Остров Укенор - Анна Удьярова

на карниз комнаты Унимо. Бессмертный попросил погреться: пожаловался, что в его комнате камин погас, и дыхание превращается в пар, как на улице. В руках у Тьера был ржавый уличный фонарь, который поскрипывал от малейшего движения. Унимо кивнул на гостевое кресло, а сам устроился на кровати, завернувшись в одеяло: хотя камин горел исправно, он вдруг почувствовал озноб. А затем, немного согревшись, закрыл глаза – только на мгновение.

И оказался на кладбище возле Ледяного Замка, среди чёрных камней. Только Айл-просветителя рядом не было, и на небе разыгрывалась одноактная пьеса зимнего заката. Хорошо, что в руке покачивался – и ужасно скрипел при этом – уличный фонарь. Унимо вышел за невысокую каменную ограду, чуть спустился по склону, на котором стоял Ледяной Замок, а потом стал подниматься на соседнюю вершину по протоптанной тропинке. Местами она слишком резко уходила в гору, и нужно было ступать аккуратно, ставить ногу боком и, сгибаясь, ловить равновесие. К вечеру после метели стало морозно, нужно было дышать неглубоко, прогревая стылый воздух. Какая-то птица резко взлетела, отделилась от тёмного пятна придорожного камня, словно ожившая искусная скульптура.

Вершина, как и многое в горах, была не такой, как виделась снизу: не точка, а длинная и узкая площадка с редкими камнями. Как будто специально созданная для памятника. Унимо увидел чёрный камень издалека, но остановился, не спеша подходить. Он несколько раз вдохнул, приручая дыхание. Потом шагнул, ещё раз – и снежные королевства рушились с прощальным скрипом, вторым голосом к скрипу фонаря. Огромный камень притягивал, не давал задержаться. И Унимо остановился только тогда, когда смог прочитать буквы. Странные знаки, похожие на людей: задумчивых, занятых, взмахивающих руками. Или животных, которые живут на той стороне мира, куда нужно долго плыть на самом быстром корабле. Или цветов, которыми заваливают траурное покрывало, и запах их увядающих лепестков потом невозможно забыть, или зелёных стеблей, пробивающих себе путь из темноты каждую весну даже здесь, в горах… Унимо не смог долго притворяться, что не способен сложить эти знаки в буквы и слова. «Астиан Ум-Тенебри» – прочитал он красноречиво краткую надпись. Обитатели Ледяного Замка оберегали Защитника и после смерти. Сдержанность и благородство. Светлые буквы на чёрном памятнике. Унимо старался дышать глубоко, уже не задумываясь о морозном воздухе, обжигавшем лёгкие. Вдох и бесконечный выдох, сердце испуганно тормозит, как лошадь перед рекой. Кружилась голова, лучше всего было бы потерять сознание. Но нет, реальнейшее немилосердно, рысьими глазами наблюдает, как бледнеет человек, как теряет последнюю надежду, утекающую водой из треснутого стакана. Мастер Реальнейшего должен был посмотреть навязанное Тьером воспоминание до конца: он не смог сказать, что не хочет этого. Поэтому ему пришлось увидеть, как пришёл отец, недоумённо огляделся с выражением лёгкого раздражения. Нахмурился, завидев сына: ну что ещё произошло? Но разглядев выражение лица Нимо, ничего не спрашивая, крепко обнял его. И превратился в камень, ледяной чёрный камень, который Унимо обнимал, сжимая посиневшими пальцами, и обнимал, и что-то шептал, стараясь сдерживать слёзы: отец этого не любил. Камень, должно быть, недоумевал от такого обращения. И зима сменилась весной с неоперившимися звёздами эдельвейсов, весна сменилась летом с облаками-путниками из Дальней стороны, осень рассыпалась красными яблоками и янтарём по шкатулкам предгорий. Снова наступила строгая зима из волчьего воя и волшебства, и Унимо понял, что беззвучно рыдает в подушку, как в тот вечер, когда мама не пришла пожелать ему спокойной ночи, но нельзя было плакать, чтобы не расстраивать родителей. Можно ли плакать Мастеру Реальнейшего – ответ на этот вопрос Унимо не знал. Но он не хотел видеть торжествующее лицо Тьера, поэтому подушка тоже оказалась кстати.

