По теневой, по непарадной. Улицы Петербурга, не включенные в туристические маршруты - Алексей Дмитриевич Ерофеев

и совсем неподходящее по смыслу, ибо фамилия Циолковский ассоциируется с космической наукой и бескорыстным служением избранному делу. За бизнес-центром расположен построенный техником Георгием Рабцевичем в 1896–1898 гг. комплекс зданий 4-го казенного винного склада и завода.

Главной же архитектурной доминантой этой части Обводного канала являются, конечно, производственные корпуса «Красного треугольника». В марте 2010 г. предприятие могло отпраздновать 150-летие, но к этому времени оно уже не существовало. Правда, пара корпусов, где сохранилось производство резиновых изделий, осталась, но это уже не «Красный треугольник». Хотя небезынтересно вспомнить, что именно в мартовские дни 2010 г., которые могли стать юбилейными, на набережной Обводного канала выросли такие очереди, каких не возникло в те времена, когда резиновый гигант на-гора выдавал галоши и сапоги. Народ повалил по привычке к «Красному треугольнику» за резиновыми сапожками по причине резкой оттепели. В ту зиму снег практически не убирался, улицы были завалены снегом, тротуары представляли собой каток, а с крыш свисали огромные ледяные сосульки, их тогдашний губернатор Валентина Матвиенко назвала «сосулями», после чего это несуществующее в русском языке слово приклеилось к ней самой. Справедливости ради, надо сказать, что слово «сосули» есть в одном из рассказов Максима Горького из цикла «По Руси».

Производственные корпуса «Красного треугольника»

О том же, сколь значимо было это предприятие в советское время, говорит хотя бы тот факт, что в 1930-е гг. именно с участка между улицами Розенштейна и Старо-Петергофским проспектом, который тогда назывался проспектом Газа, Обводный канал начали одевать в гранит.

«Резиновая» история огромного квартала, растянувшегося по левому берегу Обводного канала, началась в 1859 г., когда немецкие купцы Людвиг Гейзе и Христиан Дисен арендовали у своих соотечественников, шляпных фабрикантов братьев Циммерман участок для устройства на нем фабрики по производству галош. Предприятие, зарегистрированное в 1860 г., как «Товарищество Российско-американской резиновой мануфактуры», возглавляли люди с немецкими фамилиями во главе с директором-распорядителем Фердинандом Фердинандовичем фон Краузкопфом.

Товарищество не только быстро развернуло производство, но и стало значительно расширяться, потому что резиновая обувь для промозглого Питера, к тому же не залитого еще тогда асфальтом, оказались весьма востребованной.

Через три года новое предприятие купило соседнюю фабрику Кирштенов «Гумми и гуттаперча», а впоследствии под производство прикупалось еще много земли.

«Товарищество Российско-Американской резиновой мануфактуры», или сокращенно ТРАРМ — такая аббревиатура использовалась — стало в России полным монополистом по резиновому производству, а в мировом масштабе занимало одно из первых мест по объему производства. Изделия, выпускаемые здесь, соответствовали не «европейскому качеству», как принято говорить сейчас, на — мировому. Недаром завод неоднократно награждался медалями и грамотами на различных международных выставках.

В 1908 г. ТРАРМ получило название «Треугольник». Это было и благозвучно, и соответствовало заводской марке. В 1918 г., после национализации, предприятие стало именоваться Государственным заводом резиновой промышленности № 1, а в день пятой годовщины Октябрьской революции гигант-завод стал «Красным треугольником».

Со сменой названий не менялся профиль и сложившийся облик грандиозного заводского комплекса. Формировался же он постепенно и в итоге стал потрясающим образцом промышленного зодчества.

Длинное промышленное здание «Красного треугольника» не выглядит скучным. В этом плане его можно сравнить с казармами Павловского полка на Марсовом поле, возведенными Василием Стасовым. Но казармы строились для полка, приближенного к императорской особе, а на берегу Обводного канала возводилась промышленная постройка, ценность которой в ту пору могла определяться только ее функциональными характеристиками.

Но ведь вышла жемчужина! И создалась она не сразу, сначала по проекту одного зодчего, к тому же высоко ценимого Николаем I, позже — благодаря усилиям трех архитекторов — петербургских немцев: Романа Генрихсена, Роберта Гедике и Эммануила Юргенса.

Первые корпуса Российско-американской резиновой мануфактуры возвел Р. Генрихсен, Э. Юргенс задал масштаб будущему резиново-промышленному гиганту, а Р. Гедике, можно сказать, довел начатое предшественниками до совершенства. Он завершил лицевую постройку набережной в левой части заводского комплекса, перестроив и расширив корпуса в правой части, расположенной ближе к Старо-Петергофскому проспекту.

«Архитектор тактично развил композицию этого огромного промышленного квартала, — говорит специалист по промышленной архитектуре Маргарита Штиглиц. — Со стороны Обводного канала он объединил разновременные красно-кирпичные постройки бесконечно протяженным фасадом, строгую горизонтальность которого оттеняют водонапорные башни, обогащающие силуэт набережной».

Правда, оценить это, к сожалению, дано далеко не всем. Недаром в 1990-е гг., когда «Красный треугольник» еще хоть худо-бедно, но работал, весь занимаемый предприятием участок находился под угрозой сноса. Мэр Петербурга Анатолий Собчак считал, что все это «промышленное безобразие» на Обводном канале следует ликвидировать и возвести вместо него современные кварталы. Промышленное зодчество Петербурга он приравнивал к трущобам, предлагал снести и построить на их месте фактически новый город.

К счастью, промышленной застройке Обводного канала повезло, как и самому каналу, его хотели переоборудовать под автомагистраль сначала тот же Анатолий Собчак, а затем, депутат Городского парламента Константин Севенард.

«Красному треугольнику» повезло вдвойне. По крайней мере, большей части корпусов, их взялась переоборудовать под многофункциональный комплекс компания «Музей».

Еще в ту пору, когда это предприятие именовалось товариществом Российско-американской резиновой мануфактуры (ТРАРМ), оно стало самым крупным производителем резиновой обуви в Российской империи. В год основания предприятия выпускалось в день до тысячи пар галош, или «чехлов для обуви», как тогда называли эту нехитрую обувку. За первые пятьдесят лет выпустили 282 миллиона пар галош. К 1911 г. «Треугольник», официально ставший таковым тремя годами ранее, получил право ставить на своей продукции клеймо «Поставщик Двора Его Императорского Величества».

В Первую мировую войну «Треугольник» стал главным поставщиком резины для российской армии и авиации.

Надо сказать, что качество продукции оставалось высоким и впервые послереволюционные годы. Рабочие не потеряли квалификацию из-за бурных перемен, произошедших со страной. В 1923 г. в газете «Петроградская правда» опубликовали стихотворение одного из тружеников «Красного треугольника» («Красным» он стал в 1922 г.).

Жизнь течет потоком многоводным,

Я следил, вникал в нее и вот

Полюбил, стоящий на Обводном,

Мой большой коричневый завод.

Там с утра качается машина,

Словно сердце грузное, пока

Не повеет теплая резина

Запахом парного молока.

Запах парного молока в резине мог почувствовать только настоящий патриот предприятия.

В первые послереволюционные годы завод посетила Клара Цеткин, ей приписывается инициатива празднования Международного женского дня 8 марта. Она побывала в одном из главных цехов предприятия, после чего рабочие подарили ей пару галош. В ту пору говорили «калоши».

Вообще завод, вернее, его продукцию, любили все. Даже звери. Если мы вспомним детские стихотворения Корнея Чуковского, то Крокодил в «Телефоне» просил прислать для угощения