Башни Эквеллора - Ирина Ростова

идейным вдохновителем местного оплота смерти и создателем леса качающихся трупов, Мист плохо себе представляла. С одной стороны, настоящий Калеб был мертв, и его личность была заменена теоретически лояльной к ней зубастой тьмой. Вопрос был в степени практической реализации этой “теоретичности”. Размышляя об этом, Мист прилегла на не так давно спешно покинутую ею кровать и обняла ново-обретенную Багровую книгу обеими руками, утыкаясь в нее подбородком и глядя в потолок.

– “Да” или “нет”, или “может быть”, – грустно сказала себе девушка, перебирая события последних часов. Весь день с момента пробуждения выдался настолько отвратительным, что на поиски информации по Книге особых сил не было, и даже просто заснуть казалось труднейшей задачей. Ощущение потерянности и бессилия в принятии решения умножалось и усиливалось тишиной и серыми сумерками вокруг, в которых словно можно было расслышать движение времени.

– Что мне делать? – одними губами спросила Мист у вечности вокруг себя, и это последнее усилие словно придавило ее тяжелым одеялом, загоняя в сон.

Ей снился полный сумбур: по подземным галереям, под родными сводами пещер, в вековечной тьме горели блеклые огни, и многоголосый мелодичный хор выводил нота за нотой незнакомые песнопения на знакомом языке.

– Лантарэ, Моррайт. Латарэ, Эррах, – славословия метались вокруг, пронизывая воздух незримой силой, словно напитывая его, делая густым и тяжелым, и огни, улетая прочь из бледных рук молельщиков, складывались в глифы и знаки, пока не нарисовали озадаченное лицо Торрена, который, кажется, тряс Мист за плечи, хоть и обещал дать спокойно отдохнуть.

– Отстань, зубастая тьма, пепел в душу, – вежливо попросила Мист, пытаясь оттолкнуть настырную рожу подальше.

– Да хватит уже дрыхнуть, ночь прошла, и полдня в придачу, знаешь, надо хотя бы жрать иногда, если вставать не желаешь, – торопливо сообщил Торрен, в порядке защиты выставляя перед собой миску с чем-то дымящимся. Судя по запаху, там даже было мясо, поэтому девушка резко воспряла духом и попыталась сесть в кровати.

– Что, правда, что ли, так долго дрыхла? – уточнила она, принимая из рук друга ложку и устраивая миску с едой на коленях.

– Да мы уже и запасы разобрали, и выспались, и уже не знаем, куда себя ткнуть, – пожаловался Торрен.

– И как….он? – Мист махнула ложкой, обозначая отсутствующий в картине мира элемент.

Торрен пожал плечами.

– Он прекрасно помнит, что дурил людей, раскаяния не испытывает, но если ты ему велишь – непременно будет. А так он ничего. Для типичного эльфийского людоеда, я имею ввиду.

– Как будто ты их много видел, – фыркнула Мист.

– Двух, – невозмутимо сложил дроби Торрен.

– Это ты кого за второго посчитал?

– Гронса лично знал, это один, – охотно пояснил парень. – Про Алгара слышал, поэтому будет считаться за половинку, и лэри Акринна полу-людоед, поэтому тоже половинка.

– И кто из них тебя так впечатлил, что создатель культа смерти, успешно морочивший голову людям на протяжении пары сотен лет на этом фоне кажется нормальным?

– Шутишь? Да они все чокнутые. Особенно лэри Акринна! Это ж как надо людей ненавидеть, чтобы их истории учить?

Мист задумчиво почесала ложкой нос.

– Соглашусь. Ладно. Давай, веди сюда своего “ничего так” протеже, устроим ему допрос с пристрастием. В порядке шибкого эльфоненавистничества, по твоим заветам, про историю.

– Сей момент, – пообещал Торрен, и, действительно, Эрил-Эррах был практически немедленно доставлен на суд Мист. Заботливый Тор даже табуреточку ему подогнал, что говорило о степени благорасположения парня к потенциальному новому члену команды.

