Мое обретение полюса - Фредерик Кук

До мыса Сэбин всего около сорока миль, но преодолеть их за одни сутки можно лишь при благоприятных условиях. Однако пролив Смит редко предоставляет такой шанс. Недостаточное освещение, ветры и ледовая обстановка обращают переход через пролив в опасное предприятие. Эскимосы, каждый год охотясь на медведей, пересекают пролив довольно часто, и они хорошо знают ледовую обстановку в этом районе. Эскимосы всегда, прежде чем пуститься в путь на другой берег, разведывают ледовую обстановку.

Холодный северный ветер с зарядами мятущегося снега, как думалось мне, вскоре не только остановит наших разведчиков, но и двинет лед на юг, образовав обширные разводья. Тогда разрушение пакового льда может значительно задержать наше выступление с тяжелогружеными нартами.

Риск был. Если бы партия разведчиков состояла из белых людей, то их наверняка охватила бы паника и случилась бы беда. Однако эскимосы стойко встречают сюрпризы природы. Они вооружены необходимыми знаниями, и погода редко застигает их врасплох.

Через сутки, в полночь, партия вернулась, но вовсе не из-за шторма. Им не удалось достичь основной цели. Шторм намел огромные сугробы снега, и прежде чем он иссяк, появился медведь, который стал слоняться вокруг запасов продовольствия. Собак засыпало снегом, и зверь беспрепятственно уничтожил значительное количество припасов. Эскимосы забили тревогу слишком поздно.

Когда они выбрались из-под снега, то увидели, как медведь, вцепившись зубами в огромный ласт моржа, поволок его в сторону, на манер человека поддерживая передними лапами. В спешке, пытаясь скорее освободить собак, которых сковал лед, эскимосы разрезали упряжь. Ута, забежав впереди медведя, даже не пытался его атаковать, а просто намеревался отрезать ему путь к отступлению. Зверь бросил мясо и ухватил Ута за штаны чуть ниже спины. К счастью, подоспели собаки, и жизнь Ута была спасена, однако он получил серьезное ранение, и потребовалась немедленная хирургическая помощь.

Медведя убили, и отягощенные грузом медвежатины и раненым, разведчики поспешили вернуться. Они заметили, что лед во многих местах взломан.

Арктический шторм приносит не только беды, но и кое-какую пользу. Снег покрывается твердой коркой наста, что облегчает езду на нартах. Взламывание льда, создав большие помехи для нашего продвижения, способствовало образованию больших разводьев, что позволило охотиться на моржей и медведей. Мы отправились в Серватингва, некоторые эскимосы взяли с собой семьи, поэтому на время Анноаток обезлюдел. Однако когда мы вернулись в поселок, туда понаехало много гостей, которые только мешали нам.

Эскимосы, доставившие в поселок собак и шкуры, которые мы заказали ранее, требовали нашего внимания, ведь они проделали для экспедиции огромную работу. Мы устраивали в их честь обеды и приглашали посидеть у нашей печурки, показывая книжки с картинками.

Через неделю грянул другой шторм, еще свирепее. Он причинил нам много вреда, разметав многих наших людей по всему побережью мыса Александер. Во время таких штормов лед обычно отрывается от берега и уносится в море. Нам оставалось только ждать известий. Сразу же после шторма в лагере не замедлили появиться посыльные с дурными вестями. Никого не унесло в море, однако ураган разрушил лагерь. Многие эскимосы в соседних поселениях лишились одежды и спальных мешков. Под ударами шторма припай оторвался от берега, и снежные дома унесло в море. Почти раздетые мужчины и женщины едва успели унести ноги. Двое новеньких нарт, несколько собак и три полных комплекта меховой одежды из нашего снаряжения были тоже утрачены. Пришлось посылать спасательную партию с мехами, чтобы выручить попавших в беду людей. К счастью, наши люди были хорошо снабжены мехами, из которых и сшили новую одежду для потерпевших.

Итак, нарты, груженные мехами, направлялись на север. Сопровождавшим их эскимосам было дано указание использовать эти меха для нужд пострадавших.

Другие необходимые вещи привезли из Анноатока возвращающиеся домой гонцы, и в течение недели все потери были возмещены. Однако это был ощутимый удар по экспедиции, мы лишались необходимого для нашего похода к полюсу количества мехов. После шторма появились моржи, и эскимосы уже не опасались голода.

К концу января большинство эскимосов вернулись. Мы стали готовиться к тому, чтобы снова попытаться пересечь пролив Смит. На сей раз Франке пожелал присоединиться к экспедиции — он готовился к своему первому путешествию. Мы погрузили на каждые из четырех нарт по 200 фунтов экспедиционных запасов и выслали их вперед. Четверо надежных каюров взялись переправить эти нарты на американский берег.

Постепенно светлело. Пора штормов миновала. Воздух стал свежим, влажным, холодным, прозрачным, словно хрусталь. Тем не менее освещение было еще слабым, и мы могли воспользоваться им только в течение четырех часов в сутки. Однако в ясные ночи при лунном и звездном освещении путешествовать можно было круглые сутки. Когда в южной части небосклона наблюдалось слабое свечение и снега подергивались бледным пурпуром, наши нарты со стонами продвигались вперед по ледяной равнине.

Вторая партия, так же как и первая, стартовала при благоприятных условиях, и мы с нетерпением ожидали от нее добрых вестей.

Партия достигла мыса Сэбин после утомительного 24-часового перехода, значительно отклонившись к северу. Ледовая обстановка благоприятствовала путешествию, однако при температуре —52° даже легкие, но очень влажные ветры пронизывали до костей.

По берегам бухт лежал глубокий снег, с запада дул пронизывающий ветер. Двое эскимосов отказались идти дальше, но Франке с двумя другими спутниками продолжали пробиваться вдоль берега к мысу Вейл целые сутки. Дальше снег оказался слишком глубоким. На мысе Вейл запасы сложили в снежном доме, а на мысе Сэбин оставили в старом лагере. Выполнив свою задачу, партия вернулась к концу четвертых суток, не обнаружив никаких следов кораблекрушения, о котором ходили слухи.

Следующая партия из восьми нарт во главе с Эссею, Кудла и Метеком стартовала 5 февраля. Ей предстояло доставить снаряжение в бухту Флеглер-Бей и там охотиться на мускусных быков, чтобы обеспечить кормом упряжки, которые пойдут дальше, в глубь земли. Мы должны были встретиться с этой партией в назначенном месте.

Дневной свет был все еще слишком слабым для того, чтобы мы рискнули выступить главными силами. С сотней собак любая задержка в пути даже на одни сутки означала бы для нас невосполнимые потери. Использование до поры тщательно сберегаемых запасов с промежуточных складов неминуемо повлекло бы их быстрое сокращение. Возместить такие потери было бы невозможно, даже если бы в дальнейшем нам повезло на охоте, поэтому лучше было дождаться восхода солнца.