Поздние ленинградцы. От застоя до перестройки - Лев Яковлевич Лурье

играть в этот день „Вассу Железнову”. Она настояла, чтобы мы сыграли. Это был поступок. Она была человеком поступков».

Лев Толстой говорил, что в нашей жизни действует «роевое начало». Распад ТЮЗа, коллектива, созданного Зиновием Корогодским, вызвал крушение огромного количества актерских судеб.

«Орфей и Эвридика»

В анимационной заставке Федора Хитрука к фильму «Ирония судьбы» – страшноватая картина: безликие одинаковые дома шагают по земному шару Середина 70-х, пора поздней советской стандартизации – типовых домов, единой государственной эстетики, стандартного набора товаров в гастрономах, блюд в столовых, фасонов платьев. Скуку неожиданно взрывает спектакль «Орфей и Эвридика» – самая успешная рок-опера в истории России.

1971 год, на Бродвее премьера рок-оперы «Иисус Христос – суперзвезда» Тима Райса и Эндрю Ллойда Уэббера. Мировая сенсация! Слухи об опере достигают Советского Союза, но здесь она запрещена: Иисус Христос – вредный религиозный персонаж. Но мелодии и тексты – на слуху. В 1974 году в Ленинграде встречаются Анатолий Васильев, руководитель ансамбля «Поющие гитары», Александр Журбин, композитор, и Юрий Димитрии, профессиональный либреттист и решают написать первую советскую рок-оперу – догнать и перегнать Америку.

Анатолий Васильев: «Рок-опера „Иисус Христос – суперзвезда” – гениальная музыка просто. Здорово сделано: исполнение совершенно фантастическое. Мне стало завидно: что мы хуже, что ли. В 1975 году мы были на волне. Но я уже чувствовал какой-то спад зрительского интереса. У нас по-прежнему были аншлаги, но к тому времени появилась уже масса конкурентов. В 1966 году мы были одни на весь Советский Союз, а в 1975-м ансамблей – тьма. Причем все они похожи один на другой. Публике хотелось чего-то нового, и я это чувствовал».

Александр Журбин: «Толя Васильев купил коньяк, он был из нас самый богатый. Коньяк стоил пять или шесть рублей, он мог это себе позволить. Димитрин вообще нигде не работал, я был аспирантом. Мы взяли бутылку коньяка и пошли ко мне домой. Я жил в коммунальной квартире недалеко от Лермонтовского проспекта. Пришли, сели и стали говорить о нашей рок-опере».

Юрий Димитрии: «Что такое рок-опера, я тогда понятия не имел. Я человек академический, а не эстрадный, поэтому меня несколько удивил выбор Журбина».

Самым трудным оказывается выбор сюжета. Соавторы отправляются в загородный дом отдыха Союза композиторов в Комарово, перебирают множество вариантов. Диапазон – от Шекспира до Павки Корчагина.

В конце концов Александру Журбину приходит в голову продуктивная мысль. «Орфей и Эвридика» – знаменитый античный сюжет. Очень ленинградский по духу, в нашем неоклассическом городе античность на каждом шагу. Кроме того, известно, миф использовали Глюк, Берлиоз, Оффенбах. Каждый раз с огромным успехом.

Александр Журбин: «Подошел к роялю и сыграл: „Орфей полюбил Эвридику, какая старая история, Орфей, Орфей, Орфей и Эвридика”. Они спросили: „Что это?” Я сказал: „Это начало нашей будущей оперы”. В голове Зевса, как говорится, родилась Афина Паллада».

История Орфея, пытавшегося вернуть из царства смерти свою возлюбленную Эвридику, созвучна любой эпохе. Еще в XVIII столетии она вдохновляет Кристофа Виллибальда Глюка, за чем последовала реформа европейского оперного искусства. В начале XX века сюжет воплощается в авангардистском фильме Жана Кокто. В 1974 году либреттист Димитрии старается придать теме Орфея новый смысл. Драма Орфея воспринимается им как драма таланта, который испытывается публичной славой.

