Крещение огнем - Гарольд Койл

Когда "хамви" остановился, Козак подошла, отдала честь и начала докладывать капитану, который еще не успел выйти из машины. Тот, небрежно ответив на приветствие, забрал у води­теля карту и молча вылез. Пройдя вперед, он расстелил карту на капоте, несколько секунд разглядывал ее, потом повернулся к лейтенанту. И тут она его узнала: это был тот самый капитан, с которым она столкнулась в самый первый день пребывания в Форт-Худе. Припомнив ту маленькую любезность, которую он оказал ей тогда — помог найти потерянный зажим полковой эмблемы, — она чуть не ляпнула что-то на этот счет, но поспеш­но одернула себя: сейчас — не время и не место. В ее положе­нии глупо начинать разговор с пустой болтовни.

Когда капитан, наконец, заговорил, Нэнси поняла, что речь пойдет об оценке ситуации. Взглянув на нее из-под каски, Га­рольд спросил:

—     Лейтенант Козак, какое задание вы получили?

Приняв положение "вольно", она взглянула ему в глаза, на которые падала тень от каски.

—     Выставить боевое охранение, используя одно отделение, сэр.

—      И какова же была цель этого охранения?

—     Заблаговременно предупредить роту о нападении против­ника.

—     Вы справились с этой задачей, лейтенант?

Козак колебалась, не зная, что ответить. Может, она и спра­вилась? Может быть, радист с ее "Брэдпи" успел доложить ко­мандиру роты? Или тот сам услышал шум боя? Она так и отве­тила Керро: точно не знаю. И попыталась объяснить: возможно, сержант доложил о начале атаки или успел доложить, прежде чем его уничтожили.

Но капитан не дал ей договорить:

—      Почему же вы не знаете, лейтенант?

—     Так получилось, что я временно потеряла связь со своим взводом.

Положив руку на ремень, Гарольд наклонился к ней, так что края их касок соприкоснулись. Его слова прозвучали резко и холодно:

—     Временно, говорите? Черта с два, временно, лейтенант. Вы навсегда потеряли связь со своим взводом. Как и способность двигаться, стрелять и отдавать команды. А все потому, что вы убиты, понятно? Убиты. У-БИ-ТЫ. И знаете, лейтенант, почему вы убиты?

Захваченная врасплох, Нэнси едва не отпрянула, но вовремя взяла себя в руки. Расставив ноги пошире, она уперлась краем каски в каску капитана.

—       Примите поправку, лейтенант: это ВЫ сваляли дурака. Начнем сначала: в чем заключалась ВАША задача?

Обдумывая повторный вопрос Керро, Козак боролась с жела­нием отодвинуться от него подальше. Она чувствовала его дыха­ние на своем лице и безжалостный напор его каски. Его поза внушала ей робость. "Наверняка он на это и рассчитывает", — подумала она. Нэнси опустила глаза и уставилась на узкую по­лоску земли, разделяющую носки ее сапожек размера пять с половиной и его огромных походных сапожищ не меньше один­надцатого размера. С ней никто так не обращался с тех пор, как она была "зеленым" курсантом в Уэст-Пойнте.

И вдруг ее осенило. Глядя ему в глаза, лейтенант собралась с духом и выпалила:

—     Наша задача состояла в том, чтобы своевременно предуп­редить роту и дать ей возможность подготовиться к атаке про­тивника. А я сосредоточила все внимание на противотанковой засаде и не догадалась поставить "Брэдли" в такое место, откуда можно использовать ее прицел для обнаружения неприятеля и рацию — для доклада. И тем самым предрешила провал опера­ции.

Керро минуту помолчал, но Козак заметила, что выражение его лица несколько смягчилось. Это была еще не улыбка, но что-то похожее на то. Оба они выпрямились и, скрестив руки на груди, смотрели друг на друга. Нэнси перевела дух.

—     Попали в точку, лейтенант. И выиграли свой первый приз. Наверняка ваш командир ждет от вас инициативы. Он не дол­жен каждый раз разжевывать все своим подчиненным, в том числе и то, почему отдал именно такой приказ. А из этого следует, что вам нужно научиться понимать, когда можно проявлять инициа­тиву, а когда необходимо следовать его приказу до последней буквы. И, должен вам сказать, научиться этому нелегко. Некото­рым так никогда и не удается. Надеюсь, у вас получится. Понятно?

