Дорогой враг - Кристен Каллихан

class="p1">Мейкон сгибает пальцы, и я предполагаю, что он представляет, как обвивает их вокруг шеи Норта.

— Я хотел сказать, это Норт тебе поведал?

— Какая разница, кто мне сказал? — От досады я широко раскидываю руки. — Когда это должен был сделать ты.

— Почему? — Он вызывающе вздергивает подбородок. — К тому моменту, как ты приехала, мы со всем разобрались и покончили.

— Неужели? То есть ты хочешь сказать, что их поймали и теперь они за решеткой? И что Норт все еще твой телохранитель и ты беспокоишься, что я куда-то пойду одна, потому что все замечательно?

Мейкон чертыхается, проводя рукой по лицу, щетина царапает ладонь. Раздраженно вздохнув, он изящно откидывается на спинку стула, походя на высокомерного короля.

— Они не за решеткой. И да, я принимаю меры безопасности, в которые также входит твоя защита.

По спине пробегает холод.

— Господи, Мейкон! Когда ты сказал, что у тебя проблемы с безопасностью, я подумала, что ты имеешь в виду «надо быть предельно внимательными и осторожными». Но не то, что тебя в самом деле преследовали!

— Ну, теперь знаешь.

— Не смей так легкомысленно говорить об этом! Ты должен был рассказать мне. Не Норт, а ты. Это должен был быть ты!

— Знаю!

Не могу сказать, кто больше удивлен его признанием. Мы моргаем, глядя друг на друга, прежде чем он дерзко прищуривается.

— Почему ты мне не сказал? — взрываюсь я.

— Потому что я ненавижу говорить об этом. — Сухожилия на его шее напрягаются, когда он поворачивает голову, хмуро смотря в сгущавшуюся ночь. — Потому что так то, что они сделали, становится реальным. Черт.

— Я ненавижу их за это, — тихо говорю я.

Он фыркает, одновременно с ехидством и сомнением. Я прощаю его за это, потому что в его ситуации я бы тоже сорвалась.

— Я серьезно, Мейкон. Это ужасно, недопустимо.

Он немного расслабляет свои напряженные плечи.

— Будь я на твоем месте, — продолжаю я, — я бы так разозлилась. Я бы хотела… ну, если честно, я бы хотела врезать им по лицу.

Медленно его взгляд возвращается ко мне. В его темных глазах застыло мрачное веселье.

— Ты всегда была кровожадна. — Он откидывает голову на спинку стула. — Черт, Делайла. Что я должен сказать? Та ситуация сильно повлияла на меня. Я ненавижу это. Но мне следовало тебе рассказать.

— Тебе когда-нибудь приходило в голову, что у Сэм могут быть настоящие проблемы? — Меня пронзает страх. Потому что это может быть правдой. Мое дыхание становится быстрым и рваным.

Но Мейкон фыркает.

— Нет, — говорит он, будто это самая нелепая мысль в мире.

— Нет? — Я наклоняюсь к нему, мое тело гудит от гнева. — Что, если кто-то навредит ей, пытаясь добраться до тебя? Это возможно, знаешь ли. Не качай головой! Она могла встать у них на пути или…

— Делайла, — мягко вмешивается он. — Ты живешь не в криминальном романе. Мои фанатки не украли и не ранили Сэм.

— Откуда ты знаешь? Всякое случается, ты, высокомерная задница…

— Это она сообщила им о моем местонахождении. — Мейкон смотрит на меня, непоколебимый и взбешенный. — В любом случае, она сбежала, когда узнала, чего мне стоил ее длинный язык.

Покачиваясь на пятках, я изо всех сил пытаюсь переварить его слова.

— Она… не стала бы. Она не пала бы так низко…

— Но она это сделала. Женщина, которая столкнула меня с дороги, призналась, что заплатила Сэм тысячу долларов, чтобы заполучить мое расписание.

По коже пробегает леденящий ужас, обжигая изнутри. Мейкон позволяет мне переварить информацию. Мне трудно смотреть ему в глаза. Развернувшись, я хватаюсь за перила и смотрю на чернильное море.

— Чертова сука.

Стул скрипит позади меня, Мейкон поднялся с него. Он подходит и встает рядом со мной у ограды.

— Не совсем те слова, что я использовал, но да.

Теперь я все понимаю. После этого Мейкон ни за что не позволил бы Сэм уйти. Но меня ошеломляет тот факт, что он обдумал мою просьбу не преследовать ее из мести. Я бы жаждала расплаты.

Мне требуется несколько попыток, чтобы обрести голос.

— Ты… ты сожалеешь о сделке, которую мы заключили?

Шум моря становится громче в нашем обоюдном молчании. Мейкон отвечает низким и настороженным голосом.

— Нет.

Я поворачиваюсь к нему. Он смотрит в ночь, его тело напряжено. Когда я предложила сделку, то думала, что именно он получит большую выгоду. Что мои скупые услуги представляли большую ценность для него. Теперь я задаюсь вопросом…

— Почему ты согласился на это?

Я наблюдаю, как он дергает челюстью, напрягая и расслабляя ее, словно перебирает несколько ответов. Его угольно-темные глаза наконец находят мои. Когда он дает мне свой ответ, его лицо ничего не выражает.

— Честно сказать, понятия не имею. — Он издает невеселый смешок. — Я уже ни в чем не уверен.

Мейкон оставляет меня стоять на балконе, потрясенную, выбитую из колеи и в полном замешательстве. Я смотрю на волны, которые мерцают в тускнеющем свете. Где-то там моя сестра.

— Будь ты проклята, Саманта, — шепчу я с резкостью, что царапает горло. Будь она сейчас здесь, я бы заставила ее посмотреть правде в глаза. Будь она здесь, мне больше не пришлось бы находиться тут. Я бы сбежала, вернулась бы к своей размеренной жизни и попыталась бы забыть о Мейконе Сэйнте — или же об ужасающей правде. И эта правда в том, что я в самом деле рискую влюбиться в него.

Глава четырнадцатая

Мейкон

Карен и мой рекламный агент Тимоти продолжают писать мне с целью узнать, когда я «вернусь к нормальной жизни». Я не готов вернуться к своему обычному графику. Я никому не признаюсь в том, что мысль об официальном «появлении в свет», когда глаза всего мира следят за каждым моим шагом, заставляет меня покрываться потом. Учитывая мою профессию, это проблема.

Я не лгал Делайле, когда сказал, что разговор с продавцом об Арасмусе и «Темном замке» подбодрил меня. Было приятно узнать, что моя работа приносит другим удовольствие. Но из-за моей работы те две женщины преследовали меня. Они считали меня своей собственностью. Порой, в тишине ночи, когда я не контролирую свои мысли, воспоминания о той ночи подкрадываются ко мне цепкими пальцами и перед глазами предстает мигающий свет их камер. Я мог истечь кровью и умереть, прежде чем они наконец позвонили в 911. Трудно не думать о том, что появление на публике привлечет больше таких, как они.

Меня бесит, что это меня так волнует.

«Еще