Сожги в мою честь - Филипп Буэн

– Что и требуется доказать, Роже. И начинается совсем другое расследование…

Веские доводы. Все же Романеф, привыкший анализировать, попытался опровергнуть их… и не смог. На этом поле играла запрещенная группировка, в деле возникали совершенно неизвестные обстоятельства.

– Раз ни корсиканцы, ни Вайнштейн не виновны в смерти Рефика, кто же, по-вашему, прикончил Йозевича и Гутвана?

– Не могу дать точного ответа, господин судья – только мое мнение.

Весь внимание, судья слушал, как Антония предлагала самые невероятные версии… По ее мнению, Йозевича прирезали те же «Серые волки»: его убийство – своего рода послание. Христианину не место в их рядах. К тому же не исключено, что у себя на родине серб участвовал в массовом уничтожении мусульман. Еще одна ошибка в пассиве баланса Рефика: он сам вырыл себе могилу, когда привлек на службу Йозевича. Что до Гутвана, вполне вероятен сценарий, когда за наказание взялся некто имевший на журналиста зуб. Возможно, тот, по кому проехались его статьи – пришедший в дикую ярость. Роковая ошибка привела к сведению счетов и преступлению.

Арсан множила доказательства, громоздила мотивы – укладывала их один за другим в фундамент своей теории.

А потом сменила направление: Жак напомнил ей о данном обещании. Чтобы сдержать его, нужно получить от судьи одобрение и оправдание – заранее.

– Как видите, господин судья, в этом расследовании сошлось несколько дел. И преступление раввина развязало последующую бойню.

– Да, цепная реакция… Если вы, конечно, не ошибаетесь.

– У меня веская причина не сомневаться: звонок осведомителя.

– Черт! Кто такой?

– Один человек – поставляет нам информацию за материальное вознаграждение.

Романеф скривился: судья не может доверять словам агента. «Согласно статье 15-1 закона 95-73 платный информатор не является свидетелем», – напомнил он себе. Но при данных обстоятельствах интерес представляют любые сведения.

– Что сообщает?

– Идет возня среди обитателей уголовного дна. Я знаю этого типа, он никогда не сочиняет. По слухам, турки собираются шлепнуть Вайнштейна.

– Вот черт! За что?

– Отплатить за Рефика – думают, его рук дело. Преемник Турка должен показать своим бойцам, что он не робкого десятка… Пригрозить и «Серым волкам», хоть те и не возьмут на себя ответственность за расправу.

– Это ужасно. Необходимо предотвратить резню.

Антония возликовала: до индульгенции от судьи рукой подать. Солгать еще раз – и зеленая улица открыта.

– Поэтому-то я и собираюсь присматривать за Евреем. Мне тоже не хотелось бы, чтобы с ним что-нибудь стряслось… Что думаете на этот счет, господин судья?

Романеф ударил кулаком по столу.

– Что нельзя терять ни секунды! Подключите все средства, комиссар, желаю успеха.

Глава 40

Еще один.

Совсем без надобности.

Думер из региональной службы криминальной полиции Дижона чуть не лопался от злости. После трупа Бонелли на него свалился второй обугленный покойник. Без сомнения, сожженный заживо.

Сколько полицейский ни ломал голову, он не видел связи между двумя жертвами. Ничего общего: род занятий, место жительства, образ жизни.

Корсиканец был влиятельным мафиозо, творил зло на пространстве до границ департамента Ардеш. Мерзавец просто купался в деньгах.

Но Жерар Мо? Конечно, о нем шла дурная слава – хотя отвратительный характер не делал из него гангстера. Кроме того, убитый никогда не покидал свои виноградники, а еще был близок к разорению, и его изводили судебные приставы.

И тем не менее. Оба убиты одинаковым способом, с интервалом в шесть дней, в департаменте Сона-и-Луара, в двадцати километрах друг от друга. Странное совпадение.

Мозг готов взорваться. Думер наблюдал за ищейками из экспертной лаборатории, обнаружившими следы преступника: цепочка вела от фермы к уединенной дороге, а там криминалисты нашли отпечатки шин. По ним, возможно, удастся определить марку автомобиля. «Пока его найдем, – скрипнул зубами полицейский, – убийца может нанести новый удар».

Серия, которую продолжила смерть Мо, наводила на мысль о мщении безумца. Если бы на его счету не было Брибаля и Бернье-Тенона, Думер заключил бы, что Антония ошиблась. Эти убийства – действительно следствие войны преступных кланов? Версия вызывала серьезные сомнения и не без оснований.