Нэнси кивнула:

—      Понятно, сэр.

—      И еще, лейтенант. Впредь прислушивайтесь к своим сер­жантам. — Глядя в ту сторону, где собирался отрад Козак, Кер­ро продолжал: — Ваш взводный сержант никогда не допустил бы такого. Если он предупреждал вас, а вы не прислушались, то это ваша промашка. Если же он этого не сделал, значит, он не выполняет своих обязанностей, и нужно с ним поговорить. За­помните, лейтенант: вам платят за то, чтобы вы думали, но это не означает, что вы — единственная, кто на это способен. И поймите: у вас пока нет опыта, а у ваших сержантов он есть. Вот и используйте его. Ясно?            

Нэнси снова кивнула:

—     Ясно, сэр. Просто это мое первое задание, ну, я и хотела произвести впечатление. Понимаете?

Гарольд впервые засмеялся.

—     Как тут не понять! И вам это удалось, будьте уверены. Вы произвели чертовски сильное впечатление на отделение, на весь остальной взвод и уж, конечно, на командира роты. Остается надеяться, что он — человек отходчивый, или сегодня настроен миролюбиво.

Козак нахмурилась. Она еще не думала о том, как будет объяс­няться с капитаном Уиттвортом. Увидев, что она помрачнела, Керро положил руку ей на плечо.

—     Послушайте, я прекрасно понимаю, что вы делали и поче­му. Каждый мало-мальски стоящий второй лейтенант выходит из Форт-Беннинга, готовый свернуть горы и удивить мир. Если он — дурак и, к тому же, удачливый, ему это удается. Ну, а если он такой же, как и все мы, то, прежде чем он освоит свое ремес­ло, ему предстоит наделать кучу ошибок и частенько получать нагоняи.

Глядя в сторону отделения пехоты, Гарольд проговорил:

—      Никогда не забывайте, лейтенант, что жизни этих солдат зависят от вас и ваших решений. Поэтому не допускайте, чтобы самолюбие, гордость и амбиции брали верх над здравым смыс­лом и выучкой. — Он повернулся к Нэнси, и их взгляды встре­тились. — Поступайте по совести и выполняйте приказы — и все будет нормально. Понятно?

Козак улыбнулась в первый раз за весь их разговор.

—     Да, сэр, понятно. Благодарю, сэр. Спасибо за помощь.

Керро небрежно козырнул в ответ.

—       Нет проблем, лейтенант. Именно за это мне и платят. А теперь продолжайте.

Аламан неторопливо іірогуливался по пляжу, положив руку на гладкое, смуглое бедро своей любовницы. Он с трудом верил своему счастью: все, даже реакция американского правительства и общественности на первые рейды в приграничных районах играло ему на руку.

Предоставив Делапосу сформировать боеспособный отряд из остатков личной охраны, уцелевшей после сокрушительного налета мексиканской армии на Чинампас, Аламан убрался из страны. Он решил заняться поисками надежной базы, чтобы там, мобилизовав все свои способности, ресурсы и связи, готовить возвращение в Мексику. И хотя его репутация несколько по­шатнулась — как-никак, эль Дуэньо не сумел предугадать воен­ный переворот, — все же оставалось немало людей, которые по- прежнему нуждались в его талантах и связях. Некоторые даже разделяли его мечты о новой Мексике, где бы у них были еще большие возможности для нелегального бизнеса, чем до июньского переворота. Поэтому не составило особого труда подыскать место, удовлетворяющее вкусам и потребностям Аламана. В доме одного из своих сообщников на острове Большой Кайман он нашел идеальное убежище, и оттуда начал действовать.

Контакты, возникшие у него в Соединенных Штатах еще до мексиканской революции, облегчили Эктору поиски новых свя­зей, в том числе и с людьми из пограничной охраны США, кото­рые стали ценными источниками информации для Делапоса и командиров его отрядов. Имея сведения практически обо всем — от графиков дежурств и маршрутов пограничных патрулей до вооружения и фамилий патрульных, — маленькая "армия" Ала­мана рассчитывала достичь эффекта, многократно превышаю­щего ее численность. Поэтому, предвидя новые потребности, Хозяин пытался установить контакты с Национальной гвардией Техаса, но эта задача оказалась сложнее, чем он предполагал. И все же, в целом, он был более чем доволен развитием событий.