Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

Я не думала об этом, но в моих глазах, в ухмылке на губах было столько уверенной дерзости, что Ян разозлился, но пока ещё сдержанной ледяной злостью, волна которой вызвала у меня мурашки на коже и оторвала от внутреннего диалога.

— Ты меня не услышала? Или не поняла? — почти прошипел он.

— Нет, я всё прекрасно поняла. А вот ты меня нет. Чем больнее мне — тем дальше ты от своей цели. Так что хорошенько подумай, прежде чем решишься навредить мне. Я очень обидчивая и злопамятная.

Этого Ян уже не смог вынести: он отшатнулся от меня, гордо и зло вскинув голову.

— Ну что же. Ты сама этого захотела. И, как ты знаешь, за всё надо платить. Ты готова?

Я промолчала. Взгляд всё сказал яснее слов.

— Мне правда очень жаль, что приходится это делать.

Очень-очень медленно он наклонялся ко мне, но я не шевелилась. Я принимала свой первый серьёзный бой.

========== Глава 24. 3.08.18 Забытьё ==========

Делаю эту запись именно этим числом только потому, что лишь в тот день, спустя почти неделю, я смогла нормально собраться с мыслями и украдкой их записать. Что предшествовало этой записи? Ужасная и одновременно очень странная неделя, слившаяся в моей памяти в один безумный липкий комок воспоминаний.

Первое моё воспоминание не было особо осмысленным. Я проснулась в своей комнате, в своей обычной хлопковой пижаме, будто ничего не произошло. Будто просто легла спать и проснулась в обычный выходной день, когда можно никуда не спешить и поваляться до обеда. Так оно отчасти и было: через незашторенное окно уже вовсю припекало полуденное солнце.

Сколько я проспала? Голова болела, но я тогда списала это на пересып, да ещё и в такую жару. Кондиционер мягко жужжал, но в комнате всё равно было душновато. На меня наползала какая-то дремотная тяжесть. Я помню, что взглянула на настенные часы — 11:25. Веки как-то сами по себе сомкнулись, и я медленно погрузилась в жаркий и липкий дневной сон.

Следующий раз я открыла глаза почти в три. Это было ненормальным даже для меня, той ещё любительницы поспать. Соображала я крайне туго, единственное, что меня раздражало, это солнечный свет, слишком яркий. Я что-то пила до этого? Может, была на вечеринке, приехала под утро, и теперь у меня похмелье? Ничего такого вспомнить я не смогла. Что же произошло?

Мне было слишком тяжело думать, в голове будто переворачивались огромные булыжники, а не мысли. И ещё одно чувство — лень. Я не могла и не хотела шевелиться, несмотря на то, что мне нужно было собраться с силами и задёрнуть эти чёртовы шторы! Или принять душ. Но дрёма оказалась сильнее.

— Пожалуйста, проснитесь! Вам нельзя так долго спать!

Это был даже не голос, а какой-то противный комариный писк над ухом. Я попыталась отмахнуться и уткнуться в подушку, но что-то меня встревожило и заставило ненадолго проснуться. Голос был девичьим, почти детским. Откуда в моей комнате ребёнок?

— Ты кто? — уточнила я, пока поднималась в кровати и открывала глаза, отчаянно слипавшиеся. Что-то явно было не так в этом сне.

— Меня зовут Алиса. Я ваша служанка.

— Что? — Это был даже не вопрос, а охреневание вслух.

Я наконец-то немного проснулась и смогла оглядеться по сторонам. Вроде бы ничего не изменилось, вот только на часах уже половина шестого, но за окном всё ещё слишком ярко.

— Закрой шторы, если можешь, — попросила я, просто чтобы не молчать и чем-то занять время. Послышался металлический стук — это Алиса поставила на стол поднос с тарелками. Пока она шла к окну и обратно, я могла немного её рассмотреть. Удивительно миниатюрная хрупкая блондинка, с огромными голубыми глазами и пухлыми губками — она показалась мне ожившей куклой.

— Так лучше? — она наигранно наклонила голову, заглядывая мне в глаза. — Только умоляю, не засыпайте снова.

Засыпайте… Вот как раз этого мне и хотелось, но присутствие странной девушке у меня в комнате меня смущало. Следовало бы с ней разобраться.

— И всё-таки кто ты такая?

