Библейские фразеологизмы в русской и европейской культуре - Кира Дубровина

Существует целый ряд полотен, фресок, гравюр и т. д., названия которых встречаются во многих языках в качестве ФЕ. Например, в русском языке есть такие БФ, как поцелуй Иуды, воскрешение Лазаря, изгнание <торгующих> из храма, валаамова ослица, избиение младенцев, лепта вдовицы, страшный суд, блудный сын, возвращение блудного сына и др. Ср. также названия некоторых произведений изобразительного искусства: Джотто «Поцелуй Иуды», «Воскрешение Лазаря», «Изгнание торгующих из храма», «Избиение младенцев»; Дуччо «Поцелуй Иуды»; неизвестный автор VI в. «Лепта вдовицы»; Никола Пуссен «Избиение младенцев»; Гиберти «Изгнание торгующих из храма»; Иероним Босх «Блудный сын»; Рембрандт «Возвращение блудного сына», «Воскрешение Лазаря»; Караваджо «Воскрешение Лазаря» и др. Джотто, Микеланджело, Ганс Мемменг и другие создали картины под названием «Страшный суд».

Названия некоторых картин, хотя и не точно совпадают с соответствующими русскими БФ, но довольно близки к ним. Ср. русские БФ и аналогичные полотна художников: умыть руки и «Пилат, умывающий руки» Альбрехта Альтдорфера; взойти на Голгофу и «Шествие на Голгофу» – название картин нескольких художников: Джотто, Альбрехта Дюрера, Питера Брейгеля Старшего, Петера Пауля Рубенса и др.; терновый венец и «Увенчание терновым венцом» (картины Дуччо, Иеронима Босха, Караваджо и др.).

Можно привести примеры живописных полотен, библейские сюжеты которых легли в основу иных, нежели названия этих картин, ФЕ. Ср., например, «Христос и грешница» Якопо Тинторетто, Лукаса Кранаха Старшего, Рембрандта и В.Д. Поленова и БФ бросить камень в кого-либо; «Динарий кесаря» Тициана и БФ кесарю кесарево, а Богу Богово и др.

Расскажу более подробно ещё о нескольких БФ, которые нашли отражение в произведениях изобразительного искусства.

Ещё раз о блудном сыне

Итак, снова (в который уже раз!) возвращаемся к блудному сыну. С хорошо известной нам притчей об этом библейском персонаже связано несколько сюжетов в живописной традиции:

• блудный сын пирует с куртизанками на постоялом дворе;

• блудный сын пасёт свиней (раскаяние блудного сына);

• возвращение блудного сына домой.

В соответствии с символикой и канонами, принятыми в эпоху Возрождения в европейской живописи на библейские темы, блудный сын изображался на картинах первого сюжета в обществе не менее двух женщин лёгкого поведения. См., например: Неизвестный франко-фламандский художник XVI в. Блудный сын пирует с куртизанками на постоялом дворе [ок. 1540, Будапешт. Музей изобразительных искусств]; Иероним Босх. Блудный сын [1500, Роттердам. Музей Бойманса – ван Бенингена]; Якопо Пальма Младший. Блудный сын [ок. 1600, Венеция. Галерея Академии].

А на картине другого неизвестного франко-фламандского художника первой половины XVI в., хранящейся в Париже в музее Карнавале, блудного сына окружают несколько музицирующих на лютнях и флейтах куртизанок. Следует отметить, что эти инструменты имели в то время прочные сексуальные коннотации и ассоциировались с вожделением и эротикой, подчёркивая тем самым греховность блудного сына.

В XVII в. в европейской живописи, по-видимому, наметились некоторые отступления от строгих канонов. Так, в известном автопортрете с Саскией Рембрандта Харменса ван Рейна [1635, Дрезден, Картинная галерея старых мастеров] художник в качестве персонажей истории о блудном сыне, который «расточил имение своё, живя распутно» (Лук. 15:13), изобразил себя и свою жену Саскию, сидящую у него на коленях. Тот факт, что блудный сын пирует здесь лишь с одной женщиной, возможно, говорит о первых шагах библейского персонажа на его пути к раскаянию. Кроме того, на картине присутствует «символ Умеренности – добродетели, прегрешение против которой привело Блудного сына к печальному концу; символ этот – бокал, поднятый в руке кавалера; это не столовый бокал для питья, а бокал-“флейта”, как его называли в голландском обиходе того времени, – мерный сосуд, знак мудрого самообладания (в случае с Блудным сыном нарушенного)» (А. Майкапар, 1998, с. 180–181; см. также М. Соколов, 1994, с. 88 и С. Дзуффи, 2007, с. 225, где отмечается, что непропорционально большой бокал, как и пирог с павлином, достойный королевского стола, содержат намек на расточительство).

