Скандальные наслаждения - Элизабет Хойт

– Я это понимаю. Все, что остается Викарию, это лишить нас достаточного количества людей, а потом сидеть и ждать, пока я не смогу больше повышать плату тем, кто остался.

Ник поскреб подбородок.

– Я вот что думаю… А стоит ли все это продолжать? Вы ведь кое-что успели отложить на черный день. Может, пора закрыть винокурню и поискать другой способ заработать.

Гриффин с яростью на него посмотрел, но Ника это не смутило.

– Ну, может, нам заняться чем-то более подходящим.

Гриффин выругался и швырнул еще угля в печь.

Он знал, к чему клонит Ник: им грозит опасность уже не со стороны Викария. Перегонка джина, конечно, малопочтенное занятие, но все-таки возможность заработать деньги пусть и незаконным способом. Когда это переросло в войну? Может, действительно пора покончить с этим? Но что еще у него есть? Земля, с которой фермеры получают скудный урожай. Как еще он сможет превратить зерно в деньги?

Ник молча смотрел, как Гриффин бросает уголь, потом произнес:

– Та леди, что приходила тогда с вами…

Гриффин выпрямился, оперся локтем о лопату и удивленно взглянул на Ника – Ник не любитель просто так болтать.

– Она вроде рассердилась и расстроилась, – покусав губы, произнес Ник. – Может, вы чего ей сказали, а, милорд?

– Она не одобряет перегонку джина, – прямо ответил Гриффин.

– А! – Ник стоял, покачиваясь на каблуках. – Не подходящее занятие для благородных?

– Правильно. – Гриффин потер затылок. – Но не совсем так. Она опекает приют для подкидышей в Сент-Джайлзе и считает джин причиной такого количества сирот. Она уверена, что джин – корень всего того зла, что творится в Лондоне.

– А, это… Приют для обездоленных младенцев и подкидышей.

– Ты знаешь этот приют? – удивился Гриффин.

– Да все здешние о нем знают. – Ник задрал голову и уставился в потолок. – Слыхал, что неплохое заведение. Совсем не похоже на те места, куда продают детишек якобы в обучение. Жаль, что дом сгорел прошлой зимой.

Гриффин хмыкнул:

– Она строит новый дом. Больше и лучше прежнего.

– Прямо ангел какой-то.

Гриффину послышалась насмешка в голосе Ника, но тот стоял с непроницаемым лицом.

– А какой у нее к вам интерес, милорд?

– Она – невеста моего брата. – Гриффин подбросил еще угля, хотя огня и так хватало.

– А, значит, сестринский.

– Ник! – предостерегающе рыкнул Гриффин.

Но Ника было не так легко испугать.

– Остерегаться надо вот таких… невинных, – задумчиво произнес он. – Шлюхи, они простые – переспишь, заплатишь – и все тут. Все спокойно и ладно, и никаких вопросов потом. А вот уважаемая женщина… тут уж не обойтись без всяких там разговоров. Одна беда. Но, в конце концов, дело того стоит. Хотя вначале могут быть неприятности. Человек должен знать, на что идет.

– Ты даешь мне любовный совет?

Ник сдвинул шляпу на затылок и почесал голову.

– Бог с вами, милорд. Даже и не помыслю.

– Она скоро станет моей невесткой, – проворчал Гриффин.

– Ну да, ну да, – проворчал, в свою очередь, Ник – его явно не убедили слова Гриффина.

А Гриффин и сам не был в себе уверен. Он вздохнул и отшвырнул лопату.

– Ты помнишь, как мы начинали?

Ник улыбнулся:

– Та маленькая винокурня на Типпинг-лейн? Вы тогда были зеленым юнцом, милорд. И недоверчивым.

– Я и тебе не доверял.

Ник усмехнулся:

– А я вам. Вы – джентльмен, учились в дорогой школе, весь такой расфуфыренный, эдакий франт. Я думал, вы и недели не продержитесь.

