Библейские фразеологизмы в русской и европейской культуре - Кира Дубровина

Суд Каиафы и Синедриона стал одним из широко представленных сюжетов у европейских художников. Согласно Новому Завету всего было шесть допросов Иисуса. На первый допрос Его привели к бывшему первосвященнику, но сохранившему влияние и в то время, Анне, тестю Каиафы. Эта сцена описана евангелистом Иоанном (см. Иоан. 18:12–13, 19–24). В живописи данный эпизод отражён в произведении Дуччо «Христос перед Анной» [1308–1311, алтарь «Маэста», Сиена, музей собора].

Очень интересна фреска Джотто «Христос перед Каиафой» [1304–1306, Падуя, капелла Скровеньи], в которой художник совместил два эпизода: допрос у Анны и у Каиафы. Анна во время этого допроса беседует с одним из воинов, а Каиафа раздирает на себе одежды. Этот жест выражает весьма сильные эмоции первосвященника: злобу, ненависть, гнев, негодование. Так невербальное средство (жест, запечатлённый живописцем), передаёт то же значение, которое в евангельском тексте имеет вербальное, т. е. словесное выражение.

Интересно, что семантика этого оборота в Библии – выражать сильные чувства (горе, отчаяние, гнев, негодование) – связана с древним обычаем у народов Востока, т. е имеет лингвокультурологические корни. А поскольку у русского народа нет такого обычая, то выражение это претерпело в русском языке существенные изменения: оно уже не воспринимается всерьёз, приобретает ироническую окраску, благодаря чему происходит трансформация и семантики: не искренне горевать, скорбеть, негодовать, а лишь притворно изображать эти чувства.

Синонимичные значения имеют также БФ посыпать голову [главу] пеплом; рвать на себе (на голове) волосы.

Наконец, поговорим ещё об одном библейском персонаже – Марии Магдалине. Во многих произведениях (и литературных, и живописных) она представлена как грешница, которая вела распутную жизнь, но потом раскаялась в своих грехах под влиянием учения Иисуса Христа и стала Его верной последовательницей.

В чём же каялась Мария Магдалина?

Как часто, употребляя какой-либо фразеологический оборот, уходящий своими корнями в далёкие библейские времена, мы совсем не задумываемся, насколько тот смысл, который мы вкладываем в современное выражение, соответствует его библейскому прототипу. Конечно, интересно узнать, какое значение имел тот или иной фразеологизм в языке очень далёкого от нас народа да ещё и в столь давние времена. Интересно выяснить, кто или что скрывается за библейским именем собственным или за географическим названием; как изменилось, трансформировалось то или иное выражение в русском языке. Но, очевидно, не менее интересно найти ответ на самый, наверное, трудный вопрос: почему произошли эти изменения, под влиянием каких факторов образуются в известных словах и оборотах совершенно другие значения, причём нередко получающие самое широкое распространение во многих европейских языках и приобретающие статус интернациональных.

Нередко художники не столь уж пунктуально следуют текстам и сюжетам Библии. Причины тут могут быть самые разные: соблюдение определённых живописных канонов (или, напротив, отступление от них), расхождения в самих текстах Библии, трудности в идентификации некоторых библейских персонажей и т. д.

Как порой произведения живописи влияют на образование того или иного фразеологического выражения, можно показать на примере хорошо знакомого всем фразеологического оборота кающаяся Магдалина, связанного с образом известной последовательницы Иисуса – Марии Магдалины. Этот оборот является интернациональным, т. е., помимо русского, встречается во многих других европейских языках, и имеет два значения:

1. Распутная женщина, осознавшая свою греховность и порвавшая с развратной жизнью. Например: ♦ Даже роль кающейся Магдалины придавала Настеньке тысячу новых неуловимых прелестей (Д. Мамин-Сибиряк. Переводчица на приисках).

♦ Леночка – кающаяся Магдалина — опустила подкрашенные реснички, и Пётр Сергеевич с удивлением почувствовал, что ему искренне жаль эту девушку, так нескладно начавшую свой жизненный путь (Ю. Богатырёв. Свадебный марш).

