Пока не погаснет последний фонарь - Ангелина Шэн

– Думаю… – начала было Ран, как вдруг часть волос кинулась в нашу сторону и схватила Тамуру за руку.

От неожиданности та звонко вскрикнула, ошарашенно глядя на темно-синие волосы, обмотавшие запястье, и через мгновение лицо ее искривила гримаса ужаса.

Тамура пронзительно завизжала, когда волосы еще сильнее опутали ее руку от запястья и выше локтя, а затем потащили в сторону Футакути-онны.

– Тамура-сан! – закричала Ёсида. – Тамура!

Тамура упала на татами, а волосы всё тащили ее прямо к ёкаю. Тамура сопротивлялась, пытаясь ухватиться за пол, скребла пальцами татами с таким отчаянием, что сломала несколько ногтей.

– Ёсида-сан, помогите мне! – закричала Тамура, то протягивая вторую руку к знакомой, то вновь цепляясь за татами. – Помоги!

Но Ёсида, бледная и испуганная, стояла вжавшись в стену.

– Получи! – крикнула тем временем Кандзаки.

Она схватила с пола тарелку с рисом и кинула ее прямо в одержимую Футакути-онну. Тарелка попала той в плечо и упала рядом.

– Она же разозлится! – взвизгнула Ёсида.

– Помогите! – почти плакала Тамура.

Я тоже стояла не шевелясь, слишком испуганная и ошеломленная. В мою сторону полетело щупальце из волос, и я, едва не вскрикнув, резко пригнулась. Часть волос коснулась затылка, и меня передернуло.

Кандзаки тем временем разбила тарелку о стену и, выбрав самый острый осколок, кинула его Тамуре.

– Ударьте ее! – крикнула Кандзаки и отскочила от еще одного щупальца. Оно прошлось по татами у ее ног, схватило горстку риса, но потом словно передумало и кинулось к Тамуре, обхватывая еще и ее ногу.

Тамура, которую потащило к пасти еще быстрее, снова пронзительно закричала, но в последнюю секунду все же успела схватить осколок. Второй взяла сама Кандзаки, а третий подняла я.

Тамура была уже близко к самой Футакути-онне, и рука участницы нависла над пастью, щелкнувшей у самых пальцев. Тамура завизжала, а по ее покрасневшим щекам полились слезы.

– Попробуйте сорвать ключ, – хладнокровно посоветовала ей Ран, ловко шагнув в сторону от щупальца из волос и подкинув ему кусочек сашими.

– Еды! Еды! – стонала тем временем Футакути-онна, а Тамура выгибала пальцы, чтобы те оказались как можно дальше от зубов.

– Не стойте! – крикнула мне Кандзаки.

Она побежала прямо к Футакути-онне, и это отрезвило меня. Нельзя ждать, пока нас по очереди съедят – необходимо действовать.

– Нужен план! – крикнула я Кандзаки. – Подождите!

– Нет времени! – ответила она, ловко перепрыгивая через щупальце, которое тут же схватило миску с раменом, выплескивая бульон на татами. – Ее же съедят!

Сказав это, Кандзаки, словно платье ей совсем не мешало, кувыркнулась на татами, ловко вскочила на ноги рядом с Футакути-онной и вонзила той в шею осколок тарелки, прямо под жуткой пастью. Тело Футакути-онны сотряслось, а Кандзаки надавила сильнее. По шее потекла кровь, и Футакути-онна застонала еще громче. Пасть на затылке вторила ей жуткими воплями. Щупальца ослабли, и Тамура вытянула из них руку, выдернула ногу и, падая и запинаясь, кинулась к дальней стене.

Кандзаки покрутила осколок в плоти Футакути-онны, вытащила его и занесла для второго удара, но тут одно из щупалец ударило Кандзаки поперек туловища. Она отлетела назад, и щупальце бросилось на нее, но Кандзаки кинула в него свой ободок, и прядь утащила его в пасть.