Гриффин фыркнул. Он познакомился с Ником в жалком трактире «Семь рож» – не совсем подходящем месте, где можно найти партнера по бизнесу. Но что-то в свирепом бывшем боксере поразило Гриффина – он показался ему честным человеком. Именно Ник познакомил Гриффина с хозяином винокурни, которую Гриффин потом и купил. Она стала его первой винокурней. Тогда эта затея казалась весьма сомнительной.

– Помнишь, как мы испугались, что винокурня взорвется? – спросил он.

Ник сплюнул в солому.

– Это когда же было? Мы не один раз пугались.

Гриффин усмехнулся и оглядел винокурню. Какая огромная разница по сравнению с той крохотной на Типпинг-лейн. У него ушел не один год, чтобы довести производство джина до такого уровня. Теперь он мог не просыпаться по ночам от беспокойства о деньгах и урожае. Теперь он может сказать матери, что Мегс в следующем году обеспечен светский сезон – они в состоянии позволить себе это. Ему необходимо совсем немного времени, чтобы стать полностью финансово обеспеченным.

– Нам все это досталось тяжким трудом, правда? – произнес он.

– Точно, – кивнул Ник.

– И будь я проклят, если уступлю Викарию.

– Аминь! – Ник вытащил из кармана жилета коротенькую глиняную трубку. Сунув соломинку в горящую печь, он прикурил ее.

– Так вы никогда не думали заняться чем-нибудь еще?

Гриффин изумился:

– Нет. Да и времени у меня на это не было. А ты?

– Нет. – Ник почесал затылок. – Ну, не сказать, чтоб совсем не думал. Папаша мой… он ткач, а я не научился этому. Скучное занятие – так я думал по молодости, а сейчас… стар учиться новому.

– Ткачество… – Гриффин подумал о землях Мэндевиллов в Ланкашире. Они всегда были слишком каменистые для того, чтобы растить там зерно. Многие соседи разводили овец на шерсть и мясо.

– Мать и сестры сучили нитки для отца, – сказал Ник. – Я тоже мальчишкой этим занимался.

Гриффин улыбнулся, представив себе, как Ник с его ручищами сучит нитки.

Их разговор прервал крик. Гриффин быстро обернулся и выхватил пистолет. Дым валил из трубы около внешней стены. Работники, кашляя от клубящегося черного дыма, столпились в кучу.

Ник смачно выругался:

– Они с улицы бросили что-то в трубу!

– Тушите огонь! – закричал Гриффин. – А я посторожу во дворе.

Он сделал знак работникам, хлопнул кое-кого по спине и побежал к выходу из винокурни. Прижавшись спиной к косяку двери, он ногой приоткрыл дверь во двор. Охрана билась с нападавшими, но трое уже проникли во двор.

– Любой ценой задержите их, не впускайте в винокурню, – крикнул он своим людям, широко распахнул дверь и, вытащив второй пистолет, начал стрелять сразу из обоих. Один из нападавших упал на булыжники двора. Последовали еще выстрелы, и второй непрошеный гость тоже упал. Но остались другие, которые теснили охрану во дворе. В углу двора заржал и встал на дыбы Бродяга.

– Хватайте их! – закричал Гриффин, оглушенный собственным криком.

Его люди ринулись вперед. Гриффин отбросил пистолет, вытащил шпагу и кинулся к нападавшим. Ему нанесли удар огромной абордажной саблей, но Гриффин увернулся, опасаясь сломать тонкий клинок о тяжелую саблю. Когда же нападавший наклонился в сторону от силы собственного удара, Гриффин сделал выпад и проткнул ему руку под мышкой. Тот даже не поморщился и нанес ответный удар другой рукой. Но Гриффин успел присесть, и удар пришелся на плечо, а не на лицо. Он не выпускал шпагу, воткнутую в тело нападавшего. Мужчина снова поднял саблю, но вдруг зашатался и осел, словно марионетка, которой подрезали нитки.