Мутные воды - K. Ксандер

Артур каждый день спрашивал себя о том, зачем он все это делает. Даже если он соберет по крупицам прошлое и узнает правду, ему никто не вернет семью и нормальное детство. Несколько раз он бросал дело, но обнаруженные недавно дневники и кулон вновь разожгли в нем любопытство. А факт убийства Арчибальда, в котором он не сомневался, доказал ему еще раз, что история не закончена, и, возможно, их еще ждет продолжение.

Дождь не унимался. Из-за громких ударов капель и частого рокота грома Артур не услышал приближающихся к двери шагов. Но как только входная дверь громко хлопнула, он подскочил на месте, схватил дневники и спрятал их в первый попавшийся под руку ящик. В следующую секунду в гостиной появилась Эмилия. Она была бледнее, чем обычно, с ее волос ручьем стекала вода, будто она только что намочила голову в ванной. В одной руке она держала маленькую сумочку и помятый сверток, а в другой — подол платья, который, как и вся ее одежда, был безнадежно пропитан дождем.

— Ты что, решила прогуляться пешком в такой ливень? — это было первое, что пришло молодому человеку на ум. Он быстро понял, что кузина явно не заметила его поспешных действий, так как ее уставшее лицо было обращено исключительно перед собой в пол, а мокрые пряди длинных светлых волос почти полностью закрывали ее глаза.

— Нет, он пошел так внезапно. Я уже возвращалась сюда пешком и вдруг… Ах! — Эмилия обернулась и заметила, что оставила за собой целую дорожку из стекающей воды.

— Миссис Хабард! Несите полотенца! — закричал, ухмыльнувшись, Артур, и через пару минут в библиотеку зашла домработница, на морщинистом лице которой гримаса недовольства быстро сменилась явно поддельным выражением сочувствия.

— Мисс Лордон, как же вы так? Скорее пойдемте наверх, вы же простудитесь! — женщина, суетясь, подхватила Эмилию за локоть и потянула ее в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Артур обернулся девушке вслед, и поймал себя на мысли, что на его губах застыла улыбка.

«То ли еще будет», — подумалось ему. Он бросил взгляд на ящик, который был приоткрыт лишь на дюйм, и слегка надавил на него коленкой так, чтобы тот закрылся до конца.

Где-то рядом ударила молния, комната на мгновение озарилась яркой вспышкой и затем вновь погрузилась в предзакатные сумерки. Артур встал с кресла и подошел к большому панорамному окну, из которого открывался вид на небольшой садик, стихийно разросшийся под окнами. Порывы ветра срывали с белых роз лепестки и разбрасывали их по всей траве.

«И здесь она. Повсюду ее присутствие», — перед глазами юноши вновь возник образ миссис Блэквуд. Артур так привык за последние недели к ежедневным погружениям в ее воспоминания, что ему казалось, будто она все еще жива или же ее незримый дух обитает где-то рядом с ним. Теперь, также благодаря ее записям, он знал, что именно тетя Алиса посадила здесь эти цветы. И в эту минуту по ту сторону стекла он видел ее — длинноволосую худую брюнетку с тонкими чертами лица. Она сидела на траве и еле слышно напевала какую-то мелодию, увлеченная своим занятием. В ее темных карих глазах, в ее сосредоточенном взгляде горел огонь, а ее пальцы были черными от влажной земли. Она не обращала на это внимания, так как знала, что совсем скоро здесь, на этом самом месте, появится роскошный белый куст. А грязь с рук она всегда успеет смыть.

«Алиса, что же ты наделала?». Артур увидел в окне собственное отражение. «Она также, как и я сейчас, стояла перед окном в тот день». Он медленно закрыл глаза и вернулся на одну из страниц ее дневника…

Двадцать один год назад

Это был приятный теплый вечер в один из последних дней лета. Дождевые темные тучи постепенно застилали небо, а усиливающийся с каждой минутой ветер давал понять, что вот-вот неминуемо грянет ливень. Богато одетые дамы и господа шли по дорожке, усыпанной мелкими камешками и ведущей к великолепному особняку: сегодня в нем давали грандиозный оркестровый концерт с участием балета. У лестниц, чьи ступеньки поднимались к широкому балкону, начали скапливаться гости. Вдали уже послышались раскаты грома. Те счастливчики, которые уже оказались в доме, усердно размахивали веерами, так как внутри все еще было душно из-за дневной жары, и с любопытством рассматривали внутреннее убранство.

Между двумя рядами протискивалась молодая пара: мужчина с задумчиво-меланхоличным выражением лица и следующая за ним женщина, приветливо улыбающаяся всем вокруг. В отличие от всех их окружающих людей они почти не разговаривали друг с другом и были похожи либо на смущенную пару на первом свидании, либо на супругов, которые выбрались вместе в свет после недавней крупной ссоры и пытались скрыть неловкость и напряжение. Девушка пару раз пыталась заговорить со своим спутником, но он почти что все время смотрел куда-то по сторонам и периодически здоровался с мимо проходящими знакомыми.

Она оглядела людей вокруг. В основном ее окружали семейные пары разных возрастов, и понять это было довольно легко: так или иначе многие женщины и мужчины часто переговаривались друг с другом, обсуждая предстоящий концерт. Некоторые женщины прильнули к своим суженным, а те в ответ ласково брали их за руки. И только Алиса понимала, что для нее это роскошь. Это то, что она сделать не может. Точнее сказать, это будет бесполезным, так как от Джеймса никакой реакции ждать не стоит.

Почти после года брака они так и не смогли найти общий язык. Радость счастливой семейной жизни обернулась для Алисы тихим горем. Несмотря на все усердия с ее стороны, муж оставался холодным и неприступным, хотя в самом начале их знакомства он был таким заботливым и любящим. Все изменилось слишком внезапно и по непонятной причине. В один день Алиса не узнала его, он стал абсолютно чужим, будто его подменили. Все время занимающийся своими делами и проблемами, у него никогда не было времени для нее. Порой ей казалось, что она играет в доме не большую роль, чем мебель. Она нередко винила себя в произошедшем, спрашивала себя, что она могла сделать не так? Надежды на то, что Джеймс изменится, на то, что его безразличное сердце оттает, и все будет как прежде, не оправдались. И вот в этот прекрасный вечер она вновь поняла это, глядя на окружающих и чувствуя себя не такой, как все. Отвергнутой, одинокой, лишней.

Наконец, когда все гости заняли свои места, из комнатки, примыкающей