Крещение огнем - Гарольд Койл

Эксперты обнаружили следы шин в тех местах, где Лефлер переправлялся через Рио-Гранде, и сделали с них гипсовые слепки. Опытные специалисты из ФБР нашли коробку с боеприпасами и идентифицировали их как патроны тридцатого калибра. Пат­роны этого калибра редко использовались в современных пуле­метах. Чтобы инсценировка не выглядела слишком рчеввдной, других следов, Жак не оставил. Найденных пуль — одной калиб­ра 5.56, извлеченной из черепа одного из пограничников, и ка­либра 30, засевших в теле его напарника — быдо предостаточ­но, чтобы навести ФБР именно наTot след, который необходим Хозяину.

Что касается Чайлдресса, то он предпочитал более внуши­тельные эффекты. Американец и раньше имел дело со взрывчат­кой и понимал, какое впечатление за считанные секунды может произвести небольшой, но с толком заложенный заряд. К тому же, методы Лефлера казались ему слишком тонкими. Патроны калибра 5.56 или 30 может достать кто угодно, а вот приобрести законными путями заряд армейского образца не так-то просто. Это должно привлечь внимание даже самого тупого следователя.

А на тот случай, если бы и это не сумело навести американ­цев на нужные размышления, Рэндел предусмотрел необычный ход. Поначалу его замысел — нанести удар среди бела дня — вызвал в отряде сильные опасения. Разгуливать днем по пусты­не, где все просматривается как на ладони, казалось чистым са­моубийством. Но Чайлдресс объяснил, что пограничники не могут быть одинаково бдительными круглые сутки. Ночью они, как правило, бывают настороже, а к восходу солнца расслабляются.

— Не зря в кино враг всегда нападает на рассвете, — поучал он своих людей. — К тому же, контрабандисты, переправляю­щие через границу наркотики и людей, обычно действуют под покровом темноты, стараются избежать столкновений и откры­вают стрельбу только в самых крайних случаях. Они не устраи­вают засады и не взрывают дороги средь бела дня. Так поступа­ют только опытные солдаты.

Чайлдресс почувствовал, как сосед хлопнул его по плечу, и, обернувшись, увидел, что тот показывает пальцем на запад. На дороге появились машины. На двух "джипах" к ним приближал­ся пограничный патруль. У обеих машин брезентовый кузов был опущен, а ветровое стекло поднято. "Я бы сделал иначе, — по­думал Чайлдресс. — Разумнее опустить ветровое стекло: и обзор лучше, и осколков не будет в случае попадания".

Патрульные машины разделяли метров сто пятьдесят; в каж­дой сидели по два пограничника. Даже издали Чайлдресс видел, что они держат на коленях винтовки. "Еще одна ошибка, — подумал он. — Винтовки хороши против койотов да в ближнем бою. А против автоматического оружия, бьющего с дальнего расстояния, они бесполезны".

Рэндел повернулся к соседу:

—      Похоже, они все еще не принимают нас всерьез.

Тот крепче сжал ручку пулемета, взяв на прицел вторую ма­шину.

—      По-моему, приятель, это только к лучшему.

Их разговор был прерван раздавшимся взрывом. Когда пе­реднее колесо головного "джипа" поравнялось с трубой, один из людей Чайлдресса повернул рукоятку взрывателя. Результат не заставил себя ждать. Машину подбросило в воздух, и она заку­выркалась в облаке черного дыма и бурой грязи. Растерявшись, водитель второго "джипа" ударил по тормозам и резко вывернул руль. Машина, продолжавшая по инерции двигаться вперед, оп­рокинулась. Тем временем лежавший рядом с американцем пу­леметчик выпустил по кувыркающемуся "джипу" длинную оче­редь. Он не прекращал стрелять, пока машина не исчезла в во­ронке, образовавшейся от взрыва.

Еще до того как первый "джип", несколько раз перевернув­шись в воздухе, с грохотом рухнул на землю, Рэндел знал: опера­ция прошла успешно. Патруль, ехавший во второй машине, не мог ничего сообщить по рации — просто не успел. Все заняло секунд шесть, от силы — десять. "Два дня на планирование и разведку, шесть часов — на ожидание, и десять секунд — на саму акцию. Так и должно быть", — подумал он.

Поднявшись, американец крикнул остальным, чтобы они со­бирали оружие и сматывались, а сам принялся сворачивать мас­кировочную сетку. Они сделали свое дело. Теперь другим пред­стоит пожинать плоды того, что они так старательно посеяли.

Глава 10

Как можно говорить о том, что ты сделаешь, если тебе неведомы замыслы противника?

