Кремлевский заговор - Валентин Степанков

Какие аргументы могли быть использованы шефом КГБ в этой конфиденциальной беседе, если бы она состоялась, чтобы склонить президента к «политическим методам» разрешения конфликта?

В августе еще никто не знал, что именно Горбачев распорядился взять в военную осаду Кремль в марте

1991 года, в день открытия съезда, на котором была предпринята попытка отправить Ельцина в отставку. В августе финансовые аферы партии, Генеральным секретарем которой был Горбачев, охранялись строже военных тайн. В августе замки секретного сейфа в кабинете руководителя аппарата президента надежно стерегли документы, не предназначенные для посторонних глаз…

Горбачев был идеальной фигурой для шантажа.

ТЕЛЕФОН НА ТРОИХ 

И ТЫ, БРУТ!

СПРАВКА НА ЛИЦО, ПРОХОДЯЩЕЕ ПО ДЕЛУ О ЗАГОВОРЕ С ЦЕЛЬЮ ЗАХВАТА ВЛАСТИ.

Болдин Валерий Иванович. 1935 г. р. Русский. Образование высшее. Окончил в 1961 г. Московскую сельскохозяйственную академию им. Тимирязева, в 1969 г. — Академию общественных наук при ЦК КПСС. Специальность — ученый агроном-экономист. Кандидат экономических наук.

Работал в аппарате ЦК КПСС и в редакции газеты «Правда». С 1981 по 1985 гг. — помощник Секретаря ЦК КПСС. С 1985 по 1987 гг. — помощник Генерального секретаря ЦК КПСС. С 1987 по 1991 гг. — заведующий общим отделом ЦК КПСС. В 1990–1991 гг. — член Президентского Совета СССР. С мая 1991 г. — руководитель аппарата президента СССР.

Награжден орденами Дружбы народов и Трудового Красного Знамени.

Нет, недаром Дмитрий Язов помянул Брута, когда решился вопрос о полете Болдина в Форос. Не было среди заговорщиков человека более близкого к президенту.

В начале семидесятых Болдин, закончив аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС, сделал стремительную карьеру в «Правде» — от обозревателя до члена редколлегии, редактора сельскохозяйственного отдела. Его журналистским «коньком» в то время была успешная аграрная политика ставропольского партийного руководства, он немало сделал для того, чтобы имя молодого, энергичного провинциала Горбачева почаще вспоминали добрым словом в столичных коридорах власти. Логично предложить, что и перейдя в 1981 году на работу в аппарат ЦК КПСС, Болдин продолжал по мере возможностей способствовать продвижению Горбачева наверх.

Став первым лицом в государстве, Горбачев не забыл о Болдине, максимально приблизив его к себе., С тех пор, как бы ни назывался занимаемый Болдиным пост — помощник генсека, руководитель аппарата президента — его роль не менялась, он стоял в конце всех дорог, ведущих к Горбачеву.

— …Болдина, — свидетельствует старший референт аппарата президента СССР Анатолий Кудрявцев, — я могу охарактеризовать следующим образом: скрытен, между подчиненными и собой соблюдал дистанцию в отношениях, любил воспитывать, очень пунктуальный, в работе с документами никогда не допускал нарушений заведенного порядка. На мой взгляд, Болдин отличался большой работоспособностью, насколько я знаю, в течение трех лет он работал без отпусков и, даже находясь на больничном, продолжал работать. Впрочем, болел он редко. Обладал хорошей памятью.

Все документы к президенту проходили через Болдина. Он мог любой документ задержать, а мог представить в первую очередь. Вопросы личного приема решались в секретариате президента. Насколько я понимаю, и наиболее срочные вопросы на высоком уровне решались там. Секретариатом президента руководил тоже Болдин…

Он как-будто задался целью на собственном примере доказать, что недостатки человека всего лишь продолжение его достоинств: аккуратность оборачивалась педантизмом, работоспособность доходила до самоистязания, осторожность — до абсурда. Один из его личных водителей — в распоряжении Болдина, были два персональных автомобиля и шесть шоферов — так рассказывал о нем: «Я даже не знал, кем он работает. Выезжая куда-нибудь, он никогда не называл адрес, просто указывал направление: прямо, теперь налево, здесь снова прямо… остановись…»

Примерно за неделю до августовских событий Болдин распорядился установить у себя в кабинете бракомолку. Это удивило его подчиненных. Он крайне редко уничтожал документы. И особенно бережно, как выяснило следствие, относился к тем из них, что поступали из ведомства Крючкова. Сверхсекретные донесения шефа КГБ Болдин хранил в особо надежном сейфе.

