Круги компенсации. Экономический рост и глобализация Японии - Кент Колдер

с нехваткой электроэнергии в Восточной Японии после мощного землетрясения и цунами в марте 2011 года [Hiranuma 2014]. В ответ на кризис «3/11», возникшую политическую уязвимость крупных энергетических компаний и растущее желание различных групп населения по всей Японии установить более конкурентоспособные цены на электроэнергию, кабинет Абэ утвердил важные предложения по реформе электроэнергетики. В них были поставлены три основные политические цели: (1) обеспечение стабильных поставок электроэнергии; (2) максимально возможное снижение тарифов на электроэнергию; (3) расширение как выбора для потребителей, так и возможностей для бизнеса[191]. Новые законы, принятые в 2013–2015 годах, предусматривают полную либерализацию розничной торговли электроэнергией к апрелю 2016 года, а также разделение секторов передачи и производства электроэнергии и полную либерализацию розничных тарифов на электроэнергию к 2020 году[192]. Создание в апреле 2015 года Организации по межрегиональной координации операторов по передаче электроэнергии также могут оказать стабилизирующее влияние на существующие в промышленности отношения. Однако генерирующим и передающим электроэнергию компаниям разрешается сохранять связи с капиталом через холдинговые компании, что позволяет продолжать, хотя и в ослабленной форме, отношения сотрудничества между субъектами электроэнергетики [Там же]. В этом меняющемся политико-экономическом контексте Дендзирен продолжает сохранять свое значение в ядерном круге компенсации Японии. Он играет центральную роль в оказании помощи Японской ассоциации бизнеса (Ниппон КейзайДантай Рэнгокай, или Кейданрен), ее зонтичной федерации на национальном уровне, в сборе средств на проекты государственной важности — от избирательных кампаний до восстановления храма Исэ и взносов в иностранные университеты. Кейданрен, в свою очередь, поддерживает ядерные устремления энергетических компаний, включая переработку отходов, на уровне национальной политики. Дендзирен также помогает отдельным энергетическим компаниям убедить местные сообщества согласиться на размещение объектов в их районе. Считается, что он также сыграл определенную роль в сборе средств для помощи жертвам аварии на Фукусиме в марте 2011 года[193], хотя его ранее значительное влияние на японскую экономику в целом, несомненно, было подорвано тяжелым экономическим положением компании Tokyo Electric Power, которая ранее входила в его состав.

Интересы строительных компаний. Стоимость строительства новой АЭС в Японии составляет примерно 5 млрд долларов[194]. В 1970-х годах в Японии было построено 20 новых реакторов в десяти различных местах, и темпы строительства сохранялись почти такими же еще два десятилетия после этого, как показано на рис. 7.3. Помимо монтажа самих реакторов, возведение новых АЭС предполагало еще и значительное сопутствующее строительство: дорог, мостов и телекоммуникационных линий. Оно также породило компенсационные местные общественные объекты — больницы, общественные здания и школы. Все это было предоставлено энергетическими компаниями, чтобы успокоить местные общины, в обмен на их согласие принять у себя атомные станции.

Политики. Электроэнергетика, и особенно атомная энергетика, является высокорегулируемой отраслью. Однако с 1970-х годов на регулирующие органы стали оказывать все большее влияние политики, которые в случае с японской атомной энергетикой традиционно и в основном представляли METI[195]. Например, в середине 1970-х годов, когда принимались многие из наиболее важных решений о размещении АЭС, административный заместитель министра MITI Кейичи Конага был секретарем премьер-министра Японии Какуэя Танаки. Политики, подобные Танаке, также имели тесные связи с интересами строительства; более того, сам Танака был ранее президентом строительной компании.

Энергетические компании. Электроэнергетические компании Японии перечисляют огромные сопутствующие платежи широкому кругу общественно-политических групп в обмен на их услуги и поддержку в строительстве и эксплуатации атомных станций. Как стало ясно после аварии на АЭС Фукусима в 2011 году, в производстве атомной энергии наличествует скрытый риск, который может резко подорвать или уничтожить любую перспективную финансовую выгоду корпорации. Даже если предположить, что производство атомной энергии происходит гладко и без происшествий, в течение всего своего жизненного цикла оно влечет за собой значительные затраты на обеспечение безопасности, хранение отработанного топлива и вывод станции из эксплуатации.

Если учесть все эти предполагаемые затраты, то с корпоративной точки зрения альтернативы атомной энергетике становятся более конкурентоспособными, чем это было ранее. METI, например, подсчитала в 2011 году, что стоимость атомной энергии в 2030 году составит 8,9 иен за кВтч. Через четыре года после Фукусимы METI повысила эту оценку до 10,3 иен, учитывая расходы на вывод станции из эксплуатации и новые меры безопасности. Для сравнения, по оценкам METI, стоимость электроэнергии на угле составит 12,9 иен за кВтч, на сжиженном природном газе — 13,4 иен, на солнечной энергии — до 16,4 иен и на геотермальной энергии — до 16,8 иен.

Негативные экстерналии, однако, с трудом поддаются количественной оценке, поскольку в целом неизвестно, когда и как они могут проявиться. Если рассматривать только предельные эксплуатационные расходы, то ядерная энергетика имеет решающие преимущества по затратам, которые, как правило, увеличиваются в краткосрочной перспективе по мере продления срока эксплуатации АЭС. Таким образом, в той степени, в которой компании могут ограничить свою ответственность только эксплуатационными расходами, ядерная энергетика имеет большие преимущества и для электроэнергетических компаний. Эти преимущества становятся все более значительными в последние годы, поскольку станции полностью амортизируются, и эта ситуация значительно повысила прибыльность таких компаний в годы, предшествовавшие цунами 2011 года.

Хотя в центре кругов компенсации в ядерной энергетике традиционно находятся электроэнергетические компании, METI и местные сообщества, в которых расположены ядерные объекты, в них вовлечены и другие участники. Как показано на рис. 7.5, сектор переработки ядерных отходов и связанные с ним бюрократы от науки и техники, сосредоточенные в МЕХТ, также являются участниками круга. Они вдохновляют такие перспективные проекты, как ядерный перерабатывающий комплекс Рокка-сё в префектуре Аомори, предназначенный для уменьшения ядерных отходов и увеличения производства энергии путем преобразования смеси отработанного топлива и плутония (смешанное оксидное [МОКС] топливо) в дополнительную энергию.

Аутсайдеры

Суть компенсационных кругов заключается в систематической интернализации выгод и экстернализации затрат. В случае с атомной энергетикой краткосрочные выгоды, прибираемые к рукам кругами, традиционно были большими: огромные возможности для строительства на начальном этапе, низкие эксплуатационные расходы, низкие выбросы углекислого газа и большие выплаты местным сообществам. Внешние издержки были диффузными, трудно поддающимися количественной оценке и долгосрочными: риск аварий, а также тревожные, но легко игнорируемые внутренние проблемы хранения отработанного топлива и окончательного вывода станции из эксплуатации.

Таким образом, в обычных условиях трудно определить, кто именно находится вне круга компенсации ядерной энергетики. Это одна из причин, по которой оппозиция ядерной энергетике исторически была ограниченной. Однако, как видно на примере Фукусимы, в случае аварии явное исключение большей части населения из выгод, создаваемых здесь кругами компенсации, может стать драматически очевидным, и негативное общее восприятие ядерной энергетики может, следовательно, сохраняться в течение некоторого времени,