— Я ваша служанка. Ян Дмитриевич назначил меня помогать вам, пока вам не станет легче.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ян! Опять он! Я не чувствовала себя плохо, просто как-то лениво-устало, но не более. Мне просто ничего не хотелось, кроме как вот так валяться в постели в тишине и спокойствии. Так нет же! Алиса загремела тарелками, и я поморщилась от этих звуков.

— Простите, но вы должны поесть. Уже два дня вы спите, и я всё никак не могла вас разбудить.

— Какой сегодня день?

— Вторник, — её голос звучал виновато-обижено. Она мне не нравилась, и я очень хотела от неё избавиться.

— Где Ян?

Девушка замерла на секунду, но таки поставила тарелку на стол чуть дрожащей рукой.

— Ян Дмитриевич сейчас не дома. Больше я ничего не знаю.

— А Макс?

— Его я тоже не видела.

— Понятно.

Мне не было понятно ровным счётом ничего. В памяти как-то прорисовывался наш с Яном скандал, и его угрозы, и… И смерть Кристины. Так вот в чём дело! Либо это сделал Ян, либо я сама, но такой длительный сон был, скорее всего, защитной реакцией на стресс. И я всё ещё находилась в стадии глубокого отрицания и отчуждения от этого горя.

— Что мне сделать, чтобы больше тебя не видеть? — достаточно резко спросила я. Спросонья я и так редко бывала в хорошем настроении, сейчас же я хотела только одного: побыть одной.

Алису мой тон не смутил. Она уже шла к кровати с тарелкой супа на огромном подносе:

— Просто поешьте. Иначе Ян Дмитриевич меня убьёт.

— Я не голодна. И только проснулась. Давай позже.

— Пожалуйста, — едва слышно прошептала Алиса. — Здесь камеры. Он всё видит.

— И накажет тебя из-за моего плохого аппетита? Прикольно.

Алиса отшатнулась от меня с ужасом в глазах.

— Я знаю, что здесь везде камеры. Мне скрывать нечего. Именно поэтому я даю тебе совет: если у тебя есть такая возможность, прямо сейчас выходи из квартиры и беги как можно дальше.

Девушка меня совершенно не поняла, только смотрела своими глазищами, такими фальшиво-голубыми, будто нарисованными. Если бы вместо голубых джинсов и белой футболки она была одета в униформу, то была бы настоящей анимешной героиней. Ну, а так — просто бесившей меня надоедливой писклёй.

— Ладно, давай уже свой суп. Но я ничего не гарантирую, потому что меня что-то мутит.

Обычный лёгкий куриный супчик, ничего особенного. Если бы не внимательный взгляд этой девчонки.

— Если ты будешь так на меня смотреть — я поперхнусь и умру. Так что не надо. Лучше расскажи о себе, а то скучно как-то.

И так хмурое настроение стремительно портилось: от её покорно-перепуганного вида и от супа, и от того, что я каким-то неведомым образом оказалась во сне на двое суток. И вообще. Чем тогда закончилась история с Яном?

— Я ничего не могу вам рассказать, простите. Мне запрещено.

— Ладно, — лениво кинула я, но тут же отшвырнула от себя поднос и кинулась в ванную. Суп желудку не понравился.

— С вами всё в порядке?

А ты как думаешь? Мне казалось, что звуки из ванной явно намекали на правильный ответ. Меня не просто рвало, а выворачивало наизнанку. Но зато стало вроде бы легче. Может, меня накачали какими-то препаратами, чтобы я тихонько спала и не устраивала истерик? Ну, как взбешённое животное успокаивают шприцем с транквилизатором?

Алиса нашла меня под холодным душем.

— Я вам постель поменяла, — начала было она, но встрепенулась: — Вода холодная? Вы же простудитесь!

— Так, а ну, брысь из моей кабинки! — я захлопнула дверцу перед её носом, и девушка отступила.

Ещё этого мне не хватало! Няньки-малолетки! Но воду я всё же подкрутила, потому что теперь меня била крупная дрожь. Что-то было не так. Что-то было неправильным в этой квартире. И в моей комнате. И в этой девушке. Я попыталась что-то почувствовать, какие-то волны, хоть что-то! Но она была плотно запечатана. «Это вопрос времени!», — подленько подсказало мне подсознание. Да, это лишь вопрос времени. Одно я знала точно: она уж точно не та, за кого себя выдаёт. Следует быть осторожней. А ещё лучше избавиться от неё.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})