– Торрен тебя приодел, я смотрю, – после длительного молчания прокомментировала девушка очевидное изменение облика Эрраха: вместо прежней хламиды он был одет по-походному, в простую одежду, кожаный легкий доспех, практически не стесняющий движения, и сапоги. В этом наряде он выглядел еще более худосочным и чахлым, чем раньше, и Мист смутно себе представляла, что могла бы перешибить его одним ударом.

– Не в балахоне же ему по кустам валяться! – вставил Торрен из-за стены.

– А ты не выступай, – посоветовала ему Мист грозно. – Я не с тобой разговариваю.

– Я не выступаю. Я бдю.

– Бди потише. Итак. Как там тебя? Эррах. Как тебе в голову вообще пришло создать тут культ ЛЛоединн? Или тер-Ианде у эльфов такими вещами за здорово живешь занимаются, в порядке выпускной работы?

– Он боялся людей! – снова раздалось из-за стены.

Мист громко стукнула по изножью кровати.

– Да что ж такое, мало того, что эльф, так еще и чревовещатель и пародист, вон как отлично Торрена изображает! – сварливо сказала она. – Эррах, тебя слушаю, а не твоего суфлера застенного.

– Я боялся людей, – послушно повторил за подсказкой Эррах, глядя на Мист с бессловесным восхищением и обожанием. – Когда магия стала истаивать, я, он, Эрил, и его учитель продолжали жить в Сидонии, потому что учитель сказал, это все глупость, бежать нельзя, надо оставаться и жить, и ассимилироваться с людьми. А потом пришли серые и всех ловили, и вешали. Учителя повесили, я, он, Эрил, сбежал. Долго прятался.

– Он в лесу жил, а сам охотиться не умеет! – подвякнул Торрен, и Мист швырнула в ту сторону подушкой. Та ударилась о стену и стекла вниз неуклюжей каплей. – Не жрал! И ему ЛЛоединн виделась!

– Это когда я, Эрил, он обобрал… труп ар-Дейдре под Сидонией и посох нашел, – сказал Эррах, с трудом озвучивая чужие воспоминания. – В посохе была остаточная энергия, и постепенно получилось его использовать, хоть и не на полную мощь. А он, я – жить хотел, и стал по своему… ассимилировать людей.

– А правы мы были про Сидонию-то, – проворчала Мист, подгребая к себе вторую ближайшую подушку с щедрого ложа Калеба. – Ты прав был, слышишь, Тор? Правильно угадал референс, когда Гронс нашел тело.

– Глядь, Мист признала меня правым, – обрадовался Торрен и доверчиво выглянул из-за края проема, чтобы тут же получить в рожу метко запущенной в его сторону подушкой.

– Есть, – возрадовалась Мист и, более не глядя на своего напарника, снова обратилась к Эрраху, скромно колупающего ноготок на руке. – Где ты вырос?

– В Сидонии, – отозвался эльф, рискнув бросить на Мист новый обожающий взгляд. – Он, Эрил, я – сирота. Учитель взял на воспитание в раннем детстве, ему подкинули младенца, он говорил.

– И в Рилантаре не бывал? Знаешь, где это?

Тот покачал головой.

– Но эмиссары рассказывали путь до Эль-Саэдирна, и я, наверное, смогу вспомнить и найти. Не уверен, – добавил Эррах, прислушиваясь к чему-то внутри себя.

– Эль-Саедирн? – с сомнением повторила Мист. – Это…туда эльфы ушли?

– Говорили, да.

Девушка потерла подбородок. Ценность Эрраха для науки, общества и лично Мист внезапно резко возросла, но признавать это вслух она считала преждевременным.

– Что ты умеешь, кроме как дурить головы селянам? Чем ты можешь быть нам полезен?

– Я, – Эррах дернул головой, словно сдерживая попытку обернуться на успешно заткнутого Торрена. – Я знаю эльфийский язык, как живой, и могу помочь с переводом, найти ошибки. Знаю названия трав и других ингредиентов, которые часто используются