Последний рейс «Лузитании» - Адольф Хоулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Сайентифик Американ» в августе 1907 г.: «Двойное дно, простирающееся по всей длине судна, имеет высоту 5 футов… Имеется 9 палуб, а трюм подразделен на 175 отдельных водонепроницаемых отсеков, которые полностью удовлетворяют требованиям о непотопляемости при любой ординарной аварии».
Бостонская «Глоуб» вспомнила официальное заявление, появившееся после катастрофы «Титаника», в котором говорилось: «При аналогичном несчастном случае «Лузитания» осталась бы на плаву и смогла следовать своим ходом».
Для издателей, продолжавших выискивать способы проиллюстрировать громадность судна, это прозвучало как эпитафия. Они обнаружили, например, что «Лузитания» была на 34 фута длиннее, чем здание Капитолия в Вашингтоне, и поспешили с помощью фотомонтажа наложить ее изображение на фотографию этого здания. Другие издатели поместили фотографию судна в положении «на попа» рядом с небоскребом Вулворта. Подобные же вещи были проделаны и в Лондоне, где для сравнения использовали изображения моста Лондон-Бридж, здания Парламента и колонны Нельсона.
«Дейли Ньюс» пошла еще дальше. Ретушер искусно наложил изображение дымовой трубы «Лузитании» на середину улицы Аджил-стрит в Глазго, где она заняла место от одного тротуара до другого. Не будучи удовлетворенным этим, он изобразил трамвай и кебы, идущие через пещерообразное нутро трубы.
К вечеру экстренные выпуски газет появились на улицах рекордно рано. Хотя лондонцы уже попривыкли к ежедневным сообщениям о кровавой «бане» на континенте и постоянно испытывали страх перед угрозой новых налетов германских цеппелинов, новость о торпедировании «Лузитании» вызвала у них шок. Лондонские бобби даже хватали мальчишек-газетчиков, чтобы самим пробежать статьи и убедиться, что новость, к сожалению, правдива.
Постепенно вестибюль конторы компании «Кунард» на Кокспур-стрит начал наполняться людьми, большей частью тихими и сдержанными. Две дамы среднего возраста, например, «надеялись на чудо», как они сообщили.
Уинстон Черчилль, первый лорд Адмиралтейства, уже дал свои разъяснения. Он говорил, в порядке оправдания, что «наши ресурсы не позволяют нам выделять эскадренные миноносцы для эскортирования почтовых и пассажирских судов… основной принцип заключается в том, что торговое судоходство должно само заботиться о себе».
Посол США Уолтер Хайнс Пейдж в своем представительстве на Гросвенор-сквер около 4 часов дня получил краткое сообщение о том, что «Лузитания» торпедирована, что она выбросилась на берег и все люди спасены. Один из его друзей из страхового общества Ллойда передал, что судно взорвано спрятанной на борту «адской машиной». Не прошло и нескольких минут, как ему была передана другая телеграмма от консула Фроста, которая развеяла оптимизм первого сообщения.
Пересекая Гросвенор-сквер по пути в свою резиденцию, американский посол думал о том, что этим вечером он должен дать обед, который, несомненно, будут прерывать по мере прохождения жестоких бюллетеней через шифровальную комнату посольства. При этом он пребывал в замешательстве.
Даже англичане, сражающиеся во Франции, узнали новость до окончания дня. Е. Д. Флауэр из Уилтшира находился в окопе под Ипром, окруженный со всех сторон проводами. Вдруг он увидел, как телефонист снял наушники и повернулся к приятелю:
- Послушай, дружище! «Лузитания» потоплена! - крикнул он. - Только что сообщили по телефону из штаба.
Закулисные действующие лица трагедии с английской стороны - Уинстон Черчилль и адмирал флота лорд Фишер. Снимок 1913 г.
- Она что, торпедирована? - спросил другой солдат, которого Флауэр считал «неотесанной деревенщиной».
- Нет, дуралей ты проклятый, - ответил телефонист, напяливая наушники, - просто столкнулась с креветкой!
Тогда, 7 мая 1915 г., сидя в окопе связистов под Ипром, они находили это крайне забавным. Над их головами разрывались шрапнели, и война, слишком реальная для них, продолжалась.
До матери капитана Тернера, живущей в пригороде Ливерпуля, вести дошли через близкую приятельницу семьи. Миссис Тернер с надеждой смотрела на благообразную старую леди с точеными чертами лица и белоснежными волосами, свисавшими длинными локонами. В этот момент никто еще не знал списка спасенных.
- Я очень огорчена гибелью такого числа людей и, конечно, такого прекрасного судна, - сказала она спокойно, - но позвольте вас заверить, что Вилли выдержит. Я уверена, что он выполнит свой долг до конца, что не утонет.
В самом Ливерпуле у конторы компании «Кунард» кружила толпа, значительно большая и менее спокойная, чем в Лондоне. Медсестра Лорри Долфин - тетка маленького Эвиса - провела нескончаемо длинный и тревожный день и всю ночь в ожидании первого списка спасенных, а пока деловито и профессионально оказывала помощь людям, впадающим в истерию.
В огромном родном порту «Лу-зитании» отчаянная тревога охватила сотни домов. Ливерпуль дал «Лузитании» наиболее значительную часть ее экипажа: рядовых и офицеров, официантов и горничных.
Толпа народа у конторы компании «Кунард» в Ливерпуле в ожидании новостей о «Лузитании»
Вечером группы разгневанных мужчин и женщин скитались по скучному, пропахшему углем городу, методично разбивая окна в каждой лавке, носящей германское имя или хотя бы отдаленно напоминающее тевтонское. Многочисленные лавки немецких мясников, торгующих свининой и изделиями из нее, превратились в мишени. Разгром продолжался, а полиция решала, какой путь действий ей избрать: арестовать погромщиков, хладнокровно созерцать происходящее или одобрить его.
Но этот день был днем «преуменьшений», и даже сама «Тайме» отметила только то, что «в Ливерпуле имела место значительная демонстрация чувств».
До крошечного островка Фула далеко к северу от шотландского побережья новости доходили медленно. Но когда и до них дошли печальные известия, соседи не отваживались сказать об этом леди на «холме» - миссис Холборн. Она стояла на каменных ступенях, ведущих в сад, когда над его воротами затрезвонил колокольчик и кто-то из ее наиболее импульсивных друзей выпалил:
- «Лузитания» потоплена!
У супруги профессора подкосились ноги и, пока ее домочадцы спешили к ней, она стояла, вцепившись в дверной косяк, чтобы не упасть. Выпив глоток бренди, она уверенно заявила, удивив своих слуг и соседей, что Бернард жив. Она призналась, что прошлой ночью ее посетил сон, из которого она узнала о катастрофе и о том, что «король Фула» благополучно добрался до берега.
В Уэлсе расклейщики газет устремились на улицы раньше, чем издатели смогли взглянуть на их текст еще раз.
