Мой любимый негодяй - Эви Данмор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Монтгомери знает, как выстраивать стратегию. Его проект скользкий, как угорь в масле; не заметишь, как проскользнет между пальцами.
– Несомненно. – Люси уставилась на свою тарелку с подсохшими овощами. Она вообразила себе угря в масле, и аппетит разыгрался еще сильнее.
Взгляд Мелвина по-прежнему был прикован к главному столу. Даже политика влечет к королевской власти, как мотылька на огонь.
– Это все влияние герцогини, – сказал он, понизив голос. – Я имею в виду новую политику Монтгомери.
Несколько секунд оба осторожно поглядывали, как Аннабель с заинтересованным лицом слушает какую-то историю принца Уэльского. Наследник трона оживился. Он отчаянно жестикулировал правой рукой, угрожая разбить бокал, и при этом не сводил глаз с герцогини. Все в огромном зале тоже это заметили. Люси ощутила прилив удовлетворения. Был инцидент с кошкой или нет, но никто не решится оспорить мнение принца, а сейчас все его внимание направлено на Аннабель.
– Удивительно, правда? Теперь ясно, почему мои коллеги возражают против того, чтобы дать прекрасному полу больше власти, – заметил лорд Мелвин.
Люси медленно развернулась на стуле и посмотрела ему в глаза:
– Что вы имеете в виду, милорд?
Он остановил взгляд на принце:
– Ее светлость раньше была деревенской простушкой, верно?
При упоминании Аннабель Люси встала на дыбы:
– Да, была.
– И посмотрите, где она теперь – влияет на герцога и очаровывает будущего короля! Большинство мужчин приобретают подобные привилегии по праву рождения и впоследствии неустанной политической деятельности. И естественно, люди задаются вопросом: зачем женщинам нужна власть политическая, если они и так обладают достаточно большой властью лишь потому, что являются женщинами?
Люси потрясенно улыбнулась:
– А вы играете роль адвоката дьявола, лорд Мелвин!
– Допустим. И как бы вы удалили когти тому, кто выскажет такое мнение?
– Я предложила бы ему прочесть определение слова «свобода» в оксфордском словаре.
Мелвин приподнял брови, словно разговаривал с невоспитанным ребенком.
– А вот скажите, – продолжила Люси, – многие ли из ваших гипотетических знакомых женщин могут сравниться с герцогиней по красоте, уму и молодости?
Брови Мелвина вернулись на место:
– Всякий джентльмен неизменно расточает комплименты внешности и талантам любой знакомой дамы.
– Не спорю, – невозмутимо ответила Люси. – А теперь любезности в сторону. Ее светлость обладает редкой комбинацией отличительных черт характера, которые сведут с ума большинство мужчин. Однако разве влиятельность и высокое положение джентльмена зависят от чего-либо столь же преходящего, как его природное обаяние? Должен ли он быть знаменитым, чтобы его причислили к группе избранных? Нет. Он официально имеет право голоса лишь потому, что он мужчина.
Уголки губ Мелвина поползли вверх:
– А если он не владеет собственностью, то его голос немного стоит.
Ему, похоже, понравилось играть роль адвоката дьявола.
– Отсутствие права голоса у мужчины увязано с отсутствием у него собственности, – отчеканила Люси, – в то время как отсутствие права голоса у женщины навсегда увязано с фактом, что она женщина.
– Я понял. – В глазах Мелвина сверкнуло одобрение, и он потянулся к Люси бокалом. – Я весьма удовлетворен сегодняшним ходом заседания. Какое удовольствие беседовать с оппонентом, который еще не утратил свой пыл. Ведь сейчас многие рассматривают политику как инструмент для самовосхваления.
Люси увидела себя в его темных зрачках – сложная прическа с венком из искусственных шелковых цветков, вплетенных в белокурые волосы, создавала непривычный образ. Она с опозданием кивнула.
Лорд Мелвин умен. Он на ее стороне. В парламенте политику предрекают славу нового Джона Стюарта Милля, и Люси уважает Мелвина за его работу. Более того, она восхищается им – а ведь она вообще крайне редко восхищается.
А смог бы он доставить ей удовольствие? Заставить ее растаять и поглупеть, как сегодня, когда она глядела в насмешливые глаза мужчины, в котором положительных качеств не так много?
Люси отвела взгляд и затем снова повернулась к своему соседу по столу. Едва заметные морщины заключали в скобки его рот. Каким бы он ни был страстным в речах, в приватной обстановке он никогда не улыбался, задействовав верхнюю губу, как и всякий обладающий чувством собственного достоинства аристократ. Он высокомерен.
Под ее изучающим взглядом лорд Мелвин несколько смутился.
Люси опустила глаза на бокал с вином.
Настоящая леди не должна демонстрировать удовольствие, с которым поглощает пищу и вино. А еще лучше, если она и вовсе не будет получать наслаждение от еды. Умерь свой аппетит, Люсинда; ты леди, а не лошадь.
Прошлое гонялось за ней по пятам, особенно здесь, в герцогской столовой, посреди сверкающего хрусталя и серебряных соусниц. Сегодня за этим ужином могла бы сидеть на том же самом месте другая версия Люси: почтенная дама, мать семейства, состоящая в браке с мужчиной, похожим на лорда Мелвина. И совершенно необязательно, что счастливая: если ты не восстаешь против ситуации с правами женщин в Британии, то вполне можешь быть недовольна шторами, или паршивым временем года, или мужем-тираном. А все, что отделяло ее от той женщины, – несколько книг и памфлетов, прочтенных в нужное время… Или их пути разошлись раньше? Или что-то от природы заложенное в характере постепенно столкнуло ее с проторенной дороги?
Люси отбросила рефлексии в сторону. Хватит размышлять. Каким бы образом она ни достигла своего теперешнего положения, отсюда один путь – вперед.
Лорд Мелвин не отказался сопроводить Люси в Зеленую гостиную, однако его отвлекли другие члены палаты лордов, прогуливающиеся по Большому залу.
Впереди в толпе мелькнул Тристан. И с ним под руку Сесиль! Она стояла в профиль к Люси, не сводя глаз с партнера, словно тот только что достал для нее с неба луну и звезды. В памяти вспыхнуло, как девочкой Сесиль бегала за долговязым подростком, каким был тогда Тристан, – только развевались позади светлые косички да завязки белого передника. Теперь кузина вышагивала рядом с Тристаном с грацией лебедя на пруду; шлейф белоснежного платья торжественно волочился позади. Эта картина раздражала. Куда смотрит мать, почему не заботится о репутации Сесиль? Ладно хотя бы Томми – то есть Томас – стоит рядом, в нескольких шагах от парочки. Весь одеревенел от недовольства.
– Леди Люсинда? – лорд Мелвин взглянул на нее вопросительно.
– Простите?
– Вы познакомились с программой вечера? – терпеливо повторил он.
– Разумеется.
– Говорят, лорд Баллентайн порадует нас поэмой.
– Любопытно, – сухо ответила она.
– Вы как будто не в восторге, – заметил Мелвин.
– О, конечно же, я в восторге, – поспешно оправдалась Люси. – В огромном восторге.
Вечер обещал быть ужасно скучным.
К счастью, у входа в этот паноптикум ее ждали Хэтти и Катриона. Похожее на пещеру
