Капойо (СИ) - Иолич Ася

Звук был тихий, очень тихий. Она постучала по корпусу ногтем. Вибрация была гулкой, но, взяв снова смычок, она вновь вызвала к жизни лишь тихий стон.

- Наверное, она рассохлась, - с сожалением сказала Аяна, трогая струны и тонкую плёнку кожи, закрывавшую корпус. - Я не знаю, почему так. Это нежный инструмент. Давно ты не трогала его?

- Никогда.

Аяна грустно вздохнула и сыграла коротенькую песенку о лете. Айлери с удивлением смотрела на то, как смычок скользит по струнам, и как легко бегают пальцы по грифу. Аяна заметила взгляд и немного смутилась.

- Я... я тренировалась, - сказала она, чувствуя, как уши слегка печёт.

- Нет, нет, - сказала Айлери. - На ней можно играть такое?

- Какое?

- Ну... весёлое?

- Конечно, - улыбнулась Аяна и тихонько спела песенку с голосами животных.

Айлери оживилась, будто проснувшись. Рида и Гелиэр тоже слушали с интересом.

- А ещё что-нибудь?

Аяна сыграла все самые весёлые мелодии и песни, которые знала, кроме той, которая была про вдову и кабачки.

- Это так здорово, - сказала Айлери.

- Да. Но у твоей кемандже очень тихий звук. Это удобно, когда нужно петь. Такой звук не перебивает голос. Но для того чтобы играть мелодии без голоса, звук должен быть громче. У моей кемандже звук довольно громкий, и мне даже пришлось подложить ткань под струны, чтобы не мешать... другим людям. Голос кемандже иногда наводит на печальные мысли, и не всем это нравится. Твоя дэска не учила тебя играть?

- Нет. Меня учили вышивать и рисовать.

- Ты рисуешь?

- Нет.

Аяна отчаялась. В этой комнате были три девушки и один бесплотный дух, отказавшийся от радостей жизни. Неужели это то, к чему привело бы её дальнейшее заточение у Тави? Это то, чего он добивался?

- Во что ты играла в эйноте? - спросила она с плохо скрываемым унынием в голосе.

- Играла?

- Да. Играла. Игры. «Поймай слово», «Делай или отвечай»... У вас она называется «Говори или иди».

- «Говори или ходи», - поправила Рида.

- Я бы, наверное, хотела поиграть, - заинтересовалась Айлери.

- Мы играли в такие игры в эйноте, - Гелиэр повернулась к Риде. - Помнишь?

- Да, - хихикнула та.

- А как в них играть?

- Нам нужно будет выбирать, ответить на вопрос или выполнить задание других играющих, - сказала Гелиэр радостно. - Рида, помнишь, как мы с теми кирьями играли? Одной пришлось три раза кукарекнуть в окно, а тебе – украсть пудинг с кухни так, чтобы никто не заметил.

- Да, это было сложно, если учесть то, что он лежал на блюде, готовый к подаче гостям! - воскликнула Рида.

Айлери улыбнулась.

Аяна поражённо смотрела на её лицо, внезапно озарённое весельем. Хотелось, чтобы эта улыбка осталась подольше, чтобы эта нечаянная радость не исчезала снова в туманной дымке печали и страха.

- У нас говорят - "комело ладо". Это значит - давайте поиграем. Поиграем? - с надеждой предложила она.

- Прямо сейчас? - обрадовалась Рида.

- А почему бы и нет.

- Мы не успеем. Мы и так пропустили обед, - сказала Айлери. - Давайте лучше в следующий раз!

- А когда?

- Ну... на этой неделе не получится. Давайте на следующей. Хорошо? - снова улыбнулась Айлери. - Я буду ждать.

29. У котика есть когти

- Ишке! Ишке! Иди сюда!

Аяна полулежала в кровати, опираясь на подушку в изголовье. С кухни, из печи, как всегда по утрам, плыл восхитительный запах свежего хлеба, напоминая о доме. Ишке сидел на площадке и смотрел на неё с подозрением. Она рассматривала его морду в следах уличных драк, клочки свалявшейся до состояния рыжего войлока шерсти на боках, животе и шее и надорванное ухо.

- Ну ладно. Попробуем иначе, - сказала Аяна тихо.

Она осторожно потянулась рукой к сумке, лежавшей на столе, и нашарила там веточку каприфоли.

- А что ты на это скажешь?

Кот повёл носом в сторону и наверх, принюхиваясь. Он быстро определил источник манящего аромата и теперь с опаской выжидающе смотрел на Аяну.

