодого участкового врача, его успехах и неудачах, огорчениях и радостях

Записки состоят из пяти частей – циклов коротких рассказов, объединенных одной темой: 1) Знакомство с жизнью. 2) Человека надо уважать. 3) Родители. 4) Бог убивает детей. 5) Коллективное счастье.

Эти циклы неравноценны. Первые три части обладают искренностью, теплотой, достоверностью, писательским глазом, сочувственной иронией. И хотя заключения автора не новы – все эти три цикла не литературные перепевы, не подражания, а попытка размышлять над живой жизнью. Привлекателен образ и самого рассказчика – честного, трудолюбивого молодого врача.

При всех шероховатостях языка, при всех недостатках (я укажу на некоторые) первые части «Записок» читаются с интересом.

Неудачен заголовок «Записок». Он не оправдан текстом. Может быть, просто «Записки молодого врача»?

Неудачно начало, запев – первый абзац. Он манерен, претенциозен. В дальнейшем по тексту встречаются (и неоднократно) оплошности подобного же рода. «Записки» лучше бы начать прямо со второго абзаца.

Неудачна фигура Павла Митрофановича, молодого участкового милиционера. Этот герой, по-видимому, понадобился автору для противопоставления рассказчику – в поведении, в понимании людей. Эта фигура не додумана. Она как бы повисла в воздухе. Одно из двух: либо противопоставление надо довести до конца, либо свести роль Павла Митрофановича к эпизоду.

Зачем сцена «На крутых поворотах» (стр. 25)? Что характеризует? Какую новую мысль приводит она в рассказ?

Хотелось бы большего вкуса, большей требовательности. Студенческие остроты насчет брака (стр. 11) и банальны и беспомощны, если не сказать большего. Или «повестка кучеру в парикмахерскую»? (стр. 21)

Конечно, такие выражения и остроты существуют в жизни. Но ведь писатель должен ВЫБИРАТЬ, а не тащить на страницы все, что услышит и увидит.

Правильно ли автор применяет слово «узурпатор»? (стр. 32).

Что значит «не сдерживая обозления»? (36)

Явно плохо: «Участковый… ходит по улицам поселка как освобожденный атом».

Такие рассказы, как «Грудная жаба» (54) и «День получения пенсий» больше относятся к т. н. «календарной юмористике»[72], а не к точным и тонким наблюдениям, взятым из живой жизни.

В расписку, которую получил корреспондент, не веришь, все это выглядит надуманно, звучит фальшиво. Можно заставить читателя принять корреспонденцию и расписку. Надо перестроить всю повесть, назвав каждого человека, о котором говорит автор, его собственной фамилией, – «записки» выиграли бы, пожалуй, если их материал изложить в форме мемуарной, очерковой. «Записки» произвели бы больше впечатления, если бы им был придан вид подлинного документа, и автор выступал бы не как герой повести, а как И. Костыря.

Художественная правда и правда действительности – вещи разные. Кучер-философ, изрекающий банальнейшую остроту о том, кто «делает детей», – фигура, свидетельствующая о неразборчивости автора, о недостаточно требовательном вкусе.

Есть рассказы, явно растянутые («Судьба одного мальчугана», «Я отказываюсь от ребенка»). По материалу эти рассказы весьма не новы. Их надо изложить короче.

«Записки» нуждаются в тщательном контроле, в правке, в удалении всего лишнего, ненужного. Надо освежить словарь, убрать оттуда всякие «воцарится» и т. п.

Пейзаж «Записок» хорош (шахтерское небо на 36 стр. и др).

Четвертый раздел «Бог убивает людей» значительно уступает по своей достоверности, искренности первым трем разделам. Хотя в «философии» первых трех разделов и не было ничего нового, но наблюдения, психология выглядели убедительно.

Совсем не то в четвертом разделе. Это – агитка невысокого уровня, не больше[73]. Достоверность рассказанного вызывает большие сомнения.

Донбасс не такая уж глушь, где царствуют столь уверенно бабки и знахари (а борьба с бабками – главное содержание этого цикла рассказов).

Рассказ «Преступление бабки Акулины» может вызывать только удивление. Вот выписка из учебника Н. Г. Дамье «Основы травматологии детского возраста» (Москва, Медгиз, 1960 г., стр. 213)[74]. «Необходимо указать, что у маленьких детей с неполным окостенением эпифизов и мелких костей стоп и кистей… рентгенография не всегда в состоянии обнаружить переломы в этих областях и диагноз должен быть поставлен на основании одних только клинических данных. Поэтому во избежание ошибок детский хирург должен хорошо знать сроки окостенения эпифизов, костей таза, стопы и кисти и разбираться в возрастных особенностях рентгенографии у детей». Рассказ «работает» в пользу бабки Акулины.

В этом разделе лучше, сердечнее других «Печальные эпизоды». Наименее удачные – «Расписка, победившая бога», «Знахарки против детей».

Пятый раздел «Коллективное счастье» концовка приемлема, только заголовок слишком «газетен» его надо заменить.

Надо удалить из «записок» все сомнительные остроты, десять раз проверить каждое слово каждой фразы. Четвертый раздел выбросить совсем. Пятый и третий разделы сократить,