Скандальные наслаждения - Элизабет Хойт

С минуту Гриффин молчал, потом тихо произнес:

– Откуда птичка знает, что ей ненавистна свобода зеленого луга, если она никогда этого не испытывала?

Он посмотрел ей прямо в глаза, и Геро не смогла отвернуться. Дыхание застряло в груди, ей безумно хотелось сделать то, что предлагает он – свободно летать, но… она не могла себе этого позволить.

– Мы здесь! – крикнула леди Маргарет и указала на маленький магазинчик.

Магазинчик оказался галантерейным, и Феба выбрала себе красивое бельгийское кружево, после чего Рединг угостил дам чаем и сдобными булочками с изюмом. Потом он настоял, чтобы все пошли в книжный магазин. Феба и леди Маргарет с интересом рассматривали прекрасно иллюстрированные книги по ботанике, а Рединг отвел Геро в сторону к небольшой полке с книгами на греческом и латинском.

– Здесь есть кое-что интересное, – сказал он, взяв с полки томик пьес. – Вы читали Аристофана?

– Мне не следует это читать, – пробормотала Геро, взяв книгу из его рук и проведя пальцем по кожаному корешку.

– Почему нет? – мягко произнес он. – Это всего лишь пьесы, немного скандальные, допускаю, но ничего такого, что побуждало бы вас согрешить.

– Однако это пьесы, а не история, как Фукидид или Геродот.

– И что из этого? – удивился он, и брови у него полезли на лоб.

– То, что это не серьезное чтение. – Геро поставила книгу на полку. – Мой долг – заниматься более важными делами, чем чтение комедий.

– Долг перед кем? – с жаром спросил он, но вдруг у них за спиной раздался крик и глухой стук от падения.

Геро оглянулась и увидела, что Феба лежит на полу.

– О господи!

И кинулась к ней вместе с Редингом.

Лицо у Фебы было белое как мел, и леди Маргарет, стоявшая рядом, выглядела не лучше.

– Что случилось? – крикнул Рединг.

– Я не знаю, – сказала леди Маргарет. – Она, должно быть, поскользнулась на ступеньках.

– Я их не увидела, – прошептала побелевшими губами Феба. – Я шла к той полке, а тут вдруг оказались ступеньки.

– Вы можете встать? – Рединг склонился над ней.

– Да… наверное, могу.

– Рединг, что у нее со лбом? – в ужасе произнесла Геро – у сестры сбоку по лицу стекала кровь.

– Она, видно, стукнулась головой. – Рединг осторожно коснулся волос Фебы.

Феба хотела поднять правую руку, и лицо у нее позеленело.

– Ой!

– Что с ней? – испугалась Геро.

– Похоже, она сломала руку, – сказал Рединг. – Нет, не трогайте ее. Позвольте мне. – Одним движением он подхватил Фебу на руки. – Я отнесу ее в карету, а как только приедем домой, отправим за доктором.

Геро хотела что-то сказать, но Рединг уже нес Фебу к двери, так что им с леди Маргарет ничего не оставалось, как поспешить следом.

Путь домой оказался тяжелым. Карета подпрыгивала на неровной дороге, что причиняло Фебе боль. Рединг сидел с ней рядом, стараясь уберечь ее от тряски. Лицо у него побелело, вокруг рта обозначились складки. Как только они вошли в дом, появилась кузина Батильда и тут же дала распоряжения горничным и лакеям.

Фебу понесли наверх, и Геро тоже направилась к лестнице, когда ей на руку легла рука Рединга.

Она обернулась и увидела его сердитое лицо.

– Почему у нее нет хороших очков? Ведь она не увидела ступеней! Ее необходимо показать опытному врачу.

Геро закрыла глаза. Ей бы разозлиться и, в свою очередь, излить на него праведный гнев, но она ощутила лишь глубокую печаль.

– Геро? – Он сжал ей руку.

– Мы обращались к опытным врачам, – объяснила Геро. – Приглашали даже из Пруссии. В прошлом году, когда мы поняли, что у нее плохое зрение, кому только мы ее не показывали и какое только лечение не испробовали.

Гриффин сдвинул брови:

– И?

Геро сморгнула слезы:

– И ничего не помогло. Феба теряет зрение.

Было уже далеко за полночь, когда Гриффин въехал в Сент-Джайлз. Те, кто представлял собой легкую добычу, уже скрылись в своих домах. С той ночи, когда тело Риса перебросили через стену, о людях Викария не было ни слуху ни духу. Возможно, Викарий потерял интерес к этой части Лондона. А может, разговоры, что Викарий собирается опять напасть, всего лишь домыслы. Есть вероятность, что он мертв.

Вероятность-то есть, но Гриффин на это не рассчитывал. Он ехал верхом, зорко глядя по сторонам. Одна рука – на заряженном ружье, засунутом в седло. Викарий был известен тем, что, наметив себе цель, не торопился. И кажется, этой целью стал Гриффин.

Справа метнулась тень, появившаяся из двери, и Гриффин вытащил один из пистолетов из седла. Он повернулся с пистолетом в руке и замер. Он увидел человека в облегающем костюме, короткой накидке и экстравагантной шляпе с перьями. Это существо слегка поклонилось, взмахнув шляпой. Затем подпрыгнуло, вскарабкалось на стену дома и исчезло на крыше.

Великий боже. Гриффин взглянул наверх, но Призрак Сент-Джайлза растворился в ночи. А это был, несомненно, он – это существо в черно-красном домино. Был ли призрак разбойником? Если так, то он не сделал никакой попытки ограбить его. Зачем вообще призрак здесь бродит? Этого Гриффин уразуметь не мог. Он тронул коленом Бродягу и поехал вперед. Жаль, что он не сможет рассказать об этом Мегс – вот удивилась бы.

Когда Гриффин добрался до винокурни, была уже непроглядная темнота. Он с силой застучал в ворота и стал ждать. Очень долго – как ему показалось – дверь никто не открывал, и у него по спине пробежали мурашки. Наконец Ник Барнс распахнул дверь. Лицо у Ника было мрачным.

– Что случилось? – спросил Гриффин, спрыгнув во дворе с Бродяги. Он вытащил два заряженных пистолета из седла и засунул их за широкий кожаный ремень.

– Сегодня утром исчез еще один, – проворчал Ник. – Не знаю, то ли его поймал Викарий, то ли он просто убежал.

– Черт. – Гриффин вошел в винокурню, скинул плащ и, схватив лопату, стал ворошить уголь под одним из больших медных котлов. Сегодня все складывалось из рук вон плохо. У него перед глазами стояло сморщенное от боли лицо Фебы. Она теряет зрение… Он чувствовал свою полную беспомощность. Черт, молодая девушка не должна ослепнуть. Неужели бог это допустит?

Когда Гриффин поднял голову, то увидел, что Ник задумчиво на него смотрит.

– Плохи наши дела.

Гриффин хмыкнул и подбросил еще угля.

– Долго мы не протянем, – сказал Ник.

Гиффин огляделся вокруг – никого из работников рядом не было, чтобы их подслушать.

– Я это понимаю. Все, что остается Викарию, это лишить нас достаточного количества людей, а потом сидеть и ждать, пока я не смогу больше повышать плату тем, кто остался.