- Тебе придётся подойти, - сказала она. - Да чего ты боишься, балбесина? Иди сюда!

Кот настороженно шагнул, нюхая подвявший стебелёк травы, который показывала ему Аяна, и сразу хотел отпрянуть, но не стал. Запах из её кулака, в котором она тут же зажала приманку, был слишком притягателен. Невыносимо притягателен.

Он спрыгнул вниз, на кровать рядом с ней, и сел, принюхиваясь, не торопясь подойти. На светлом покрывале он был похож на мазок тёмной глины с её босых ног на выбеленном дощатом полу во дворе арем Дэна.

- Смотри, Ишке, - сказала Аяна, растирая каприфоль между ладоней, отчего запах стал ещё сильнее. - Ну же.

Она протянула ему руки и ждала. Ишке шагнул и наконец боднул лбом её руку. Потом замер, не отрывая лба от костяшек пальцев, и вдруг кинулся на бок, обтираясь об грубое покрывало. Она чесала его большую голову и гладила по бокам.

- А ну-ка, - сказала Аяна. - Нравится, да? Давай попробуем кое-что ещё.

Она взяла частый короткий гребешок, который лежал рядом, на столе, и потянулась к клокастому боку. Кот снова хотел отпрянуть, но каприфоль затмевала всё на свете, да и Аяна за все эти дни ни разу не причинила ему ни малейшего зла, поэтому он дёрнулся, но отодвигаться не стал.

Гребешок застрял в первом же колтуне, но Аяна не стала дёргать его, а просто вынула зубья из шерсти.

- Так дело не пойдёт, - нахмурилась она. - Так... Сейчас.

Она снова растёрла остатки стебелька в ладонях и протянула руки к коту, потом аккуратно и твердо схватила его за подмышки и подняла его начавшее ощутимо поправляться, но всё ещё костлявое крупное тело, перенося к себе на бёдра.

Ишке растопырил лапы, когти и хвост и всем телом вывернулся к окну, но Аяна не переставая гладила его, прижимая поглаживаниями к себе и придерживая за холку. Он через грубое, толстое покрывало до крови впился острыми когтями ей в бёдра и живот, но она терпела, стиснув зубы и гладя его.

Мало-помалу Ишке успокоился и даже немного подобрал когти.

- Да что ж ты пуганый такой, - сказала она, разбирая колтуны и между делом почёсывая ему шею. - Будто тебя и не гладил никто и никогда.

Кот с такой опаской принимал ласку, что ей стало обидно за него. Аяна пальцами и гребнем разбирала все колтуны до единого, и нетугой ком вычесанной рыжей и коричневой шерсти на краю кровати всё рос.

- Ну вот и всё, - сказала она, поглаживая его голову и убирая руку с холки. - Всё, Ишке. Ты свободен. Можешь идти.

Кот несколько раз махнул хвостом, но неожиданно остался лежать на месте. Аяна гладила и чесала его шею, подбородок и даже надорванное ухо. Кот приподнялся.

- Ххэ, - выдохнула Аяна, согнувшись, когда он мощным толчком широких лап оттолкнулся от её живота и взлетел на площадку. - Да что ж ты делаешь, Ишке? - простонала она. - За что ты так со мной?

Он исчез, отточенным движением очертив чёрную дугу через коричневые перила.

- Опять с котиком разговариваешь? - спросила Кидемта, выходя из сарая.

- Да. Он дал себя вычесать.

Кидемта наклонилась к окошку.

- Да по нему заметно. Сразу гладкий такой стал. Это всё с него? - спросила она, показывая на ком шерсти, лежащий на краю кровати. - С одного кота?

- Да.

- Давай, я брошу пасси. Им пригодится для гнёзд.

Аяна с улыбкой передала ей комок шерсти, вспоминая, как дома, в долине, пасси строили свои гнёзда из зимней шерсти Пачу, таская её прямо из-под его копыт в деннике, а самые отважные даже садились ему на круп и выщипывали клочки прямо оттуда, помогая его линьке.

Кидемта растянула немного руками мягкий ком и кинула в дальний угол двора, туда, где на заборчике вдоль ручья птички щебетали свою весёлую чепуху в ожидании очередной подачки от Иллиры.

- Сейчас, приглядятся только чуток... - сказала она, наблюдая. - А, нет, смотри-ка! Пригляделись!

Аяна встала на колени на кровати. Пасси по одному и по два слетали к комку шерсти и теребили его, а после улетали с этими клочками, исчезая в соседних дворах или тут же, под крышей сарая.