Волчий облик - Ольга Вэдер

пришло на ум именно слово "угробить", поскольку оно точно характеризовало суть явления. Заживо погребенный, практически забытый, покинутый человек.

— Неси узду, — приказал Дерек, и лесник покорно отправился за оголовьем.

Конрад должен был приехать на охоту верхом на подаренной лошади. Нурмен обязательно заметил бы, появись лесник на другом коне, а поскольку князь отличался злопамятностью, лучше не рисковать. Да и другие бы всполошились: как, проигнорировать щедрый княжеский подарок! Ничего, только одна охота. Дня два. А он, Дерек, постарается обезопасить друга.

Конрад не знал, что творит Лэннимер с уздой, но по кольцам, по удилам, по пряжкам то и дело пробегали огненные искры. Наконец железо вспыхнуло оранжевым пламенем, осветив полутемную кухню и на миг ослепив Конрада. Затем всё погасло.

— Держи, — Дерек бросил узду на колени Конрада. — Дней на десять это поможет. Постарайся продать лошадь в течение этого времени.

Лесник придержал оголовье, чтобы оно не сползло на пол.

— Зачем такое делать? — задумчиво спросил он. — Зачем вселять демона в лошадь?

— Неутомимый и резвый жеребец — постоянные победы на скачках, — объяснил Дерек, — и большие деньги как следствие. Я слышал, демонов вселяли и в собак, но по другим причинам.

— А в человека? — поинтересовался Конрад.

— Тоже было, — равнодушно отвечал Лэннимер.

— Заканчивалось это всегда одинаково, — донесся с порога тихий голос Кейры. Она куталась в теплый платок, зябко поводя плечами, по-видимому, ее знобило. — Демон пожирал человека изнутри, — она прошла в кухню. — Налей мне горячего чаю, Дерек. Конрад, здравствуй.

— Здравствуй, — отозвался лесник. — Неважно выглядишь.

Дерек молча наливал жене чай.

Кейра хмыкнула в ответ на замечание Конрада.

— Трудно выглядеть цветущей, когда болеешь, — заметила она и взяла протянутую чашку. — Пойду опять прилягу.

Она бесшумно вернулась в комнату и прикрыла дверь. Как беззвучно ходит, подумал Конрад, впервые обратив на это внимание, как охотник… нет, как хищник. И взгляд — пристальный, чуть исподлобья, почти волчий. В очередной раз лесник решил для себя, что Кейра странная женщина.

— Когда состоится охота? — глухо спросил Дерек.

Он опять расстроился. Потому что Кейра больна, решил Конрад.

— Послезавтра, — ответил лесник. — Но выезжаем завтра. Пока доедем…

— На Волчью пустошь? — перебил его Дерек.

— Туда, — кивнул Конрад и не удержался: — меня поставили запасным стрелком, рядом с князем.

— Запасным стрелком, значит, — хмуро произнес Лэннимер. — Да еще рядом с князем. Не подстрели его ненароком.

Конрад непроизвольно вздрогнул, заметив в темных глазах мага мрачное выражение. Лесник отвернулся, начал наливать чай и краем глаза увидел, как Лэннимер вертит в пальцах ложку, крутя и изгибая металл, из которого она сделана. Конрад и помыслить не мог, что Дерек настолько силен физически. Украдкой попробовав сделать то же самое, лесник лишь согнул ложку, а Конрад слабым не был.

— Постараюсь не подстрелить, — улыбнулся Конрад, переводя разговор в шутку.

— Будь там осторожнее, — словно предупреждая о чем-то, с нажимом проговорил Дерек и отшвырнул изуродованную ложку в угол.

— Конечно, — решив, что друг переживает из-за лошади, ответил лесник.

Но, как оказалось позже, дело было вовсе не в лошади.