Юрий Димитрии: «Они любили друг друга. Потом он пошел участвовать в конкурсе, стал другим. Она его не узнала и, чтобы не мешать его карьере, она ушла, то есть умерла. Он потерял ее навсегда. Совсем коротенькая история. Потом это всё было придвинуто к ситуации „Поющих гитар”, это ведь опера о поющих гитарах: конкурс, певцы, песни о любви бесконечные».

Александр Журбин: «Конечно, Юрий Георгиевич очень мощный либреттист, он стал писать либретто довольно быстро. А я вслед за ним писал музыку. Буквально так: он первую сцену написал, а я – музыку. Он написал вторую сцену, а я – музыку. Мы написал первый акт».

Юрий Димитрии: «Начались проигрывания, прослушивания, в мою квартиру набивалось по двадцать-тридцать человек. Журбин пел за всех персонажей, соседи скандалили по этому поводу. После этих скандалов я свои инструменты продал. Композиторы, теперь должны, были меня сами к себе приглашать».

После того как стало ясно: музыка Журбина годится – началась работа будущих исполнителей: музыкантов и певцов. Вопрос о том, кому исполнять роль Эвридики, очевиден – с «Гитарами» уже несколько лет выступает Ирина Понаровская. Непонятно, кто станет Орфеем.

Анатолий Васильев: «Лучшие наши исполнители (Женя Броневицкий, Валера Ступаченко, Сашка Федоров) не потянули, потому что мы взяли совсем другой жанр и другую музыку. Я остался без Орфея. Кто-то мне подсказал, что есть парень по имени Альберт Асадуллин, которого стоит послушать».

А. Асадуллин. Из личного архива А. Асадуллина

В 1974 году Альберт Асадуллин только что окончил Академию художеств по специальности «архитектура», приглашение Анатолия Васильева явилось для него полной неожиданностью. Оказавшись в квартире прославленного руководителя «Поющих гитар», он проходит через сложное испытание.

Альберт Асадуллин: «Саша наиграл первую арию, я нот толком не пробовал, потому что на тот момент у меня не было никакого образования. Но я тут же точно подхватил мелодию. Они так раскрыли глаза, переглянулись: „А если вот это попробуем?”. И пошла вторая ария».

Анатолий Васильев: «Нам с Журбиным он показался очень талантливым человеком. Мы решили его взять, а он с удовольствием согласился. Так что Орфей у нас появился».

C января 1975 года в Доме культуры имени Кирова начинается серьезная постановочная работа, которой руководит режиссер Марк Розовский. Он приводит с собой художницу Аллу Коженкову и специалиста по пластике – популярного тогда в Ленинграде мима Григура.

Богдан Вивчаровский: «Марк Розовский параллельно ставил „Историю лошади” в БДТ. Кто-то стал протестовать против его режиссерского диктата, а он: „У меня Евгений Лебедев ползает на карачках и не возмущается”».

Владимир Васильев: «Раньше мы репетировали песни, а теперь нас ждала репетиция целого трехчасового спектакля. Сначала опера шла даже в районе четырех часов. Глобальное музыкальное полотно».

Перед исполнителями возникали иногда очень специфические проблемы, обусловленные особенностями музыкальной техники того времени.

Владимир Васильев: «Нам приходилось играть, танцевать, бегать по сцене с гитарами и с проводами. Радиосистем не было тогда, репетировали так, чтобы провода не путались».

1975 год – спокойное, благополучное время. Цена на нефть высокая. Зарплаты увеличиваются. Возводят дома, распределяют квартиры, открыли станцию метро «Выборгская». Власть допускает много такого, чего нельзя было делать раньше, лишь бы не про строй, не про основы. Появление рок-оперы «Орфей и Эвридика» неслучайно