Ленинград сражающийся, 1941–1942 - Борис Петрович Белозеров

от их основной работы. 6. Начальникам истребительных батальонов для успешного выполнения возложенных на них задач широко использовать агентурно-осведомительную сеть органов НКВД и НКГБ и наряду с этим создать в колхозах, совхозах и отдельных промышленных предприятиях свои группы содействия. На эти группы возложить информацию истребительных батальонов о всех случаях появления парашютных десантов и диверсантов противника в районе деятельности ИБ. 10. В случае возможной высадки противником многочисленного парашютного десанта или группы диверсантов – начальники истребительных батальонов обязаны привлекать к помощи близко расположенные воинские части НКВД и Красной армии. 13. Истребительным батальонам предоставляется право использования в необходимых случаях всех видов местного транспорта и связи (автомашин, мотоциклов, велосипедов, лошадей, подвод, телефона, телеграфа, радио и др.). 16. С личным составом истребительных батальонов организовать ежедневные учебные занятия по 4–6 часов в день без отрыва от производства по 80-часовой программе с силами начсостава батальона и местных ОСОАХ организаций. Изучение программы закончить не позднее 15 июля»[198].

Город не медленно, а быстро превращался во фронт и прежде всего укреплял свой оборонительный пояс на дальних и ближних подступах. Вынужденная оборона Ленинграда устанавливала новые стандарты сложностей для оборонных сооружений. Но главной особенностью этого важного и необходимого процесса являлось соединение военной власти с политической волей местных партийных и советских органов. 27 июня в Смольном состоялось чрезвычайное заседание Военного совета Северного фронта, где был дан анализ складывающейся обстановки на северо-западном направлении и определены меры по укреплению обороны Ленинграда. Тогда Ленинградский областной и городской комитеты партии приняли постановление по оказанию помощи инженерному управлению Северного фронта в строительстве оборонительных сооружений вокруг Ленинграда и Ленинградской области. Были назначены особо уполномоченные от исполнительных комитетов областного и городского Совета депутатов трудящихся. На основании распоряжения военных властей объявлялась трудовая и гужевая повинность западной части Ленинградской области, где начали возводиться укрепления, – в Кингисеппском, Гдовском, Сланцевском, Псковском, Островском и Палкинском районах[199]. На следующий день такая же повинность была объявлена для населения южной и северной частей Ленинградской области в Батецком, Оредежском, Осьминском, Лужском, Лодейнопольском, Подпорожском, Вознесенском, Винницком и Пашском районах, где немедленно стали развертываться оборонительные работы[200].

Военные инженеры и строители были разочарованы увиденным состоянием старых оборонительных сооружений, воздвигнутых до 1939 г. вдоль бывшей советской границы. Они были разрушены, заброшены и уже не были приспособлены к встрече танковых и пехотных частей врага. Теперь требовалось время, силы, техника и материалы, в том числе и вооружение для того, чтобы эти бывшие сооружения подготовить к обороне. К сожалению, и сегодня пытаются скинуть всю ответственность за такое состояние укрепрайонов на такие обстоятельства, как: во‑первых, якобы эти УРы не являлись главной силой обороны, строились новые; во‑вторых, «чистки в армии», начатые в 1937 г. и продолжавшиеся до войны, привлекли к ответственности тех, кто должен был отвечать за их состояние, а к ним относились штаб ЛенВО и специальное управление Генштаба за состояние УРов. Возможно, что командование Красной армии и, следовательно, штабы ЛенВО не предполагали стремительного продвижения войск вермахта, и положение с каждым днем ухудшалось и становилось для советских войск чрезвычайно опасным. Германская армия выполнила директиву № 21 по операции «Барбаросса» от 18 декабря 1940 г. Задачей этой операции было уничтожение Красной армии, а не захват определенных территорий и достижение политических целей; в ней указывалось: «Силы русских сухопутных войск, находящихся в западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого движения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено. Путем быстрого продвижения должна быть достигнута линия, с которой русские военно-воздушные силы будут не в состоянии совершать налеты на территорию германского рейха»[201]. Гитлер был убежден в том, что с ликвидацией Красной армии большевистский режим падет сам собой. В стране воцарится такой же хаос, как и в 1918 г. Гитлер стремился не допустить увеличения численности Красной армии за счет призыва в нее по мобилизации. Его настораживали те цифры – 800 тыс. человек, которые были призваны в Красную армию для проведения сборов. Для уничтожения Красной армии Гитлер сосредоточил на востоке 4,5 млн человек живой силы[202]. Вместе с ними финны предоставили для участия в войне 14 дивизий, румыны – 4 дивизии и 6 бригад в первом эшелоне и 9 дивизий и 2 бригады в резерве[203]. Командованию Германской сухопутной армии ОКВ подчинялись все войска стран оси на восточном театре военных действий. Они были подразделены на армию «Норвегия», действующую на Крайнем Севере, а также группы армий «Север», «Центр» и «Юг» с четырьмя танковыми объединениями, развернутыми по всему фронту от Балтийского до Черного морей. Эти армейские группировки поддерживались германской авиацией.

Германским группировкам предстояло окружить и уничтожить основные силы Красной армии у границы и помешать боеспособным частям противника отступить на «широкие просторы русской территории».

Немецкая группа армий «Север» под командованием фельдмаршала Вильгельма фон Лееба в составе 18-й и 16-й армий, а также 4-й танковой группы общей численностью в 6 армейских и 2 моторизованных корпуса с тремя охранными дивизиями и армейским корпусом в резерве (общее количество – 21 пехотная, 3 танковые и 3 моторизованные дивизии, 3 охранные и 1 полицейская, всего – 31 дивизия). Все эти соединения были полного состава, а точнее – пехотные и армейские соединения насчитывали по 15 тыс. человек, хорошо вооружены и обладали массированной наступательной подвижностью. Следовавшая за танками пехота окружала силы противника, а танковые части развивали успех в его глубоком тылу. Следует подчеркнуть, что значительную часть германской армии составляла хорошо вооруженная пехота с артиллерией и подразделениями обеспечения на механизированной и конной тяге. Особую оснащенность имели танковые дивизии, в которые входили 2–3 танковых батальона штатной численностью 150–200 танков, а также 5 пехотных батальонов – 4 на грузовом транспорте и 1 – на мотоциклах. В танковую дивизию входили разведывательный, саперный батальоны и три артиллерийских дивизиона, оснащенные орудиями, буксируемыми автомобилями и тракторами. Также здесь находились батальон связи, противотанковая и зенитная артиллерия. Численность танковой дивизии достигала 17 тыс. человек. Мотопехотные дивизии вермахта состояли из новотанкового батальона, семи мотопехотных, 3–4 артиллерийских батальонов[204].

Излюбленными тактическими приемами германских генералов являлись котлы, в которые благодаря высокой маневренности «загонялись» части Красной армии, отрезанные от своих основных войск, зажатые со всех сторон вражеской артиллерией, лишенные связи, оказавшиеся без огневого и материального обеспечения.

До 10 июля 1941 г. войска Северо-Западного фронта, прикрывавшие Ленинград с юго-запада, вели тяжелые оборонительные бои на рубеже Пярну, Тарту, восточнее Пскова, Пушкинские Горы, Опочка. 8-й армией командовал генерал-майор П. П. Собенников.

Вторжение немецко-фашистских войск