Через много-много вдохов и выдохов Унимо показалось, что в комнате никого нет. Огонь в камине погас, холодный воздух медленно пересыпался в песочных часах каменных стен Замка. Унимо поднял голову и осмотрелся. Тьер всё так же сидел в кресле, и его страх наполнял комнату вместе с холодом. Тьер ожидал гнева бога Реальнейшего, и Унимо действительно почувствовал в себе силы уничтожить Бессмертного. Но следовать чужим ожиданиям Мастер Реальнейшего уж точно не мог себе позволить. Он сказал:

– Я хочу… я хочу, чтобы ты…

Бессмертный обречённо закрыл глаза, а Унимо согнулся в приступе кашля: рыдания на морозном воздухе – слишком опасное развлечение в реальном.

– Я хочу, чтобы ты принёс мне горячего чаю. Пожалуйста, – попросил Унимо.

Тьер удивлённо застыл, но потом соскользнул с кресла и вышел. И довольно скоро вернулся с чайником, в котором, судя по запаху, был ромашковый чай с мёдом. Достал из шкафа кружку, налил и протянул Унимо. Смотритель заметил, что рука Тьера дрожит.

– Холодно, – сказал Унимо и кивнул в сторону шкафа: – Там есть ещё кружки. Возьми себе.

Тьер послушно пошёл к шкафу, но на полпути остановился.

– Что же мы, будем вот так, пить чай?..

– Пить чай и говорить о смерти, – улыбнулся Мастер Реальнейшего.

Утро вынырнуло из-под тёмной воды и сразу стало задыхаться от яркого света солнца. Обманчивого зимнего солнца. «Хорошее утро для путешествия», – попытался поверить себе Унимо. Он собрал вещи, постучался в комнату Тьера («Через час мы отправляемся в путь!» – чтобы потом сказать: «Я же тебя предупреждал!»), а затем отправился попрощаться с Инанисом и Тео. Айл-просветитель снова заверил Унимо, что отправится в столицу при первой же возможности и поддержит королеву, пожелал счастливого пути и предложил взять из кладовых Ледяного Замка всё, что может потребоваться для путешествия.

В комнате Тео смотритель встретил Лирца. Библиотекарь виновато улыбнулся:

– Прости, Унимо, этот слушатель невыносим. Я всё утро пытаюсь ему объяснить, что ты слишком занят, чтобы обращать внимание на людей, но он уверен, что для него ты сделаешь исключение.

Невыносимый слушатель сидел неподвижно и тихо и выглядел несчастным.

Унимо вздохнул, устроился в кресле и взял кружку предложенного Тео кофе.

– Родственники Лирца живут в Лесной стороне, и поскольку ты всё равно туда направляешься… – продолжил своё ходатайство Айл-библиотекарь.

Смотритель попытался вспомнить, когда он успел проговориться. А потом мрачно взглянул на слушателя:

– Ну, а как же учёба, Ледяной Замок?

– Я решил, что это не для меня. Я не хочу быть служителем Защитника, – проговорил Лирц.

– А кем же ты хочешь быть? – вопрос невольно прозвучал насмешливо.

Слушатель поднял взгляд и решительно посмотрел на Тео и его гостя:

– Я хочу быть писателем. Хочу написать книгу о вашем мире.

Тео притворно покачал головой, а Унимо помрачнел ещё больше. Кофе они допивали в молчании.

Тепло попрощавшись с Защитником, Мастер Реальнейшего посмотрел на слушателя и сказал:

– Мы с Тьером отправляемся через пятнадцать минут.

Когда смотритель ушёл, Лирц с Тео переглянулись и слушатель умчался, боясь опоздать. Хорошо, что свои вещи он собрал уже