Скандальные наслаждения - Элизабет Хойт

Это ее успокоило.

И в тот же самый момент она ощутила кончик его члена внутри своего лона.

Геро, испугавшись, схватила его за плечи.

Он нагнул голову и посмотрел ей прямо в глаза.

– Не надо ни о чем думать. Надо просто чувствовать.

Она ожидала боли, а почувствовала лишь давление. Но что будет дальше – боль или удовольствие, – она не знала.

Его член двигался у нее внутри.

– Расслабьтесь, – прошептал он прямо ей в рот.

С каждым новым погружением он проникал чуть глубже. Пока что она не испытывала ни боли, ни каких-то приятных ощущений. Он поднял ей ноги, обвил ими себя и уже с большей силой погрузился в нее.

Геро ощутила, как у нее внутри все заполняется его плотью. Что сейчас будет? Он, видно, прочитал этот вопрос в ее глазах, потому что, приподнявшись над ней на вытянутых руках, улыбнулся и хрипло произнес:

– Сейчас почувствуете.

Она снова ощутила, как у нее внутри его плоть медленно касается одного и того же места, от чего она начала испытывать восхитительное удовольствие.

– Чувствуй меня, душа моя, – прошептал он, и она увидела, как у него блестят глаза.

Он опустил голову и облизал ей сосок. Геро выгнулась под ним, а его сильное тело управляло ею и дарило наслаждение. Его бедра ритмично двигались. Жар у нее между ног рос и растекался кверху, достигая такого накала, что она вскрикнула и вцепилась ему в плечи.

Что она испытывала? Радость? Страх? Это смешанное чувство распирало грудь, словно все ее чувства, которые она до сих пор сдерживала в себе или от чего отказывалась, вдруг вылились на поверхность. Ее лицо, ее тело ей не повиновались. Она распадалась на части и знала, что никогда больше не сможет стать прежней.

Гриффин соединился с ней в плотском слиянии, и в этот момент она поняла, что такое происходит лишь один раз в жизни. Сейчас, и только сейчас, она совершенно свободна. Геро крепко прижалась к нему, испугавшись, что он почему-то может остановиться и она останется одна, без него.

Но Гриффин не остановился. Он нежно покусывал ей сосок и раскачивался над ней, все быстрее и глубже погружаясь в ее лоно. Пот блестел у него на шее и на груди. Геро сотрясала дрожь. Она открыла рот, из которого вырвался сдавленный крик, но он языком и губами закрыл ей рот.

И вдруг этот бесконечный натиск закончился. Она почувствовала, как у нее по животу растекается что-то теплое, открыла глаза и увидела его удовлетворенное лицо, на котором разгладились все складки.

Все. Она больше не девственница.

Чарли следил за тем, как костяные кубики падают из его пальцев. Двойка и три очка. Пять может оказаться счастливым числом, а может, и нет. Все зависит от игры.

– Значит, налет провалился. – Даже не глядя на Фредди, он знал, что тот переступил с ноги на ногу.

– Да. Троих убили сразу, а еще двое ранены.

Чарли проворчал что-то и собрал кости. Он перекатывал их между пальцами – стук костей успокаивал его.

– И мы все еще не расправились с этими проклятыми осведомителями герцога.

Фредди на это не ответил, поскольку отвечать было нечего.

– Так ты говоришь, что Рединга видели с сестрой герцога? – задумчиво спросил Чарли.

– Два раза в Сент-Джайлзе, – ответил Фредди.

Чарли кивнул и улыбнулся:

– Герцог, герцог. Все всегда возвращается к герцогу, не так ли? Герцог и Рединг, наши дорогие друзья.

Фредди опасливо облизал губы.

Сверху послышались стук и болезненное бормотание.

Чарли поднял глаза, словно мог разглядеть женщину, лежавшую наверху.

– Как она сегодня?

Фредди пожал плечами:

– Сиделка говорит, что утром выпила бульона.

Чарли ничего на это не сказал и снова бросил кости, которые покатились к краю стола. И снова три очка… и ромб – четверка. Счастливое число семь.

– Наверное, пора и нам попользоваться осведомителями герцога. Наверное, пришла пора, чтобы его светлость узнал, чем Рединг на самом деле занимается в Сент-Джайлзе.

Глава 11

Тем вечером королева Черновласка снова пригласила женихов в тронный зал и спросила, каковы их ответы.

Принц Западная Луна щелкнул пальцами, и тут же конюх ввел гарцующего черного жеребца. Принц Западная Луна низко поклонился. «Этот конь – самое сильное, что есть в вашем королевстве, Ваше Величество».

Принц Восточное Солнце махнул рукой, и в тронный зал прошествовал огромный воин в серебряных доспехах и с золотой саблей в золотых ножнах. «Этот человек – самое сильное, что есть в вашем королевстве, Ваше Величество».

Наконец, принц Северный Ветер подарил белоснежного быка с позолоченными рогами. «Этот бык – самое сильное, что есть в вашем королевстве, Ваше Величество»… Из сказки «Королева с черными как вороново крыло волосами».

Гриффин повалился на простыни. Он лежал на спине, закрыв рукой глаза, в голове – никаких мыслей, все тело в приятной истоме.

Чего нельзя было сказать о Геро.

Кровать слегка сотряслась, он приоткрыл один глаз и понял, что его возлюбленная находится не в столь расслабленном состоянии. Он немного смутился, наблюдая за тем, как леди Геро спрыгнула с кровати и нагнулась. Спустя минуту он увидел, что она пытается надеть на себя сорочку – вернее то, что осталось от этого предмета одежды.

Гриффин зевнул:

– Я знаю, что для вас это непривычно, любовь моя, но лучше полежать немного, а потом, возможно, снова повторить, если богу будет угодно, да и у меня возникнет желание продолжить. Нет нужды убегать.

Только слова слетели с губ, как мозг его наконец-то с опозданием проснулся, и он понял, что говорить это было ни в коем случае нельзя.

Геро кое-как надела сорочку и теперь нагнулась, чтобы подобрать с пола корсет. Лицо ее было видно только в профиль, но он заметил, что губы у нее плотно сжаты.

– Я должна уйти.

Ясность мышления он утратил – уж слишком необычным было то, что произошло здесь, – но знал, что не хочет, чтобы она уходила. Гриффин почесал голову, стараясь прийти в себя.

– Геро…

Она снова нагнулась.

Он приподнялся и заглянул за край кровати. Геро стояла на коленях, роясь в куче одежды.

Он вздохнул:

– Останьтесь, и я прикажу подать чай.

Она поднялась на ноги и стала натягивать нижние юбки.

– Меня не должны здесь увидеть.

Гриффин чуть было не спросил, а почему она вообще сюда пришла, но благоразумие – обычно не входящее в число его достоинств – заставило его промолчать. Он понимал, что должен поговорить с ней, но не мог подобрать нужные слова, которые убедили бы ее остаться. Голова наливалась тяжестью, из нее до сих пор не выветрились запахи дыма и тлеющего тряпья после ночного пожара в винокурне.