Молчаливый полет - Марк Тарловский

15 марта 1945

Ода на победу (Подражание Державину)[249]

Лениноравный маршал Сталин!Се твой превыспренный глаголМы емлем в шелестах читален,В печальной сутолоке школ,Под сводами исповедален,Сквозь волны, что колеблет мол…Се — глас, в явлениях ВселеннойЗа грани сущего продленный.

Тобой поверженный тевтонУже не огнь, а слезы мещет,Зане Берлин, срамной притон,Возжен, чадящ и головещат,Зане, в избыве от препон,Тебе Природа дланьми плещет.О! сколь тьмократно гроздь ракетСвой перлов благовест лиет!

За подвиг свой людской ОсаннойТы зиждим присно и вовек,О Муж, пред коим змий попранныйТоликим ядом преистек,Сколь несть и в скрыне злоуханной,В отравном зелье ипотек!Отсель бурлить престанут тигли,Что чернокнижники воздвигли.

Се — на графленом чертежеМы зрим Кавказ, где бродят вины,Где у Европы на межеГремят Азийские лавины:Сих гор не минем мы, нижеНе минет чадо пуповины;Здесь ты, о Вождь, у скал нагихПовит, как в яслях, в лоне их.

Восщелком певчим знаменитымПрославлен цвет, вельми духмян;Единой девы льнет к ланитамПиита, чувствием пиян;А мы влеченны, как магнитом,Сладчайшим изо всех имян,Что чтим, чрез метры и чрез прозу,Как Хлою бард, как птаха розу.

О твердь, где, зрея, Вождь обрелОрлину мощь в растворе крылий,Где внял он трепет Скифских стрел,С Колхидой сливши дух ковылий,Где с Промефеем сам горелНа поприще старинных былей,Где сребрян Терека чеканВиется, жребием взалкан!

В дни оны сын ВиссарионовИзыдет ведать Росску ширь,Дворцову младость лампионов,Трикраты стужену Сибирь,Дым самодвижных фаетоновИ тяготу оковных гирь,Дабы, восстав на колеснице,Викторны громы сжать в деснице.

Рассудку не простреться льзя льНа дней Октябревых перуны,Забвенна ль вымпельна пищаль,Разряжена в залог Коммуны,Иль перст, браздивший, как скрижаль,Брегов Царицыновых дюны?Нет! Ленин рек, очьми грозя:«Где ступит Сталин, там стезя!»

Кто вздул горнила для плавилен,Кто вздвиг в пласты ребро мотык,Кем злак класится изобилен,С кем стал гражданствовать мужик,Пред кем, избавясь подзатылин,Слиян с языками язык? —За плавный взлет твоих ступенейЧти Сталинский, Отчизна, гений!

Что зрим на утре дней благих?Ужели в нощи персть потопла?Глянь в Апокалипсис, о мних!Озорно чудище и обло!Не зевы табельных шутих —Фугасных кар отверсты сопла!Но встрел Геенну Сталин самВ слезах, струимых по усам!

Три лета супостат шебаршил,И се, близ пятого, издох.В те дни от почвы вешний пар шел,И мир полол чертополох.И нам возздравил тихий маршалВ зачине лучшей из эпох.У глав Кремля, в глуши ЕлатьмыВострубим миру исполать мы.

Коль вопросить, завидна ль намОтживших доля поколений,Что прочили Сионов храмИль были плотью римских теней,Иль, зря в Полтаве Карлов срам,Прещедрой наслаждались пеней, —Салют Вождя у Кремлих стенВсем лаврам будет предпочтен.

Нас не прельстит позднейшей датойВеков грядущих сибарит,Когда, свершений соглядатай,Он все недуги истребитИ прошмыгнет звездой хвостатойВ поля заоблачных орбит!Мы здесь ответствовали б тоже:Жить, яко Сталин, нам дороже.