Полицейский еще раз оглядел строение. Пепелище, остались лишь обугленные стены и крыша. Вряд ли можно надеяться на улики.

Подошел доктор Риаль. Останки Мо уже загрузили в машину «скорой помощи». Прежде чем отправить покойника в Дижон, медик провел осмотр и составил для начальника первые выводы.

– Добрый день, комиссар, могу поделиться кое-какими соображениями.

– Пусть они будут дельными, мне это просто необходимо.

Садовый гном так скривился, что надежда Думера испарилась.

– Только не говорите, что сценарий тот же, что в поезде.

– Увы, комиссар. Точно, точно, точно: пули в руках, пули в ногах. Правда, несколько больше, чем в случае Бонелли. Узнаю, сколько именно получил Мо, после вскрытия.

– Только этого не хватало…

– А еще приплюсуйте заклеенный скотчем рот.

– Ну вот, пошло-поехало…

– Что до причины смерти, то не очень удивлю вас, сказав: сожжен живым. Только в этот раз облит мазутом. От трупа так разит, что вонь распугала стафилинов.

– Кого?

– Стафилинов, комиссар. Это сапрофаги, обитающие рядом с человеческим жильем – мелкие насекомые, питающиеся падалью… Бедняга Мо. Могу лишь повторить слова отходной молитвы, как и над телом Бонелли… Ужасная агония. Мир праху его – без каламбура.

Думер счел высказывание неуместным. Но воздержался от замечаний: один из подчиненных рванулся к нему, явно очень довольный.

– Чему так глупо радуетесь, Жану?

Молодой полицейский тряхнул головой, не утратив улыбки:

– У меня кое-что новенькое, патрон.

– А именно?

– Собака…

Жану потряс перед носом комиссара целлофановым пакетиком. С кусочком металла внутри.

– Похоже, пуля?

– Она и есть, патрон.

– Откуда?

– Извлек из головы пса. Чуток запачкался, жена будет браниться, но удалось вынуть.

– И из-за этой пули сияете, как именинник?

– Есть причины, патрон. Преступник, безусловно, застрелил собаку из того же оружия, что прикончило Мо.

– Хм… Это более чем возможно, дальше.

– Но есть одна закавыка: эта пуля калибра девять миллиметров. Пари держу, выпущена из «зиг-зауэра», видны маленькие царапины справа. Следовательно…

Подчиненный мог не продолжать, Думер ухватил мысль:

– Бонелли и Гарсию убили другим оружием.

– Именно, там была шестимиллиметровая «беретта».

Дело принимало неожиданный оборот. Почему убийца сменил марку пистолета? Думер похвалил парня и потянулся за сотовым.

– Кому звоните, шеф?

– Комиссару Арсан. Не мне же одному ломать себе голову…

Глава 41

Антония не находила себе места: звонок Думера привел в раздрай – и было отчего… Как объяснить убийство Мо подчиненным? Шесть миллиметров… девять миллиметров… Смена оружия – есть над чем призадуматься полицейским. Да еще и причина смерти: последняя жертва не имела ничего общего с драмой клуба «421».

Тем не менее, почерк раввина был налицо.

Какие же выводы последуют из новых данных?

Реакция коллег не заставит себя долго ждать.

В кабинетах БРБ стоял шум: распоряжения, телефонные звонки, стук по клавиатурам компьютеров. Бригада работала в полном составе – кроме офицеров, находящихся на выезде. Несмотря на выходной, весь экипаж на борту: мобилизация в связи с убийством Рефика. Дело прежде всего, служба превыше личной жизни полицейского.

Паскаль разговаривал с Одиль, выглядел он изможденным. Лавируя между подчиненными, Антония направилась к нему. Ни «спасибо», ни улыбки – вопрос в стиле «спрашивает шеф».

– Ну, Каршоз, есть новости?

– Да, патрон, я побил рекорд по количеству выпитого кофе: за три дня – литров пять. С вечера среды спал едва ли шесть часов.

– Работа такая.

– Только после сорока веселишься по этому поводу все меньше.

Антония сухо положила конец его стенаниям:

– Сочувствую, Каршоз, но есть что-нибудь, кроме жалоб?

За майора ответила Одиль, с головой ушедшая в изучение папок досье:

– Касаемо Йозевича топчемся на месте. Проверка окружения результата не дала. Опрашиваем, ищем, трясем дружков.

– Правильно делаете, продолжайте ими заниматься, кто-нибудь что-нибудь да знает… А что насчет Гутвана?

Паскаль взял слово:

– Здесь нам повезло чуть больше. Соседи слышали, как от его дома отъехал мотоцикл.