Антуан Анри Жомини (1779-1869), военный теоретик и историк, русский пехотный генерал

Осторожно перекатившись на левый бок, Скотт Диксон при­готовился к атаке. Хотя еще не рассвело, для этого маневра он не нуждался в дополнительном свете. Все движения были много­кратно выверены, а цель хорошо знакома. Он медленно поднял правую руку и опустил ее на обнаженное бедро Джен Филдс. Нежно, не спеша, провел пальцами по шелковистой коже, по­гладил упругий живот. Ладонь его скользнула выше, пока под пальцами не оказалась грудь спящей Джен, и замерла. Тишина темной комнаты, тепло приникшего к нему женского тела, глад­кая кожа под руками — все это рождало у Скотта непередавае­мые эротические ощущения. Осторожно лаская грудь Джен, он чувствовал, как волна возбуждения растет и ширится, вынуждая его проявлять все большую настойчивость.

Джен реагировала, как обычно: сначало тихо, еле слышно вздохнув, она теснее прижалась к Диксону. Это только подхлестнуло его жела­ние, и он сильнее сжал грудь Джен. Поняв, что подруга готова перейти ко второму этапу, он приподнял голову, коснулся губа­ми шеи Джен и стал покрывать ее легкими поцелуями. Когда он добрался до мочки уха, Джен почти проснулась.

Повернувшись лицом к Скотту, она открыла глаза и посмот­рела на него. Потом потянулась, заставив его отпустить ее грудь и слегка отодвинуться. На лице Джен появилась лукавая улыбка.

— Что вам нужно, подполковник? — В ее приглушенном го­лосе звучал скрытый призыв.

Теперь, когда Джен лежала на спине, Диксон навис над ней, и наклонив голову, коснулся носом ее носа.

—      Я, дорогуша, собираюсь осущестить мечту каждого сол­дата — трахнуть дамочку с телеэкрана.

—      Учтите, что за подобное обращение с прессой вам может не поздоровиться. Позвольте напомнить вам, подполковник, что я нахожусь под охраной первой поправки к Конституции США, которую вы поклялись защищать.

Перебросив ногу через Джен, он прижал ее к постели.

—     Ты так полагаешь? Сейчас я тебе покажу...

С этими словами он принялся щекотать ей подмышки, что вызвало у Джен приступ неудержимого хохота и положило нача­ло более серьезному делу.

Натянув серые армейские спортивные трусы и серую футбол­ку, Диксон медленно побрел на кухню. Даже прикосновение холодных плиток пола к босым ступням не помогало сбросить утреннее оцепенение. Джен частенько удивлялась, как ему уда­ется в считанные минуты превращаться из Тарзана, предводите­ля обезьян, в персонаж "Ночи живых мертвецов". Только завт­рак и огромное количество крепкого кофе могли привести Дик­сона в чувство и заставить двигаться.

Спеша скорее получить пищу и стимулятор, Скотт, не обра­щая внимания на холодный плиточный пол, с напором и реши­мостью управляемой противотанковой ракеты устремился к хо­лодильнику. Открыв дверцу, он постоял несколько секунд, ожи­дая, пока мысли не придут в порядок. Не то чтобы здесь было из чего выбирать — все равно Диксон достал бы из холодильника тот же стандартный набор, что и каждое утро. Перед ним стояла одна-единственная задача — обнаружить нужные предметы. Со­держимое холодильника постоянно перемещалось с места на место саіуіьім непредсказуемым образом. И Диксон мог положить какой-то пакет на самое подходящее, по его мнению, место. Однако это вовсе не означало, что на следующий день он найдет его там же. Когда же он начинал жаловаться на эту неразбериху, Джен обычно ворчала на него:

—     Полно, Скотти, время от времени тебе просто необходимо шевелите мозгами.

Что же касалось их отношений с Джен, здесь Скотту Диксону все было и так ясно. И он, и Джен с самого начала понимали: если они хотят, чтобы их роман продолжался, обоим придется приложить к этому немало усилий. И если Джен ради Диксона могла бросить свои странствия по земному шару в поисках "го­рячих" новостей для WNN, едва ли следовало ожидать, что она совсем откажется от своей карьеры. Даже в самых смелых фан­тазиях Скотт не мог представить Джен 9 роли образцовой офи­церской женушки. Образ Джен Филдс, пекущей печенье для бла­готворительной распродажи или ждущей его дома, чтобы накор­мить горячим обедом и сочувственно выслушать, просто не же­лал вырисовываться. И уж, конечно, никто из окружающих не поверил бы в такую перспективу, тем более, что Джен Филдс и Скотт Диксон не были женаты.