Пока зубы пережевывали ткань, я кинулась к Футакути-онне и упала перед ней на колени. Протянула руку, схватилась за цепочку и дернула, пытаясь сорвать ключ с шеи.

Холодная рука схватила меня за запястье. Приподняв голову, Футакути-онна посмотрела мне прямо в глаза. Она была бледной, на лице виднелся отпечаток боли, а под глазами залегли глубокие тени.

– Помоги… – сипло прошептала она через силу. – Помоги мне…

Сердце сжалось как от ужаса и жалости. На мгновение я задумалась о том, как ей помочь, но потом вонзила осколок в ее руку, заставив вскрикнуть и убрать пальцы с моего запястья. На татами полилась кровь, пачкая и мои руки.

– Не могу, – ответила я, срывая ключ с ее шеи, и кинулась к двери.

– Быстрее! – крикнула Ёсида.

Она кинула в сторону куриный шашлычок и пнула тарелку с со́бой[85], пытаясь отогнать от себя щупальца как можно дальше. За мной к двери побежала Кандзаки.

Я так быстро бросилась к выходу, что чуть не врезалась в дверь. Попыталась вставить ключ в замок, но трясущиеся пальцы отказывались слушаться.

– Быстрее! – вновь нервно крикнула мне в ухо Ёсида, и я, поморщившись, резко прокрутила ключ и открыла дверь.

Ёсида дернула меня назад, так что я упала на спину, и первая выскочила за дверь. За ней выбежали Тамура и Ран, а Кандзаки схватила меня за рукав и потянула за собой.

Когда я была уже на пороге и видела знакомый – и, оказывается, такой безопасный – коридор, мою лодыжку обхватили волосы Футакути-онны и резко потянули обратно в комнату. Я упала на живот, больно ударившись локтями об пол и прикусив язык.

– Акияма-сан! – воскликнула Кандзаки и снова потянула меня за руку.

Всем весом навалившись на дверь, Тамура захлопнула ее, и я почувствовала, как хватка ослабла. Я села на пол и брезгливо тряхнула ногой. Обрубок щупальца посерел, и волосы рассыпались прахом.

Тамура упала на колени, тяжело дыша. Она разглядывала свою руку, которая едва не оказалась в пасти ёкая, и заметно дрожала. Я поднялась с пола, ноги тряслись от пережитого ужаса и нахлынувшего адреналина, так что пришлось опереться на стену. Кандзаки, бледная и растрепанная, широко распахнутыми глазами смотрела в пустоту. Одна только Ран, казалось, почти не впечатлилась увиденным.

Она слегка улыбнулась:

– Молодец, Кандзаки-сан! И вы, Акияма-сан! Как хорошо, что я пошла с вами…

– Вижу, та комната тоже не подходит, – сухо произнес кто-то в стороне.

Мы повернулись вправо и увидели Тору, Каминари и Сэнси. Четвертого парня рядом с ними не было, зато одежду Каминари покрывали брызги крови. Присмотревшись, я заметила капли крови и на лице Торы.

– Ч-что… что за той дверью? – спросила Ёсида.

Каминари скривила губы, откинув длинные пряди с лица. Она казалась спокойной, и ее облик даже гармонировал с обстановкой особняка.

– Лучше вам не знать, – хладнокровно произнесла Каминари. – Хотите, проверьте, но выхода там нет.

– А где… тот парень? – медленно спросила Кандзаки, и Каминари вновь скривилась, а Сэнси лишь сильнее нахмурил густые брови.

Ответил Тора, а пристальный взгляд его красивых, но холодных глаз отговаривал от дальнейших расспросов.

– Он погиб. Очень жаль…

В его голосе и правда прозвучало сожаление.

– Очень жаль… – повторила я, вспоминая, как Тора и Каминари переглянулись в начале кайдана, а затем в голову пришли слова Кадзуо. – Ага…

– Что-то не