Итак, ликующи браздыВкрест, о прожекторы, нацельте,Лобзайте Сталински следыУ Волжских круч и в Невской дельте,Гласите, славя их труды,О Чурчилле и Розевельте,Да досягнет под СахалинЛучьми державный исполин!

В укор нейтральным простофилямТриумф союзничьих укреп.Мы знали — Сатану осилим,Гниющ анафемский вертеп.Да брызжет одописным штилемЗлачена стилоса расщеп,Понеже здесь — прости, Державин! —Вся росность пращурских купавин.

9-13 апреля 1945

Крымская конференция[250]

На серебряной волшебной тканиПосмотрите движущийся снимок,Но не с Чаплина в «American'e»,Не с его гримасок и ужимок, ―

Посмотрите, как текла беседаО разгроме армий душегуба,За безуглым (но не для обеда,А для вечности) столом из дуба,

Как не льнула к пенному бурнусуПо морям рассеянная хмара,Как служили тройственному вкусуПапироса, трубка и сигара,

Как в Алупке, в Ялте, в ОреандеТриумвир заверил триумвира,Что упрочены (не в стиле Ганди ―В стиле белых!) заповеди мира,

Как мирволил, нежный и могучий,Президент, с его улыбкой хрупкой,Трем дымкам, влекомым Крымской кручейНад сигарой, папиросой, трубкой,

Как в Алупке, в Ореанде, в ЯлтеВкруг премьера, бодрого номада,Всё дышало вызовом: «пожалте, ―На Луну слетаю, если надо!»,

Как, мудрей, чем сто Наполеонов,Разрешивший в корне все вопросы,Тихий маршал ладил, ус свой тронув,Связь сигары, трубки, папиросы.

В Ореанде, в Ялте и в АлупкеПовстречались три великих мужа,На взаимные пойдя уступкиИ единство целей обнаружа.

Там, разящ и ворога хоронящ,Их союз под Черноморским солнцемМором стал для всех НаполеонищИ щелчком по всем Наполеонцам.

13 апреля 1945

«Ты плавал в поисках бухты…»[251]

Ты плавал в поисках бухтыОсуществленной мечты.Всю жизнь оставался глух тыК зазывам земной черты.

Ты долго, мой бесприютный,Подветренной шел тропойК той цели, чей образ смутныйМерещился нам с тобой.

О парусник мой, как плуг тыСоленые рыл пласты,Но мы не достигли бухтыОсуществленной мечты.

И вот, измочалив снасти,Мы медленно поползлиК притонам, покорным властиЛаскательной въявь земли.

Там стал бы до треска сух тыИ, туго смотав холсты,Не жаждал бы больше бухтыОсуществленной мечты.

Уже мы дошли до рейда,Уже под кабацкий визгНм здравицу пела флейта,Нас будничный ждал измызг.

Но что это в дымке вдруг ты,Что, парусник, видишь ты?Ты видишь каемку бухтыОсуществленной мечты.

Ты круто на путь скитанийМеняешь земную грань,И снова под крик бакланийХолщовая свищет рвань.

И мчишься от сдобных шлюх тыВ захлесты, в измор, в посты,На зов недоступной бухтыОсуществленной мечты.

12 января 1946

«Чуть боком, чуть на корточках…»[252]

Чуть боком, чуть на корточках,Вы в дружбе с подлокотником.Читал о лисьих мордочках,Да вот не стал охотником.

Я выгляжу улиткою,Как сами вы заметили,Нисколечки не прыткоюИ полной добродетели.

Я только воздух щупаюПугливыми отросткамиИ связан ролью глупоюС садовыми бескостками.

А вы играть по-лисьемуРешили с бедным комиком.Поплатится, случись ему,Он раковинным домиком.

Как в логове на кресле вы,Над скрытником хихикая:И так, мол, неповесливый,А стал еще заикою.

И что мне колобродится:Не кознями ж напичканаВитушка-тихоходница,Забавушка лисичкина.

13 января 1946