Неизвестно, для уничтожения каких бумаг понадобилась бракомолка в августе. Но одно можно утверждать с полной уверенностью — чтобы извести в бумажную лапшу все накопленные Болдиным документы, понадобилось бы очень много времени.

Среди первых распоряжений, отданных Горбачевым сразу после освобождения 21 августа, был приказ кремлевскому коменданту — не пускать Болдина в Кремль. А в ночь на 24 августа его арестовали. Потом был обыск…

День, когда открылись японские суперзамки болдинского сейфа, без преувеличения стал самым драматичным днем следствия. Там, в «кремлевской кладовке», как про себя мы окрестили потайную комнату в кабинете руководителя президентского аппарата, расхожая фраза «политика — дело грязное» впервые столь тесно сомкнулась для нас с реальностью.

Большую часть собранной Болдиным коллекции секретов, составляли материалы технического контроля, т. е. попросту говоря записи подслушанных разговоров. Трудно сказать, в скольких квартирах и кабинетах стояли телефоны на троих — двое беседуют, третий молча слушает. От любопытствующего уха Большого Брата нельзя было отгородиться ничем. Даже очень высокопоставленные государственные деятели, располагающие особой, совершенно секретной связью, подвергались слуховому контролю. Делалось это, естественно, без всяких санкций, исключительно по устному пожеланию Крючкова.

А сфера его интересов была поистине безгранична. Слухачи из госбезопасности тщательно записывали разговоры Ельцина, Шеварднадзе, Александра Яковлева, Бака-тина, Примакова и многих других союзных и российских руководителей, представителей демократически настроенной интеллигенции, активистов «Мемориала», «Московской трибуны» и прочих движений оппозиционного толка, народных депутатов, журналистов, в том числе и западных. Фиксировались не только беседы о политике. Крючкову было интересно все: кто кого любит или не любит, с кем и как предпочитает проводить свободное время, в какой стране хранит, если смог заработать, валюту, какую еду считает самой вкусной… ну, и мало ли о чем еще можно узнать из разговоров людей, которые вполне доверяют друг другу.

Руководитель президентского аппарата тщательно сберегал даже конверты, не говоря уж об автографах вроде предуведомления Крючкова: «Уважаемый Михаил Сергеевич! Это выдержки из материалов технического контроля» или резолюции Горбачева: «Вл. Ал.! Надо бы сориентировать т. Прокофьева (без ссылки на источник)». Болдин прекрасно понимал, какое грозное орудие шантажа представляет собой содержимое его сейфа, неопровержимо доказывающее, что президент был в курсе антизаконной деятельности шефа госбезопасности.

Вынужденные процитировать некоторые документы из «коллекции» Болдина, мы, естественно, не можем обойтись без купюр. Все слишком личное или способное нанести моральный ущерб из текстов удалено. Тем не менее мы все равно приносим свои извинения людям, чьи имена упомянуты в них. Документы цитируются с сохранением особенностей оригинала, в том числе способа датирования — без указания года, а также всех примечаний в скобках.

ДОКУМЕНТЫ БЕЗ КОММЕНТАРИЯ

Из материалов технического контроля:

                     Совершенно секретно

О некоторых мероприятиях и акциях, посвященных памяти А. Д. Сахарова,

20 декабря

Г. Старовойтова, —

народный депутат СССР

Е. Боннэр, —

вдова А. Сахарова

Старовойтова. — На заседании межрегиональной группы мы решили объявить сбор средств на мемориал Сахарова. Построить целое здание и сделать при нем, допустим, отделение Лиги прав человека, его музей. Все только на народные деньги, ни копейки от государства. Попов (сопредседатель межрегиональной группы) предложил мне объявить об этом на Съезде, потому что они все слушают и стараются перехватить инициативу. Скажут, что государство хочет увековечить.

Боннэр. — Я отвечу, что мне не надо. Я уже Михаилу Сергеевичу сказала: «Хотите увековечить, зарегистрируйте «Мемориал». Это будет увековечение».

                       Совершенно секретно

О некоторых контактах В. Кузнецова (бывший помощник A. H. Яковлева, заместитель председателя ИАН)