Второй сюжет тоже нашёл отражение в произведениях известных художников, например: Альбрехт Дюрер. Блудный сын пасёт свиней (Раскаяние блудного сына) [ок. 1496. Гравюра, отпечаток первой четверти XVI в. Москва, ГМИИ им. А.С. Пушкина]. На этой картине блудный сын изображён на скотном дворе среди свиней. Стоя на коленях, он молится. Действие происходит, по-видимому, в языческой стране. У евреев, считавших свиней животными нечистыми, разводить их запрещалось. Таким образом, пасти свиней на чужбине было особенно унизительным. И при этом нельзя было даже зачерпнуть себе из корыта с кормом для них. Картина символизирует всю глубину падения блудного сына.

Третий сюжет также представлен в ряде художественных полотен. Например, Бартоломео Эстебан Мурильо. Возвращение блудного сына домой [ок. 1671, Вашингтон, Национальная галерея]. Особенно известна картина Рембрандта Харменса Ван Рейна «Возвращение блудного сына» [1668–1669 гг., Санкт-Петербург, Эрмитаж].

Следующий БФ и евангельский сюжет, широко представленный в произведениях живописцев, – это Тайная вечеря.

Тайная вечеря

Выражение восходит к евангельскому рассказу о последнем пасхальном пире, который был устроен согласно иудейской традиции и проведён Иисусом со своими учениками: «И когда настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним. И сказал им: очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания; ибо сказываю вам, что уже не буду есть её, пока она не совершится в Царствии Божием» (Лук. 22:14–16). После обряда благодарения Иисус вводит и новый ритуал – причащение (евхаристию): «И взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою; ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт

Царствие Божие. И взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть Тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» (Лук. 22:17–20; см. также Мат. 26:20, 26–29; Мар. 14:17, 22–25).

Во время этой встречи с учениками Иисус предрёк предательство Его одним из них: «И когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст меня. Они весьма опечалились и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи?» (Мат. 26:21–22; см. также Мар. 14:18–19; Лук. 22:21, 23; Иоан. 13:21), а также указал конкретно на предателя: «Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня… При сём и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал» (Мат. 26:23, 25; см. также Мар. 14:20). Несколько иная версия в Евангелии от Иоанна: «Тогда ученики озирались друг на друга, недоумевая, о ком Он говорит…Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту…Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь» (Иоан. 13:22, 26, 30).

В самом сюжете Тайной вечери есть несколько признаков, каждый из которых мог лечь в основу номинации. Так, ужин Христа с Его учениками был их последним свиданием перед тем, как Иисус был схвачен стражниками в Гефсиманском саду. Поэтому в некоторых европейских языках он и назван последним ужином (см., например, англ. the last supper; исп. la ultima cena). В русском же языке эта праздничная трапеза названа Тайной вечерей, поскольку она проходила втайне от недругов и преследователей Иисуса, т. е. в этом случае актуализируется другая характерная черта данного события. Вечеря церк. – слав. – ужин, вечерняя трапеза.

Сюжет Тайной вечери не раз использовался живописцами христианского мира. Две основные линии этого сюжета – предсказание предательства и установление ритуала евхаристии – образуют два основных типа изображения «Тайной вечери»: исторический и литургический (или символический). Историческая «Тайная вечеря» акцентирует момент предсказания предательства Иуды, литургическая – сакраментальный характер установления евхаристии.

В «Тайной вечере» исторического типа традиционно присутствовали двенадцать учеников Иисуса, но возможно было изображение и одиннадцати апостолов, т. е. была запечатлена ситуация уже после ухода Иуды. Например, известны две гравюры Альбрехта Дюрера на сюжет «Тайной вечери»: на первой из них, из цикла «Большие Страсти» (1510), изображено двенадцать учеников Иисуса, на второй (1523) – уже одиннадцать.

Исторический тип «Тайной вечери» изобразили также в своих произведениях Николас Вердунский [1181, Клостернёйбург, алтарь монастыря], Джотто [1304–1306, Падуя, капелла Скровеньи], Андреа дель Кастаньо [1445–1450, Флоренция, трапезная монастыря Сант Аполлония] и др. Шедевром этого типа «Тайной вечери» является фреска Леонардо да Винчи в трапезной миланского монастыря Санта Мария дела Грацие (1495–1497). Среди произведений русских художников широко известна «Тайная вечеря» Н.Н. Ге [1860–1863, Санкт-Петербург, Русский музей].