Швед - Татьяна Михаль

– Выглядит красиво и пахнет вкусно.

Я нервно сглатываю и разжимаю пальцы. Оказывается, я мёртвой хваткой вцепилась в столешницу.

– Я… старалась… – снова произношу едва слышно.

Почему-то сейчас я чувствую себя очень странно – словно происходит некий переломный момент в моей жизни. Словно я сдаю сейчас самый важный жизненный экзамен.

Швед ободряюще мне улыбается и отправляет в рот первый кусок моего шедевра.

Жуёт быстро и глотает.

Кивает со словами:

– Я ещё такой не пробовал. Вкусно. Твой фирменный рецепт?

В груди сердце ёкает от его слов. В голове появляется лёгкость, и всё моё тело начинает словно бы парить.

Чёрт побери, как же приятно слышать похвалу. Не лесть, не притворство, а настоящую честную похвалу!

– Олег, если честно, то мой первый омлет, – признаюсь ему и сама отправляю маленький кусочек в рот.

Мне очень хочется есть, но я сейчас так сильно взволнованна, что вряд ли съем много как обычно.

К моему собственному удивлению, омлет действительно получился! И получился вкусным.

Я словно вкусила божественный нектар. Омлет вышел нежный и утончённый. Неужели это я приготовила? Своими собственными руками?

Вот что бывает, когда женщина оказывается в правильных мужских руках – она раскрывается, как самый прекрасный цветок.

– Если это так, то я восхищён вдвойне, – произносит он с улыбкой и в два счёта сметает всю порцию.

А я довольна как слон, и напряжение меня отпускает.

В итоге мы съедаем мой омлет с сыром и выпиваем кофе. Суп и сэндвичи остаются нетронутыми.

– Как ты себя чувствуешь? Сильно болит? – спрашиваю после того, как мужчина накормлен и сидит за столом, крутит в руках почти пустую чашку.

Он пожимает плечами.

– Ты вчера меня практически вылечила, – говорит он с лукавой улыбкой. А в глазах его тревога.

– Я сделала сущую малость, – произношу серьёзно. – Хочешь подробно рассказать, что вчера произошло?

– Нет, – резкий и короткий ответ.

Швед тут же поднимается из-за стола, почти бросает чашку на стол и я готова откусить себе язык. Не могла промолчать? Видно же, что мужчина переживает. Захотел бы – рассказал бы.

Подскакиваю следом и не думаю, что творю, обхватываю руками его за талию и прижимаюсь всем телом к его спине.

– Прости, что спросила. Прости, Олег. Просто мне показалось, что тебе плохо и нужно выговориться… – проговорила быстро.

Мужчина замирает, напрягается всем телом, но произносит мягко:

– Яна… Малышка, тебе не за что извиняться.

Он разворачивается ко мне лицом, и я вижу, как у него на шее часто бьётся пульс.

Облизываю губы и не могу лишить себя удовольствия прикоснуться к нему. Это желание дотронуться до Шведа просто сводит с ума, покалывает на кончиках пальцев, будоражит моё воображение и пробуждает желание.

Кладу ладони ему на грудь и медленно провожу по сильному телу, наслаждаясь крепостью и силой мышц. Обвожу пальцами кубики на его прессе. На его коже от моих прикосновений возникают мурашки, и я не могу сдержать улыбки.

Его кожа горячая. Грудь вздымается судорожно и резко.

Швед не отталкивает, позволяет мне трогать его.

Не сразу замечаю, как смотрит он на меня – пронзительно и одновременно туманно. Его глаза горят, в них переливается желание.

Его взгляд пробуждает что-то новое во мне. Что-то запретное, тёмное. За подобный жаркий и страстный взгляд мужчины можно смело прогуляться в Ад и обратно.

Чувствую себя развратной женщиной. Но мне нравится. Нравится, что я касаюсь Шведа. Нравится, что он рядом со мной.

– Ты странно на меня смотришь, Олег, – тягуче и хрипло говорю я.

На моём языке бьётся пульс. Внутри разгорается первобытное и дикое желание.

– Яна, ты будто моё наваждение и моё наказание. У меня голова рядом с тобой дуреет. Но при этом мне хорошо с тобой, девочка.

Его слова подстёгивают меня сказать следующее:

– Олег, я… хочу тебя…

И мои руки до сих пор на его животе.

Видимо, мои слова продирают его до основания, вытаскивают наружу инстинкты, и Швед набрасывается на меня, как изголодавшийся зверь.

Его губы сминают мои. Он пьёт и глотает моё рваное дыхание. Переплетает наши языки.

Я зарываюсь пальцами в его влажные волосы, царапаю ногтями его шею, прижимаюсь к нему всем телом и дрожу, стону ему в рот и хочу оказаться ещё ближе, ещё теснее.

Мужские руки сжимают мою талию, опускаются на ягодицы, и он отрывает меня от пола, закидывает на себя.

Скрещиваю ноги на его талии и ликую от наслаждения и предвкушения.

Он несёт меня в спальню.

Я с удовольствием прикусываю мочку его уха, потом зарываюсь носом в волосы, вдыхая его запах.

Боже мой… Швед пахнет потрясающе.

У меня всё внутри переворачивается от удовольствия вот так трогать его, целовать, кусать…

Он опускает меня на кровать, нависает надо мной и целует мою шею еле касаясь её губами, проводя языком к уху. По телу бегут мурашки, учащается дыхание…

Ощущаю силу его жаления. Хочется потрогать, хочется увидеть…

Прекрасную атмосферу разбивает на тысячи осколков звук телефонного звонка.

Это телефон Шведа.

– Твою мать, – шипит он и сжимает в руках ткань моего халата. – Я должен ответить.

Мужчина оставляет меня одну, раскрасневшуюся, сгорающую от желания… С силой свожу и сжимаю ноги, закусываю до боли губу и разочаровано стону от неудовлетворения. Не думала я, что это может быть так больно, когда кого-то сильно хочешь и не можешь получить желаемое.

– Да! – яростно отвечает Швед на звонок и когда слышит новость, меняется в лице. Он становится взволнованным и уже другим тоном произносит: – Уже еду!

Отбрасывает мобильник в кресло и вновь ложится рядом со мной. Обводит пальцами мои губы, целует в кончик носа и шепчет:

– Я должен ехать. Это срочно.

– И не может подождать? – вздыхаю печально.

– Нет. Мой друг Данте…