Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

Похоже, Луну грубость Рона ничуть не задела, напротив — она время от времени бесхитростно поглядывала на него так, словно он был посредственной телевизионной передачей.

Громыхая и раскачиваясь, кареты одна за другой катились по дороге. Когда они проехали на территорию школы, между высокими каменными колоннами школьных ворот, увенчанными крылатыми вепрями, Гарри подался вперед, пытаясь разглядеть какиенибудь огоньки в хижине Хагрида у Запретного Леса, но в окрестностях царила непроглядная темень. Только надвигающаяся громада замка Хогвартс, вздымаясь бесчисленными башенками, густо чернела на фоне более светлого ночного неба, то тут, то там подсвечиваясь яркими огнями окон.

У каменных ступеней, ведущих к парадным дубовым дверям, кареты, звякнув, остановились, и Гарри первым выскочил наружу. Он опять повернулся, высматривая зажженные окна на фоне Леса, но никаких признаков жизни в районе Хагридовой хижины совершенно определенно не было. Неохотно, надеясь, что дурман уже развеялся, Гарри взглянул назад, на странных скелетоподобных существ, но те смирно стояли в стылом ночном воздухе, поблескивая белыми глазами.

Прежде Гарри уже доводилось видеть коечто, чего не мог видеть Рон, но там было всего лишь отражение в зеркале, куда более иллюзорное, чем сотня этих существ, материальных настолько, чтобы тянуть за собой вереницу карет. Если верить Луне, эти твари существовали всегда, но оставались невидимыми. Тогда почему же Гарри смог увидеть их, и почему их не увидел Рон?

— Ты идешь, или как? — спросил за его спиной Рон.

— А… да, да, — спохватился Гарри, и они влились в толпу, спешившую по каменным ступеням в замок.

Вестибюль сиял факелами и оглашался эхом шагов учеников, топавших по вымощенному каменными плитами полу к двустворчатым дубовым дверям в Главный зал, на банкет в честь начала учебного года.

В Главном зале ученики рассаживались за четырьмя длинными столами Домов, стоявшими под беззвездным черным потолком, который в точности копировал небо, видимое через высокие окна. Над столами в воздухе парили свечи, освещая плывущих по Залу серебристых призраков и оживленные лица учеников, которые нетерпеливо обменивались летними новостями, громко здоровались с приятелями из других Домов, оценивающе разглядывали друг у друга новые мантии и стрижки.

Гарри опять обратил внимание, что, стоит ему пройти мимо, как все тут же наклоняются друг к другу и начинают шептаться. Он стиснул зубы и попробовал вести себя, как ни в чем не бывало.

Луна уже отправилась к столу Равенкло.

Как только ребята подошли к гриффиндорскому столу, Джинни окликнули ее друзьячетверокурсники, и она села с ними. Гарри, Рон, Гермиона и Невилл заняли места рядком между торчащим из стола Почти Безголовым Ником, гриффиндорским привидением, и Парвати Патил с Лавандой Браун, которые поздоровались с Гарри преувеличенно мило и любезно. Это навело его на мысль, что девочки только что прекратили сплетничать именно о нем. Однако тут же нашлись гораздо более веские причины для беспокойства: поверх голов Гарри бросил взгляд на стол преподавателей у фронтальной стены Зала:

— Его и там нет.

Рон с Гермионой тоже внимательно осмотрели стол преподавателей, хотя в этом не было необходимости: рост Хагрида позволял немедленно обнаружить его в любой толпе.

— Его не могли уволить, — беспомощно произнес Рон.

— Конечно нет, — твердо отозвался Гарри.

— Вы же не думаете, что… с ним что-то случилось? — с тревогой спросила Гермиона.

— Нет, — быстро сказал Гарри.

— Тогда где же он?

Все замолчали, потом Гарри очень тихо, чтобы не услышали Невилл, Парвати и Лаванда, прошептал:

— Может быть, он еще не вернулся. Вы же знаете, у него было задание, которое ему Дамблдор на лето поручал.

— Да… да, так оно и есть, — уже с большей уверенностью поддержал Рон.

Но Гермиона, покусывая губу, продолжала взглядывать на стол преподавателей, словно желая найти там окончательное объяснение отсутствию Хагрида.

— A это кто? — вдруг спросила она, показывая пальцем в середину преподавательского стола.

Гарри проследил направление ее руки. Сначала его взгляд упал на профессора Дамблдора, восседавшего в центре длинного преподавательского стола на золотом кресле с высокой спинкой. Он был облачен в темнофиолетовую мантию, усеянную серебристыми звездами, и в такую же шляпу.

Дамблдор наклонялся к сидевшей рядом с ним женщине, которая чтото говорила ему на ухо. Гарри подумал, что она выглядит как старая дева: приземистая, с короткими, блекло-каштановыми кудельками, повязанными жуткой розовой ленточкой, в тон пушистой розовой кофточке, надетой поверх мантии. Но когда она чуть повернула голову, чтобы отпить из кубка, Гарри с ужасом узнал это бледное жабье лицо и отягченные мешками глаза навыкате.

— Это… это та тетка, Амбридж!

