Шелест - Алексей Сергеевич Герасимов

на прибор? А если… связь с заправкой идёт через кабели, которую кто-то ненароком восстановил при модернизации АЗС? Или сам генератор подал живительную искру на злосчастный «АРМ-7». И после этого долгие годы болото менялось, подчиняясь сигналам аппарата.

Переведя дыхание, он машинально вытер пот со лба. Температура тела росла. Темнота за стеклом казалась ещё страшнее — теперь-то он понимал, что «зло» вполне реально, а не мистическая сущность мешанины из слухов. Машина, искажая пространство, породила весь этот ужас, усиливая агрессию флоры и фауны, сшивая их в единый «разум»?

«Если так, — думал Иван, глядя на покусанный кончик шариковой ручки в руке, — то остаётся одно: уничтожить прибор. А прямо сейчас можно попробовать отрубить генератор, прервать подачу энергии или… не знаю… Может, взорвать всё тут к чёртовой матери?»

Тут же холодок сомнений прополз по спине: а если «зло» объединено единым полем, оно же может «почувствовать» то, что он теперь знает правду?

Тихо выругавшись, Иван вспомнил об Анне. Может, предупредить? Он достал телефон, включил, заметил мелькнувшую красную шкалу батареи. Нажал «Отправить СМС»: «Узнал, что в болоте стоит военный прибор — генератор EM-излуч. Это причина всей дичи. Необходимо уничтожить. Если не выйду на связь — не приезжай!» Сигнал отсутствовал, телефон упорно показывал «Нет сети». Покрутившись с сотовым у окна, он добился лишь одного деления связи, которое сию же секунду пропало. Сообщение так и осталось в исходящих.

— Дьявол… — простонал он, убирая аппарат. Никакой поддержки извне. Анна не узнает, что он планирует, если сама не решится приехать. Но пусть уж лучше держится подальше.

Дёрнувшись от очередного порыва ветра, прошуршавшего в треснувшем стекле, Иван понял, что надо отключать АЗСовский генератор, если хочет прекратить подачу тока к бункеру (и через него к АРМ-7). Правда, оставался вариант, что внутри купола может быть своя резервная линия. Но вдруг это хотя бы уменьшит мощность прибора? Нужно пробовать.

На миг в голове пролетела мысль: «Взять брошенный внедорожник бандитов и уехать ко всем чертям?» Тут же разум охватила волна странного отторжения — будто сама идея побега вызывала душевную боль. Сложно было понять, мешало ли бегству гордое упрямство бывшего военного, дававшего присягу «Защищать», или давящее влияние аппарата, прочно засевшее в сознании. Внутренний голос настаивал: «Сбежишь — проиграешь, и тогда здесь сгинут все, в том числе Анна». Или это был не его голос?

Он провёл ладонью по трещинам на экране сотового телефона. Логичное бегство виделось иррациональным. Даже если добраться до ближайшего города, прибор продолжит искажать лес, влиять на зверей и убивать случайных людей. Да и никто в здравом уме ему не поверит. А ещё Иван ловил себя на мрачной мысли: «Я слишком зависим от этого места. Оно… словно тащит меня обратно, заставляя чувствовать вину и долг».

Оставался один выход — сражаться. Голос совести, пусть и на грани отчаяния, убеждал: «Если не я, то кто?»

Он схватил фонарик, зарядил ружьё, надел куртку и вышел во двор, где уличные фонари перемигивались, подчиняясь перебоям в сети. Тучи над головой сгустились почти до чёрной непроглядности. Лишь блёклые полоски лунного света, прорываясь сквозь рваные облака, плясали на лужах. Иван ощутил неприятное чувство, будто за ним наблюдают сотни глаз.

Скользя по грязи, Иван добрался до двери ангара, распахнул её и, подойдя к генератору, решительно дёрнул рубильник. Мотор агрегата, урчавший, словно огромный кот, зашипел и замер. Лампы на заправочной площадке мгновенно погасли, погрузив всё вокруг в кромешный сумрак. Иван ощутил, как волоски на затылке встали дыбом: стоило отключить свет, и это место, казалось, будто застыло во тьме.

— Твою ж мать… — прошептал он и на всякий случай выдернул несколько предохранителей. Теперь, если кто-то вздумает обратно включить генератор, — придётся повозиться. Ненадёжная, но защита.

Возвращаясь через промозглый двор, он внезапно уловил движение краем глаза. У дальнего столба на въезде будто копошилось нечто бесформенное. Может, сгусток насекомых, а может, очередной мутант, скрывающийся во мраке. Иван поднял ружьё и замер, но слышал лишь завывание ветра. Холодный пот прошиб позвоночник. «Это точно он… аппарат… «почувствовал» мои планы… и дурачит сознание!» — пришла паническая мысль.

Оглядываясь, поспешил вернуться в здание и захлопнул дверь, плотно задвинув тяжёлый засов. Для надёжности зафиксировал его тонким тросиком из кладовой — пусть послужит ещё одним рубежом. Если противник пробьётся, то хотя бы не сразу. Затем, прихрамывая, двинулся в торговый зал — самое удобное место, чтобы следить за улицей. Передвинул к двери тяжёлый металлический стеллаж, а на подоконник водрузил пару основательно нагруженных коробок с хламом, найденным на складе: старые фильтры, искорёженные шестерни, запчасти, — всё, что годилось в качестве дополнительного «груза». Хоть какая-то иллюзия защиты.

В зале было темно, фонари на улице не горели, только время от времени редкая молния выхватывала искажённые силуэты. Иван включил портативный фонарь на батарейках, поставил его на стол — дрожащий желтоватый луч заскользил по стене. Разложив перед собой папку «АРМ-7», Стрелков перелистал ещё пару страниц, наткнувшись на слова:

«ВНИМАНИЕ: при перезапуске без надлежащих фильтров возможна неконтролируемая экспоненциальная реакция биосреды…

Уникальная особенность: образование роёв насекомых c коллективным поведением.

…подтверждение, что прибор транслирует волны психической активности…»

Прочёл — и стало совсем тошно. Захлопнул папку. Взял журнал и начал записывать:

«Как вывести чёртов аппарат из строя? Может, сварганить бомбу на местной горючке? Но тогда придётся как-то вскрыть этот купол».

Время текло в тягостном ожидании. Иван сидел, прислонившись к холодной стене, вслушиваясь в шорохи снаружи. Дождь, смешиваясь с мелким градом, барабанил по крыше, сквозняк разносил сырость. Стрелкову чудилось, что звук ветра словно наполняется шёпотами. Сердце не унималось. В шелесте периодически различались шаги вдоль фасада здания, но разглядеть в темноте ничего не получалось. Один раз по стеклу зашкрябали когти: Иван чуть не выстрелил, но всё стремительно стихло. «Может, крыса», — подумал он, хотя подсознательно понимал, что это никакая не крыса.

В какой-то момент, ближе к полуночи, навалилась слабость, и он незаметно для себя задремал. Приснилось нечто совсем кошмарное: вокруг заправки кружил бесчисленный рой паразитов, в центре которого высилась горбатая фигура — словно королева насекомых с человеческим лицом. Лицом Анны. Она как будто ласково шептала: «Не бойся, мы тебя поглотим… быстро…»

— Вот же, суки… — простонал проснувшийся Стрелков, ощутив, что руки судорожно сжимают ружьё. Сглотнув слюну, поднялся. Надо сходить в коридор, проверить, всё ли в порядке.

Дверь во двор была на месте, засов не тронут. Но за ней слышался еле различимый скрежет — негромкий, словно кто-то осторожно поводил когтями по металлу. Иван застыл.