По дороге на пустошь жеребец вел себя идеально. Можно было бросить повод и управлять ногами и корпусом, что Конрад и делал, про себя благодаря Лэннимера. Остальные всадники поглядывали завистливо: на лошадях, по красоте и статям превосходящих жеребца лесника, ехали только князь и послы из Стефберии. Стефберийцы, известные знатоки и любители хороших коней, смотрели одобрительно.

До Волчьей пустоши можно было добраться за полдня, но ехали не спеша, с остановками, поэтому на место прибыли поздним вечером. Предшественники Нурмена выстроили целый охотничий лагерь: несколько домов, куда князь заблаговременно отправил поваров, конюхов, слуг и обоз с провизией. Главный лесничий тоже приехал заранее, выслушал доклады лесников и егерей и решил, как расставить стрелков и откуда двигаться загонщикам.

Конрад не принимал участия в пирушке. Потихоньку выскользнув из дома, он отправился проведать жеребца. Тот стоял у коновязи, привязанный в стороне от прочих лошадей, как и попросил конюха Конрад. В темноте глаза коня светились нехорошим красноватым блеском, изменчивым, как отражение луны в неспокойной воде. Леснику сделалось не по себе. Чары, наложенные Дереком на узду, пока работали, но от лошади следовало избавиться. Как завтра доверить его коноводам, подумал Конрад: даже с заколдованной уздой под верхом жеребец слушался одного хозяина. Придется, видимо, привязать его на месте. Крепкую веревку Конрад на всякий случай прихватил — вот и пригодится.

Жеребец всхрапнул, ударил копытом и насторожился, услышав донесшийся с пустоши волчий вой. Три, четыре, пять голосов подхватили ночную заунывную песню, и вдруг хор смолк. Лошади забеспокоились, начали фыркать, похрапывать. И неожиданно неподалеку завыл новый волчий голос — высокий, сильный, словно солист начал песню. Хор разом подхватил. Конюхи бросились успокаивать перепуганных коней.

Рыжий стоял спокойно.

— Волков ты не боишься, демон? — сказал лесник. — Это неплохо.

Он провел рукой по холке коня. Шкура была горячей.

Ранним утром всадники отправились по местам. Было на редкость ясно и холодно, трава покрылась инеем. Самые слабые звуки далеко разносились по пустоши, и потому люди инстинктивно старались говорить тише. Дыхание всадников и коней выходило паром, и никто, по счастью, не обратил внимания, что при выдохе из ноздрей рыжего Альде к пару примешивались струйки дыма.

Князь Нурмен, старший из стефберийских послов и Конрад в сопровождении полудюжины конных слуг отправились к месту, которое служило выходом с пустоши. Слева простиралось болото, справа — настоящий бурелом: ни пройти, ни проползти там было невозможно. Случившаяся год назад гроза со шквальным ветром повалила и переломала множество деревьев, как бы обозначив границу между пустошью и лесами. Между болотом и буреломом имелся узкий коридор, ведущий через березовую рощу на вырубку, затем к участку, где Конрад был лесником.

Загонщики должны были поднять и выгнать часть волков к этому коридору, а охотникам оставалось бить без промаха. Волков на пустоши всегда водилось много, оттого и пустошь звалась Волчьей. Звери крупные здесь, подумал Конрад, мельком глянув с седла на свежие волчьи следы, отпечатавшиеся на заиндевевшей траве, и не боятся — прямо к жилью подходят. Он задумался. Не та ли стая побывала тут ночью, что когда-то помогла оборотню-вожаку убить Клорри?

Лесник непроизвольно вздрогнул и огляделся, словно ожидая увидеть волка, но вокруг простиралась пустынная равнина, поросшая блеклой травой, низким кустарником и редкими деревцами, листья на которых рано пожелтели. Только милях в трех впереди темнели поваленные деревья, за ними начинался лес. Сейчас охотники сами подъезжали к коридору — выходу с пустоши, делая крюк, чтобы обогнуть болото.

Князь не спешил, ехал шагом, вполголоса беседуя с послом.