— Кто? — изумилась Гермиона.

— Она была на разбирательстве моего дела, она работает на Фаджа!

— Славная кофточка, — ухмыльнулся Рон.

— Она работает на Фаджа! — нахмурившись, повторила Гермиона. — Так что же тогда она делает здесь?

— Понятия не имею…

Гермиона пристально взглянула на преподавательский стол, и глаза у нее сузились.

— Нет… — прошептала она. — Конечно, нет…

Гарри не понял, что она имеет в виду, но переспрашивать не стал, его внимание привлекла профессор ГрабблиПланк — она в этот момент появилась за столом преподавателей и заняла место в торце стола, которое обычно предназначалось для Хагрида. Это означало, что первокурсники уже переправились через озеро и добрались до замка, и, в самом деле, спустя несколько секунд отворились двери, ведущие в вестибюль. Появилась длинная колонна испуганных первокурсников, во главе с профессором Макгонаголл, которая несла табурет с лежавшей на нем старой волшебной шляпой, многажды залатанной, заштопанной, с широкой дырой у потертых полей.

Гул голосов в Главном зале стих. Первогодки выстроились в ряд перед столом преподавателей, лицом ко всем прочим ученикам, профессор Макгонаголл аккуратно поставила табурет перед ними, а затем встала за их спинами.

В полумраке лица первогодок ярко выделялись своей бледностью. В самом центре стоял дрожащий маленький мальчик. Внезапно у Гарри промелькнуло воспоминание о том, как напуган был он сам, когда стоял там, в ожидании неведомого испытания, которое должно было определить его принадлежность к какомулибо Дому.

Вся школа ждала, затаив дыхание. И вот дыра у полей шляпы широко, словно рот, раскрылась, и Распределяющая шляпа запела.[111]

Давнымдавно, в те времена,Когда была я новой,А благородный Хогвартс нашБыл только лишь основан,

Все основатели егоВ согласьи пребывалиИ что могло б их разделить —Себе не представляли.

Я помню Хогвартс с тех времен,Как четверо друзейРешили школу основать,И обучать детей.

«Мы вместе школу создадим,Чтоб магии учить!»Тогда казалось им самим,Что их не разлучить.

И Слизерин, и Гриффиндор,И Хаффлпафф, и Равенкло…Как дружбе их пришел конец,И что произошло?

Ну что ж, я видела самаПечальный этот спор,И как свидетель той поры,Веду свой разговор.

Все началось изза того,Что не смогли решить —Каких детей, с какой судьбой,Им в школу пригласить.

«Лишь тот учиться может здесь»Промолвил Слизерин, —«Кто род магический блюдет.И только он один».

«Лишь только те, кто быстр умом»Сказала Равенкло, —«Должны входить в наш новый Дом,Чтобы учиться в нем».

«Лишь для отважных путь открыт»Отрезал Гриффиндор, —«Для храбрецов лишь место есть,И кончим этот спор!»

Не согласилась Хаффлпафф,Вступая в разговор, —«Для всех открыт наш новый Дом,Все остальное вздор!»

Раздоров тех итог простой,И каждый из друзейВ свой Дом того лишь брал учить,Кто был ему милей.

Так в Слизерин попали те,Кто кровью рода чист,А в Равенкло попали те,Кто знаниями быстр.

У Гриффиндора храбрецовРешили принимать,А Хаффлпафф всех принялаИ стала обучать.

В попытке дружбу сохранить,Решили споры тем,Что все Дома учить должны,Как им удобней всем.

Не долог счет тех мирных лет,Что добрый Хогвартс знал.Ошибок и сомнений гнетНесчастья порождал.

И знаний груз, что каждый ДомУченикам давал,Неистовой вражды меж нихПричиной главной стал.

И с Домом Дом войну вели,В попытках первым быть,И жизнь, и дружбу, и любовьСтарались погубить.

Казалось всем, что в той войнеУж Хогвартс не спасти,Напасти, беды этих днейМогли лишь страх нести.

В дуэлях, схватках и борьбеТекли несчастья дни.И старый Слизерин решил,Что должен он уйти.

Разлука навсегда внеслаПечаль в сердца троих,Былого счастья след простыл,Хотя дух распрей стих.

Предназначенье Шляпы тутИзвестно всякий раз:По четырем Домам сейчасРаспределю я вас.

Но перед тем как рассказать,Куда направлю вас,Вы старой Шляпы, знавшей зло,Послушайте наказ.

Мне суждено вас разделятьПодряд который год,И в старой Шляпе страх живет —Каков всему исход?

Опять смертельный, страшный врагЗа стенами стоит,Но тот, кто внемлет старине,Разгрома избежит.

В словах моих ищите путь,Что к дружбе приведет,Единство в школе — наш успех,Тогда наш враг падет.

Я лишь хотела дать совет,Хотя мой смысл другой…Пусть церемония пойдетСвоею чередой!

Шляпа опять замерла. Раздались громкие аплодисменты, но впервые на памяти Гарри они сопровождались шепотками и ворчанием. Все в Главном зале переговаривались, и Гарри, хлопая вместе со всеми, прекрасно понимал, о чем идет речь.