Ясновельможный пан Лев Сапега - Леонид Дроздов

еще порох в пороховницах, и есть должность, которая весьма его прельщает. Невероятно, но в шестьдесят восемь лет он желает стать великим гетманом литовским! Человек, всю жизнь занимавшийся делами государственной канцелярии и дипломатическими переговорами, решил основными своими атрибутами сделать саблю и гетманскую булаву…

Согласно Статуту 1588 года гетманом мог быть только уроженец ВКЛ. В 1581 году, при Николае Радзивилле Рыжем, эта должность стала пожизненной. Однако исключения из общего правила случались, и некоторые занимали ее с небольшими перерывами по нескольку раз.

В те времена именно должность гетмана давала наиболее полную и реальную власть над страной, гетман практически не зависел от монарха и сейма. Весьма показателен и тот факт, что гетман был единственным из всех представителей высшей власти, кто не приносил присяги великому князю и королю. Удивительно, но, например, канцлер, заведующий канцелярией ВКЛ, присягал на верность, а гетман, военный начальник, — нет! И никакие сеймы не смогли этого изменить.

По мнению историков, гетман функционально приравнивается к современным военному министру и верховному главнокомандующему одновременно [55, с. 526]. Но такой полной властью он мог пользоваться не всегда. Была в Статуте, казалось бы, несущественная оговорка, но это лишь на первый взгляд. Диктаторские полномочия принадлежали гетману исключительно в период военных действий. Тогда и только тогда, когда при армии нет великого князя и государство находится в состоянии войны, гетман великий становится наместником бога на подконтрольной ему территории. Гетман может вести переговоры, направлять собственных дипломатических представителей, решать финансовые вопросы содержания войска (существовала специальная пошлина — гиберна). Он вправе самостоятельно решать — казнить или миловать. Имея за спиной вооруженные отряды, гетман всегда может любые противоречия, с внешним ли врагом, с внутренним ли, разрешить силой оружия. Яркое тому подтверждение — недвусмысленные слова преемника Льва Сапеги, великого гетмана Януша Радзивилла, своему суверену, великому князю Яну Казимиру, сказанные в порыве гнева: «А не надо Ваше Величество угрожать тому, у кого в руках оружие» [47, с. 39] (пер. наш — Л. Д.).

Что такое суждение не абстракция — говорит немного ироничное высказывание Ф. Езерского: «Гетман — это великий вождь очень небольшого войска, булава которого, перестав быть грозной для врагов, порой становится страшной для народа Речи Посполитой» [25, с. 98] (пер. наш — Л. Д.). Приходят также на ум ставшие знаменитыми слова гетмана Станислава Яна Яблонского, который на вопрос короля польского и великого князя литовского Августа ІІ Сильного, отчего тот не информирует его обо всех воинских делах, запросто ответил: «А много есть дел, Ваше Величество, о которых гетман королю отчет давать не должен» [25, с. 98] (пер. наш — Л. Д.). И недаром тот же Август Сильный, будучи монархом в конфедеративной Речи Посполитой, заметил: «Если бы я раньше сориентировался, что за отношения у вас на самом деле, то ни за что не потребовал бы короны, а только — гетманской булавы» [25, с. 98] (пер. наш — Л. Д.).

Все это как нельзя лучше отражает истинное положение вещей в государственной иерархии Королевства Польского и ВКЛ: гетман иногда бывает не только равным по силе и могуществу монарху, но и порой превосходит держателя высшей власти.

Помните книгу «Уладары Вялікага Княства»? Не о королях и великих князьях Сигизмундах и Августах она повествует, не о других лицах, занимавших великокняжеский стол, — все они упоминаются в ней вскользь. Главные ее герои — великие (или наивысшие — до ХVII века их называли еще и так) гетманы. Из девяти лиц, о которых рассказывается в этой книге, семеро в разное время держали в руках символ гетманской власти — серебряную булаву. Поэтому вывод напрашивается однозначный: настоящие властители ВКЛ — великие гетманы. Так считают и многие другие авторы: «Судьбами ВКЛ управляли несколько кланов, которые занимали все высшие должности и, таким образом, де-факто создали здесь тип олигархической власти. Так, например, должностью великого гетмана, которая на практике была наивысшей после королевской, в ВКЛ полностью завладели несколько магнатских семей. В течение ста семидесяти лет (1532–1703) ее занимали представители пяти родов (среди великих гетманов литовских за этот период было шесть Радзивиллов, двое Ходкевичей, трое Сапег, один Кишка, один Пац). Для сравнения: в списке великих гетманов коронных нет двух фамилий, которые бы повторялись» [47, с. 35, 36] (пер. наш — Л. Д.).

Наличие в роду гетманской серебряной булавы стало знаком его первенства среди магнатских родов Княжества. На это обстоятельство обратил внимание и биограф Ходкевича, который пишет буквально следующее: «Были среди гетманов Великого княжества знаменитые люди и из других родов — Радзивиллов (семеро), Сапег (шестеро), Огинских (трое) и др.» [70, с. 24] (пер. наш — Л. Д.). Вероятнее всего, в этот подсчет включены не только лица, которые занимали должность великого гетмана, но и те, что были их заместителями — гетманами польными.

В общем, защита Отечества от внешних врагов была главной обязанностью шляхты в то время. И ничто так не украшало государственного мужа, как победа на поле брани. Если подсчитать, сколько войн пришлось на годы жизни пана Сапеги, все вопросы о главной должности среди панов-рады ВКЛ сразу снимаются. Даже если не учитывать военные действия между Османской империей и Речью Посполитой, набирается почти семьдесят военных лет. В период с 1558-го по 1579-й, свыше двадцати лет, идет Полоцкая (Ливонская) война. С 1600-го по 1629-й, с небольшими перерывами почти тридцать лет, Сигизмунд Ваза борется за свой наследственный (шведский) трон. С Московией военные действия практически не останавливаются целых пятнадцать лет — с 1604-го по 1618-й. В конце жизни Льва Сапеги Московия затевает войну за возвращение места Смоленского (1632–1634).

Тяжелые были времена, что и говорить. Чрезвычайная ситуация требовала концентрации всех средств, всех материальных ресурсов. Возникала необходимость в исключительной власти, и ею наделяли гетманов, так как видели в них спасителей Отечества.

Тот факт, что ясновельможный пан Сапега шел к такой власти целенаправленно, не вызывает никаких сомнений (во всяком случае — у вашего покорного слуги). Прожив сложную и драматичную жизнь, изведав взлеты и падения, похоже, он изменил собственный взгляд на существующую систему государственного устройства в ВКЛ. Запрет на занятие двух должностей, установленный в Статуте 1588 года, стал пустой декларацией, нормой закона, которая реально никогда не работала. Как предшественники Сапеги, так и его последователи попросту ее игнорировали. Скорее всего, диктаторские полномочия гетмана ему нужны были не столько для того, чтобы