Паргелий - Андрей Деткин

женщина продолжала лежать грудью в пол, скрестив босые ноги. Из-под нее не вытекло нисколько крови, и на спине он не видел сквозных отверстий от пуль. Он не мог поверить, что она мертва, и ждал пробуждения.

Ушел сразу, как почувствовал, что может идти. Его не пугали ни слепые псы, ни то, что из вооружения остался только нож, что он сутки не спал и что силы на исходе. Он хотел одного: оказаться подальше от этой нечисти и никогда больше не возвращаться.

Потом он шел словно в бреду и все думал, а была ли та кривая изба на самом деле, та тетка бледная.

Гриф резко остановился. Ненормальность он почувствовал ногами. Что-то мягкое как будто колыхалось под ним. Над головой послышались шум и треск. Гриф поднял глаза, увидел величественно раскачивающиеся, сталкивающиеся ветвями сосны и ели. Падали шишки, мелкие ветки, осыпалась хвоя. Сталкер посмотрел вниз и увидел, что земля, покрытая травой, палыми листьями, кустарником, идет волной. Он ощутил себя на гигантской кувшинке посреди озера. Подобное укачивание могло показаться даже приятным, если бы не опасность. Он стоял, замерев на месте, и только глаза шевелились в глазницах. «Что было бы, - задался Гриф вопросом, - пройди я дальше? Они бы повалились? Скорее всего, да и придавили меня. Странная аномалия». Вспомнились кадры из документальных фильмов о природе, где болото, покрытое плотным слоем ряски, так же колыхалось под ногами натуралиста, только на тех водоемах не росли и не раскачивались деревья.

Он ждал около пяти минут, прежде чем земля успокоилась и деревья раскачивали кронами не как при пятибалльном урагане, а как при умеренном ветре. Затем Гриф осторожно попятился. Прошел десять метров, прежде чем ощутил под ногами твердь. На отходе заметил нечто поблескивающее между стволов и ветвей кустарника. Достал бинокль, навел фокус. Это был чистой воды артефакт, не ведомый, впрочем, как и аномалия. Стержень железного цвета полуметровой длины торчал из ствола сосны под углом в тридцать-сорок градусов, тускло поблескивал, словно только что вышел из-под токарного резца. На ПДА сталкер пометил место с невнятной перспективой.

Заболела поджелудочная. Сталкер отметил, что боль теперь принималась за него без прелюдии. Сразу впивалась зубами и рвала. Он достал пузырек, накапал в крышку двенадцать капель, закинул в рот. Свело скулы, рот наполнил кисло-горький вкус. Сталкер сморщился, словно съел лимон, убрал снадобье в карман, потянулся за флягой. Несколько глотков воды смягчили пилюлю.

Он поднялся на гребень высокого холма и внизу метрах в ста заметил человека. Тот замер и смотрел на него. Секунду-другую они вглядывались друг в друга, после чего незнакомец резко дернул с плеча автомат.

За мгновение до выстрела Гриф успел развернуться к нему спиной.

- Сюда!!! - заорал человек, одновременно нажимая на спусковой крючок. Громкие хлопки разорвали лесную тишину. Пули застучали по кейсу. Гриф сделал два быстрых шага по склону, упал на задницу, проскользил метра три, затем судорожно принялся выворачиваться из лямок. Выстрелы прекратились, но эхо от них еще блуждало между деревьев. С противоположного склона послышались голоса. Гриф выдернул из разгрузки гранату, метнул через вершину на другую сторону холма. Граната не долетела, упала где-то на вершине и разорвалась. Вряд ли осколки кого-то задели, разве что задержали немного. Сталкер спешил воспользоваться этим малюсеньким преимуществом. Освободившись от ноши, ощутил себя резким и легким, как октябрьский ветер над пустошью.

С кейсом наперегонки он скользил по склону. Притормаживая каблуками, отталкиваясь ногами от деревьев, наконец достиг основания. Вскочил, перекинул вещмешок за спину и, прихрамывая на правую ногу, бросился в лес.

Взрыв разорвавшейся гранаты где-то на холме заставил старпома упасть ниц и в дальнейшем действовать осмотрительнее. Качака был тяжеловат для спринта, и уже на середине подъема его догнал Пистон с элэркой наперевес. Возбужденный, раскрасневшийся, он напоминал гончую, взявшую след. За ним подтянулся Жорик, и уже на вершине к ним присоединился задыхающийся Соха с тяжелым ранцем за плечами.

Приподнимаясь на вдохе всем телом, Качака лежал на животе у края склона и в снайперский прицел осматривал местность у подножия. Распластавшиеся рядом грачи шарили взглядами по лесу, протыкали заросли, шерстили кустарник в поисках кого-то, кто взбудоражил вождя. Шепотом Пистон спросил, в чем дело. Старпом не ответил. После того как убедился, что цель ускользнула, перекатился на бок и в двух словах с длинными паузами на вдохи и выдохи рассказал, что произошло. Затем тяжело поднялся, ткнул пальцем вниз:

- Там! - все посмотрели на блестящий предмет размером с чемодан. - Это то, за чем мы сюда приперлись. Не бежать! - рявкнул он на Жорика, который устремился по наклонной вниз. - Смотреть в оба!

Вглядываясь в лес, они неторопливо спустились к кейсу. Качака поднял его, взвесил в руке. Внимательно рассмотрел вмятины и царапины от пуль. От его взгляда не ускользнули капли крови на палом листе и траве. След уходил перпендикулярно холму. Старпом взвалил кейс на спину, вдел руки в веревочные петли. Поступил таким образом не только по соображениям личной ответственности за трофейную ценность, но и из соображений безопасности:

- Все, мясо, - криво улыбаясь крокодильей улыбкой, сказал он, - дело сделано. Топаем назад.

Они шли по старому следу настороже и готовые стрелять. Качака предупредил, что сталкер, у которого он отбил добычу, хотя и ранен, может представлять угрозу, при нем заметил штурмовую винтовку, очень похожую на С-14.

Соха предложил оставить тяжелые баллоны, так как туманная тварь давно не показывалась и вряд ли покажется. Объяснял необходимость избавиться от лишнего веса еще и тем, что без ранца ему будет сподручнее отстреливаться, если что. А позже, когда вернутся к оставленному на дереве ранцу, брандспойт снова соберут в полноценный огнемет, правда, с одним зарядом. Хотя и это вряд ли понадобится. Они обойдут стороной опасное место.

- Не гунди, Соха, - спокойно ответил старпом, терпеливо выслушав доводы. - Мы все заберем с собой, и те баллоны, что на суку, в том числе. Мне перед Седым отчитаться надо за них.

- Тогда перевесь его на Жорика, - взвился Соха, - от него толку никакого, пусть осликом хоть поработает, - гневно посмотрел на