♦ Когда они вошли, Серёжа широко их перекрестил, окропил святой водой и поздравил с обращением в истинную веру. – Нет, батюшка, – возразила Лиза, – ты не можешь принять меня в лоно христианской церкви, не исповедав. – Начинай, дочь моя… – Тебе времени не хватит, чтобы выслушать про все мои грехи. – Лизавета, я знаю тебя как богопослушную жену, ты специально хочешь себя очернить, а Бог за враньё карает сильнее, чем за прелюбодеяние. – Да ты что, святой отец, я в жизни никого не обманывала. Она опустилась на колени и, приняв позу кающейся Магдалины, стала рассказывать о том, что работает в подпольном публичном доме. Обслуживает она сильных мира сего, министров и сенаторов, султанов и миллионеров, которые, в сущности, все одинаковые свиньи (В. Владмели. Вечеринка). ♦ Она стоит, вздыхает, наконец / Подходит и холодными руками / Хватает руку Саши, и устами / Прижалась к ней, и слёзы потекли / Всё больше, больше, и, казалось, жгли / Её лицо… Но кто не зрел картины / Раскаянья преступной Магдалины? / И кто бы смел изобразить в словах, / Что дышит жизнью в красках Гвидо-Рени? / Гляжу на дивный холст: душа в очах, / И мысль одна в душе, – и на колени / Готов упасть… (М. Лермонтов. Сашка).

2. Ирон. Человек, лицемерно изображающий раскаяние в своих порочных поступках. Например: ♦ Это вот такие бабники и тряпки, как Павлищев, свершив немало пакостей в молодости, после «мякнут» и изображают из себя кающихся Магдалин! (К. Станюкович. Откровенные). ♦ Воскресенья были для неё в те времена днями свиданий с толпой, с мужчинами, проходившими по улице и бросавшими на неё жадные взгляды…С утра она принималась наряжаться и целыми часами просиживала в одной рубашке перед осколком зеркала, прикреплённым над комодом; весь дом мог видеть её в окне, поэтому мать сердилась и спрашивала, долго ли она собирается разгуливать нагишом. Но Нана босиком, в сползавшей с плеч рубашке, с разметавшимися волосами продолжала спокойно приклеивать подсахаренной водой завитки на висках, пришивать пуговки к ботинкам или прикалывать бантики на платье. – Ну и пугало, – издевался над ней папаша Купо, – просто кающаяся Магдалина! Тебя можно выставлять напоказ, как дикарку, и брать за это по два су. Да спрячь же ты своё мясо, – кричал он, – а то я хлеб не могу есть! (Э. Золя. Западня. Перевод с франц. М. Ромма).

Данное выражение обычно возводят к Новому Завету и связывают с именем Марии, родом из Галилейского города Магдалы, которая якобы вела распутный образ жизни, а затем раскаялась в своих грехах и стала ревностной последовательницей Иисуса.

Имя Марии Магдалины встречается несколько раз во всех четырёх Евангелиях. Косвенным свидетельством её прежней порочной жизни могут служить сообщения евангелистов Луки и Марка о том, что Иисус изгнал из неё семь бесов, после чего она, излечившись «от злых духов и болезней», последовала за Ним. Однако ни в одном из Евангелий нет неопровержимых доказательств распутной жизни Магдалины. Напротив, в Библии она предстаёт как одна из женщин, следовавших за Иисусом в Его мессианской деятельности. «…Он проходил по городам и селениям, проповедуя и благовествуя Царство Божие, и с Ним двенадцать, и некоторые женщины, которых Он исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов…и многие другие, которые служили Ему имением своим» (Лук. 8:1–3). Она присутствовала при распятии Иисуса (см. Мат. 27:55–56), была свидетельницей положения Его во гроб и одной из тех жён-мироносиц, которой явился воскресший Иисус, поручив ей возвестить о Его воскресении ученикам Его: «Воскресши рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине, из которой изгнал семь бесов. Она пошла и возвестила бывшим с Ним, плачущим и рыдающим» (Мар. 16:9-10; см. также Мат. 28:1-10; Лук. 24:1-19; Иоан. 20:1–2, 11–18). Этот сюжет отразили в своих произведениях под названием «Явление Христа Марии Магдалине» многие художники (Тициан, Анжелико, А.А. Иванов и др.).

На образ Марии Магдалины, по-видимому, оказали влияние связанные с ней предания и легенды, в которых она предстаёт как равноапостольная проповедница христианства. Согласно одному из таких преданий она проповедовала Евангелие в Галлии (во многих местах Франции её почитают до сих пор), а в Риме она встретилась с императором Тиберием, которому поднесла красное пасхальное яйцо как символ страданий и воскресения Иисуса Христа со словами: «Христос воскрес!»

Однако существует и другая легенда, согласно которой Мария Магдалина ушла в пустыню, чтобы предаться там покаянию. Возможно, в этом случае её образ соединился в сознании христиан с другой Марией, прозванной Египетской, – раскаявшейся блудницей, давшей обет безгрешной жизни и навсегда удалившейся в пустыню.